Окружающий мир растворился.

Спать.

Комментарий к Наркотик

*Гидроксизин — «мягкий» транквилизатор, оказывающий также противорвотное действие.

____

Реальность меня почти сожрала, но в последний момент решила выплюнуть обратно, и это главное. С остальным справимся. Спасибо тем, кто еще со мной. Будем продолжать.

========== Надломленные молитвы ==========

Дин медленно приходил в себя. Окружающий мир был мучительно ярким и резким.

Именно что мучительно: черт, как же сильно болела голова… Биение сердце отдавалось в висках, каждый удар оглушал. Застонав, Дин дернулся, пытаясь закрыться от этого звука. Приподняв руки, чтобы взяться за голову, охотник заметил, что ладони были непропорционально тяжелыми.

Как и все остальное. Казалось, что каждая клеточка тела стала раза в три тяжелее, и теперь ей нужно было больше времени, чтобы послать в мозг какой-то сигнал и обработать полученный ответ.

Дин надавил на виски, надеясь, что это поможет облегчить головную боль. Так и не дождавшись результата, охотник прислушался к остальным ощущениям.

Всё тело было не просто тяжелым. Каждая мышца затекла: судя по всему, Дин спал в одной позе, даже не шевелясь. Губы были сухими, а во рту ощущался неприятный горький привкус. Шея была напряжена до предела, что явно усиливало головную боль, но Дин не смог заставить мышцы расслабиться, а двигать головой больше необходимого отчаянно не хотелось.

Дин явно лежал в собственной постели, и почему-то это казалось ему странным. Он не помнил, как сюда добрался… Как и то, где, что и с кем пил. Честно говоря, Дин вообще не помнил предыдущую ночь. Как и когда он вырубился? Происходящее напомнило ему о том, как в детстве он засыпал в каком-то месте — на диване, на полу или на руках у мамы — а потом просыпался в своей кровати. Только вот сейчас это не успокаивало, а нервировало.

Дин как раз пытался заставить себя открыть глаза, когда раздался голос. Кас говорил негромко, но Винчестер всё равно поморщился и сильнее надавил на виски, пытаясь ослабить боль:

— Чувствуем себя не очень, да?

Дин застонал: это был самый развернутый ответ из всех, которые он только мог выдать.

— У тебя, наверное, жуткое похмелье, — голос был слишком спокойным, слишком ровным.

Дин снова застонал, пытаясь найти подходящие слова в лабиринтах памяти:

— Много я выпил? — даже звук собственного голоса ввинтился в голову охотника, словно дрель, так что Дин решил ограничиться этой короткой фразой.

Списка спиртных напитков так и не последовало. Вместо этого голос раздался ближе:

— Значит, ты ничего не помнишь. Подожди. Дай себе время.

Что-то в словах Каса заставило Дина подумать, что он неправильно воспринимает ситуацию. Возможно, он не напивался? Может быть, его ранили? На охоте?

Нет. Они не охотились уже несколько недель. Из-за снега. Они были заперты в бункере, и Кас с Сэмом… Стоп. Минуточку. С Сэмом. Сэм. Кас. Снег. И…

Осознание накрыло его, словно волна, и Дин замер. Сердце пропустило удар.

— Именно, — тихо сказал Кас, и Дин узнал эти интонации: это была скрытая, но ощутимая опасность, — прежде чем ты что-то скажешь, — продолжил ангел, и Винчестер решил не говорить, что понятия не имеет, что может сказать по этому поводу, — советую тебе хорошенько подумать.

Дин пытался. Правда. Каждый звук или мысль отдавались в голове барабанным боем, и Дин снова застонал. Может, если он будет вести себя жалко, Кас смилостивится и решит, что охотник не должен так страдать?

— Я не испытываю ни малейшего сочувствия, — спокойно сказал ангел, — поэтому нет смысла давить на жалость.

Что же. Эта идея провалилась. Может, попробовать сменить тему?

— Как долго? — прохрипел Дин, пытаясь справиться с сухостью и покалыванием в горле.

— Ты спал около семнадцати часов. Сейчас шесть утра.

Господи боже. Семнадцать часов?!

— Гребанный… Сэм, — вспышка ярости на несколько секунд очистила голову Дина, но туман тут же вернулся обратно, отвоевывая свои законные владения.

