— Ну, — сказал Сэм, сочувственно улыбаясь, — не совсем. Если быть точным, ты сам себя отравил. Я просто поменял наши тарелки, когда ты вышел.
— Но… Как?
— Как я узнал, что ты что-то подсыпал? — голос Сэма уже был каким-то далеким, но Дин всё еще мог разобрать слова, — Это было не так уж сложно. Я знал, насколько ты был расстроен этим утром, и понял, что ты наверняка постараешься придумать что-то другое, чтобы не дать мне вмешаться. С тех пор, как я выбрался из подвала, ты смотрел на меня так, словно я могу рассыпаться на кусочки от любого неосторожного прикосновения, следовательно, силу ты применять не собирался. Попытка отравить меня выглядела логичной. Мне оставалось понять, знал ли ты, что я всё знаю. Если бы ты думал, что я и понятия не имею, что ты задумал, то подсыпал бы мне что-то в еду. Если бы ты знал, что я подозреваю, что ты поступишь именно так, то добавил бы лекарство себе в тарелку, предполагая, что я поменяю наши порции местами. Но, опять же, если бы ты подумал, что я знаю, что ты знаешь, что я знаю, то подмешал бы что-то в мою еду. Интересная головоломка. Приходилось решать на ходу.
— Я… Чт… — сказал Дин, пытаясь разобраться в запутанных словах брата. Единственное, что он пока понял — то, что Сэм всё знал.
Сэм улыбнулся и медленно и чересчур терпеливо повторил:
— Я сказал, что мне нужно было понять, знаешь ли ты, что я знаю, что ты знаешь, что я знаю… — Сэм усмехнулся, наблюдая за тщетными попытками Дина понять, о чем он говорит, — На самом деле, всё было не так. Я видел, как ты подсыпал таблетки мне в пюре.
— Воз… Невоз… Невозможно, — выдавил Дин. Как, мать его, Сэм мог это видеть? Дин ведь два раза проверил, нет ли кого-то в коридоре!
— Вполне возможно, — ответил Сэм, — просто маловероятно. Не думал же ты, что я оставлю комнату без наблюдения просто потому, что не могу в неё войти?
У Дина кружилась голова, но он всё же заметил, что его гениальный младший брат опять его перехитрил. Когда у него будут силы хоть на что-нибудь, он разозлится:
— Слишком… Умный, — выговорил охотник.
— Просто знаком с основами логики, — доброжелательно ответил Сэм, — Если честно, я мог бы просто отказаться есть пюре, но тогда бы ты начал искать другой способ подсыпать мне что-то, а я же не могу совсем отказаться от еды и воды, правда? Так будет лучше. Ты отдохнешь, проснешься и больше не будешь пытаться меня усыпить. Всё будет хорошо.
— Н… Н… Но ты… — следить за несущимися на бешеной скорости мыслями становилось всё сложнее. Каждый раз, когда Дин заострял внимание на какой-либо из идей, та просто растворялась, оставляя его ни с чем. Вся комната покачивалась, как палуба яхты, попавшей в шторм. Бункер не должен был так делать, правда? Дин был… Был уверен, что бункер стоит на твердой земле. Стоит же? Возможно, лучше спросить.
— С-сэм. Всё. Движ… Двигается?
— Всё в порядке, Дин. Просто перестань сопротивляться. Ты всё только усложняешь. Почему бы тебе не позволить мне отвести тебя в твою комнату?
Внезапно Сэм оказался сзади и потянулся к Дину, так что тот резко дернулся:
— Не… Трогай… Черт… Ми… Меня, — Дин был уверен, что четче разговаривал даже тогда, когда напивался до потери пульса. В любом случае, это сработало, потому что лицо брата опять появилось в зоне видимости. Сэм поднял руки:
— Ладно, Дин. Хорошо. Я тебя не трогаю. Всё в порядке. Я обещаю. Я просто… Попрошу Каса отнести тебя в спальню.
Ох, мать его. Кас. Дин знал, что что-то забыл. Что-то важное. Дин должен был что-то сделать для Каса.
— Ск… Ко… Мя. Ск-ко время?
Сэм, чье лицо постепенно расплывалось, удивленно моргнул, посмотрел куда-то вниз и сказал:
— Час дня, а что?
— Э-э-э… Ох, — Дин не знал, почему, но был уверен, что он в дерьме. В глубоком дерьме. По самые уши.
Зрение отказывалось фокусироваться, а голова была отвратительно тяжелой, так что…
Вот. Так лучше. Намного лучше.