— Даже не начинай, — сказал Кас, явно тратя много сил на то, чтобы контролировать свой голос, — винить Сэма. И не надейся, что я тоже так сделаю.

Плохо. Совсем плохо. Теперь Дин начал понимать, насколько серьезные у него проблемы. Пульсирующая головная боль и туман, клубком свернувшийся в голове, не давали Винчестеру в полной мере осознать себя, и из-за этого было чертовски трудно понять, как охотнику следует защищаться. Прежде чем Дин успел сказать что-то, что только усугубило бы его положение, ангел заговорил:

— Ты, естественно, обезвожен. Пару раз я смог растолкать тебя настолько, что ты смог сделать несколько глотков воды, но этого явно недостаточно. Есть ты был просто не в состоянии. Наверное, у твоего тела есть и другие острые физические потребности.

Черт, вот теперь Дин понял, что хочет в туалет настолько сильно, что вполне может обмочиться.

— Иди в ванную. Я принесу тебе еду, воду и что-нибудь от головной боли. Не задерживайся. Делай только то, что абсолютно необходимо.

Дин поморщился и очень медленно поднял веки. Свет был приглушен, но всё равно ужасно резал глаза. Господи. Если бы Дину не так сильно нужно было в уборную, он бы не смог заставить себя сдвинуться с места.

Кас стоял в нескольких шагах от кровати и смотрел, как Дин медленно садится и ждет, пока комната перестанет вращаться. Обычно Кас бы уже помог Винчестеру встать, даже если бы тот нарушил все правила и напился до потери пульса. Но ангел даже не протянул Дину руку: он просто смерил его холодным взглядом. Как только охотник сумел встать на ноги, Кас развернулся и молча вышел в коридор.

Черт. Всё было очень, очень плохо.

***

Дин вернулся в спальню через десять минут. Не рекорд, конечно, но, если учитывать то, что охотнику приходилось двигаться со скоростью черепахи, чтобы не усилить головную боль или не потерять равновесие, время всё равно впечатляло.

Кас уже ждал его, сидя на стуле в нескольких шагах от кровати. На тумбочке стояли тарелка с двумя бутербродами с арахисовым маслом, гигантский стакан воды и две таблетки, в которых Дин сразу узнал ибупрофен.

Винчестер быстро выпил таблетки. Как только ледяная вода достигла горла, охотник понял, что умирает от жажды, и за несколько секунд осушил добрую половину стакана. Дин вздрогнул и, пытаясь отдышаться, понял, что мозг начал работать быстрее. Сочетание еды, воды и таблеток явно могло помочь Винчестеру снова начать чувствовать себя человеком.

Дин намеренно не смотрел на ангела, хотя и чувствовал, что тот сверлит его взглядом. К слову, то, что Кас держал дистанцию, было очень странно. Он словно не позволял себе подойти к Дину, и это чертовски пугало.

Не то чтобы Дин был голоден… На самом деле, его даже немного подташнивало, но он знал, что спорить с Касом о необходимости поесть — не лучшая идея. Черт, сейчас с Касом вообще лучше было не спорить. Дин сел на кровать, откусил кусок бутерброда и вынудил себя сглотнуть.

Тошнота почти сразу отступила, так что Дин продолжил есть. Вскоре от первого бутерброда ничего не осталось, и Винчестер потянулся за вторым… Ладно, возможно, он был голоднее, чем думал раньше.

Хлеб был на удивление вкусным. Что же, по крайней мере, с одной вещью Дин вчера всё же не облажался. Охотник тут же отвлекся от хлеба: сложно на чем-то сосредоточиться, когда в метре от тебя сидит опасно тихий ангел Божий и сверлит тебя взглядом.

За исключением звуков пережевывания бутербродов или глотков воды, в комнате стояла тишина. Если бы Дин хорошенько всё обдумал, то растянул бы бутерброд, чтобы выиграть время. Но, не в силах бороться с естественными потребностями, охотник быстро проглотил хлеб, поставил пустой стакан на тумбочку и закрыл глаза, прислушиваясь к своему телу.

Головная боль, конечно, не исчезла, но существенно ослабла. Судя по всему, она планировала остаться с Дином еще на пару часов, напоминая о себе тупым покалыванием в затылке. Живот был приятно наполнен, а мозг начал работать намного быстрее. Не очешуенно, конечно, но жить можно. А значит, оттягивать разговор было нельзя: подобные попытки только еще больше злили Каса.