Дин пару раз моргнул и заметил, что комната повернулась на 90 градусов. Или нет. Что-то… Что-то было неправильно. Потому что его голова лежала на чем-то мягком и теплом.
И… Полужидком? Дин немного сдвинулся, и раздался хлюпающий звук. Точно. Полужидком. Хорошо пахнущем. Приятном.
Это… Да, именно. Его щека лежала прямо в пюре. Кто знал, что на картошке так удобно лежать? По крайней мере, Дину больше не тяжело было держать голову. И это означало… Сдвинулась не комната, а его голова. Ладно. Это уже было логичнее.
Но было еще что-то. Что-то… Проблематичное. Что-то, о чем Дин должен был помнить. Что… Что-то…
Откуда-то издалека раздался звон. Дин смутно понял, что Сэм безмятежно продолжил есть, вовсе не обращая внимания на уткнувшегося лицом в пюре брата.
Мудак.
Дин то выключался, то снова выплывал на поверхность. Он не мог сфокусировать зрение, но это его не особо волновало. Охотник смутно осознавал, что происходит, но не мог заставить себя ни пошевелиться, ни заговорить. Спустя одну или двадцать минут (не так долго, как могло бы показаться, потому что Сэм всё еще ел) откуда-то издалека раздался знакомый голос.
— Сэм, ты не видел Дина?
— Да, он здесь, Кас. Ты просто его не видишь, потому что он…
— Дин? Дин!
Внезапно горячая ладонь сжалась на плече Дина, чуть приподнимая его.
— Он в порядке, Кас, просто не может говорить. Хотя он всё еще не закрыл глаза, значит, возможно, он нас слышит. Через пару минут он точно вырубится. Не знаю, как он еще не отключился…
— Сэм. У тебя есть ровно полминуты, чтобы объяснить, почему Дин в полубессознательном состоянии лежит на тарелке с картофельным пюре. Через тридцать секунд я забуду обо всех обещаниях не убивать тебя.
— Расслабься, Кас, всё не так страшно.
— Двадцать семь, двадцать шесть, двадцать пять…
— Не то чтобы это было важно, но он первый начал, — несмотря на исходящую от ангела опасность, Сэм говорил на удивление спокойно. Дин знал, что должен был злиться на брата, но не помнил, почему.
— Двадцать два, двадцать один…
— Дин подсыпал мне что-то в еду, — прямо сказал Сэм. Да, именно так и было. Но если Дин подсыпал Сэму что-то в еду, почему тот был в полном порядке, а сам Дин не мог заставить себя даже сфокусировать взгляд на брате?
— …он что? — рука, держащая Дина за плечо, сжалась сильнее. Неприятно.
— Попытался меня усыпить. Не знаю, что он мне подсыпал, но если хочешь, можешь посмотреть: упаковка у него в кармане.
Пальцы, сжимавшие плечо, разжались. Спустя пару секунд что-то надавило Дину на бедро в районе кармана. Щека снова опустилась в пюре. Оно уже начало остывать и затвердевать, так что теперь лежать на нем было не очень удобно.
— Гидроксизин, — это слово было произнесено ровным, но почему-то угрожающим тоном. В этот момент веки охотника решили, что больше не будут подниматься, а слух начал выключаться, так что Винчестер улавливал лишь отрывки диалога:
— …сильное снотворное…
— …пюре… я видел, что он… тарелки после того, как я…
— …мог бы просто отказаться есть…
— …из принципа…
— …не могу спорить… должен извиниться за…
— …не надо, это не твоя…
— …уверяю, что разберусь с…
— …не знал, что… в спальню…
— …не могу прикасаться к нему, чтобы не потерять контроль…
Дин чувствовал, что происходит что-то важное и очень, очень плохое, но даже под угрозой расправы не смог бы заставить себя понять, что именно. Сейчас охотник не был уверен даже в том, как его зовут. Он слишком устал. Темнота окутала его, мягко обнимая и помогая отключиться. Дин не мог понять, почему раньше ей сопротивлялся.
Ему просто нужно было отдохнуть. Он мог разобраться со всем… позже.
Последние лучи света, пробивавшиеся через прикрытые веки, исчезли. Прекрасно. Темнота подхватила Дина. Где-то там, во внешнем мире, раздавались голоса, но они больше не имели никакого значения.
Накатывающие волны начали накрывать охотника с головой, и он расслабился, позволив себе спрятаться в коконе темноты.
