Гриндевальд наклонился вперёд, заглянул в глаза. Разный цвет радужек завораживал и отталкивал в равной степени, но Ньют держался, не уводил подбородок в сторону.

— Вы очень любите брата, мистер Скамандер.

— Он же мой брат.

— И? Братья и сёстры не обязаны испытывать друг к другу тёплые чувства только потому, что произошли от одного семени. — Гриндевальд пожал плечами, точно отгоняя что-то. — Может, я уже убил Тесея. Что вы на это скажете?

На мгновение предательская мысль мелькнула в голове — если Тесей мёртв, может, Ньют, наконец, освободится? Сердце пропустило удар, рукам стало холодно.

— И что помешает мне убить вас?

Ньют молчал. Взгляд точно приковало к лицу Гриндевальда в поисках любого намёка на ложь. Если Тесей жив, Ньют готов сделать что угодно, что прикажут, хоть вломиться в «Гринготтс».

— Готовы ли вы пойти на убийство ради жизни брата?

По телу прошла крупная дрожь; напряжение, парализовавшее мышцы, стало болезненным. Гриндевальд же коротко рассмеялся:

— Вы не убийца, Ньютон Скамандер, и в этом качестве мне не нужны. Но у вас полно иных полезных талантов. Мы сможем устроить обмен.

— Прежде чем я соглашусь, я хочу увидеть Тесея.

— Разумно с вашей стороны убедиться, что я не лгу. — Улыбка у Гриндевальда была акульей. Он встряхнул кистью правой руки, разминая, и протянул её через стол раскрытой ладонью вверх. — Нам придётся немного пройтись.

Не раздумывая, Ньют жёстко сжал предложенную руку. В следующий миг в глазах потемнело, грудь точно сдавили железные обручи, выбив весь воздух из лёгких, закололо в висках. Ему потребовалось глубоко вдохнуть и вытереть заслезившиеся глаза рукавом — последствия парной аппарации всегда ощущались болезненно даже для тренированного мага.

Помещение, в котором они оказались, было обставлено не так роскошно, как парижская квартира, и все окна были закрыты деревянными жалюзи, едва пропускающими уличный свет. Кроме них двоих, в комнате никого не было, но куда-то вели три двери. Может, Тесей за одной из них?

— Прискорбно, — Гриндевальд взял Ньюта за предплечье, не удерживая, но предупреждая, — что Международная Конфедерация стремится выставить меня мучителем, палачом — и это после тех пыток, которым меня подвергли в МАКУСА! Но вам нужно знать, мистер Скамандер, — он указал палочкой на одну из дверей, щелчок замка раздался точно над ухом, — я не садист.

Ньют уже не слушал голос, снизившийся до шёпота. Тесей, живой и здоровый, вышел к нему. Он, кажется, немного похудел, скулы заострились и побледнела кожа, но он был жив, слава Парацельсу, жив…

— Тесей… — пересохшими губами выдохнул Ньют, перенося вес на левую ногу, собираясь шагнуть вперёд, но замер. Глаза Тесея, умные, живые, смотрели на мир двумя голубыми стёклами. — Вы наложили на него Империус? — Он хотел было повернуться к Гриндевальду, но тот, жёстко перехватив за плечо, не позволил.

— Империус надёжнее кандалов, — прагматично заметил Гриндевальд. — И гуманнее. Тесею не больно, даже напротив, сейчас он как никогда в жизни счастлив. — Гриндевальд цокнул языком. — Ваш брат невероятно упрям, мне пришлось постараться, чтобы подавить его сопротивление.

От брата Ньюта отделяло футов шесть. Как мраморное изваяние, Тесей стоял не двигаясь и безэмоционально глядя перед собой. Даже впервые выйдя перед железнобрюхом, Ньют не испытывал такого ужаса, как сейчас.

— Мне доводилось видеть, как волшебники сходили с ума от Круциатуса. Может ли свести с ума не боль, а эйфория?

— Чего вы добиваетесь? — сквозь зубы процедил Ньют. — Называйте свои условия.

Гриндевальд насмешливо фыркнул, склонился к самому уху. Ньюту, и без того не любившему чужие прикосновения, стало противно, когда чувствительной кожи коснулось дыхание и вкрадчивый шёпот вынул наизнанку нутро:

— Я знаю, что вы хотите вашего брата. Что ваше чувство безответно. Что вам суждено до конца жизни нести этот тяжкий груз, точно проклятье крови. Но…

Повинуясь невербальной команде, Тесей подошёл. Знакомая с детства улыбка отразилась на губах блёклой тенью, коснувшиеся щеки пальцы были чуть тёплыми. И всё же Ньют не удержался, закрыл глаза, когда брат погладил его с нежностью. Сердце забилось чаще.

— Конечно, вряд ли вам хочется обладать куклой. Сейчас Тесей ничего не понимает, не запоминает и подчиняется. Но проклятие можно ослабить, сделать вашего брата… человечнее. Вам он подчинится с большей охотой, чем мне. — Гриндевальд наконец-то отпустил плечо, отошёл на несколько шагов назад. — Возможно, никто даже не заподозрит, что что-то не так. Но если… — Он недолгое время молчал. — Вам стоит найти место, где вашу страсть не осудят, не назовут преступлением…

— Назовите ваши условия, — резко перебил его Ньют, оборачиваясь. — Я готов на обмен.

— Что ж. — Гриндевальд снова выдержал театральную паузу. — В Париже живёт один человек, в чьём сейфе хранится интересующая меня вещь…

***

Когда кончик волшебной палочки коснулся зачарованного светильника, он тотчас вспыхнул, озарив комнату в небольшой гостинице на рю Жирардон, между магазином мётел и бутиком.

Ньют нажал на плечо Тесея, и тот послушно опустился на край кровати, молча и без выражения глядя перед собой, изредка моргая. Его совсем не волновал встрёпанный вид младшего брата и то, что его собственная одежда была перепачкана сажей.

Прижавшись лбом ко лбу брата, Ньют зажмурился и выдохнул, отпуская события минувшего дня. Сейчас он не станет думать об этом, о последствиях, и сосредоточится на брате. А потом…

Отстранившись, Ньют двумя пальцами коснулся подбородка Тесея, провёл до кромки губ — пухлых и наверняка мягких на ощупь. Эхом отдалось в ушах сказанное Гриндевальдом «Тесей ничего не запомнит».

— Прости, Тесей, — с горечью сказал Ньют, придвигая к кровати стул и водружая на него чемодан. — Тебе не повезло с младшим братом.

Ему не приходилось раньше снимать Империус, и теперь Ньют лихорадочно соображал, какие зелья могут понадобиться брату, чтобы прийти в себя. Стать собой: тем занудным любителем обниматься, владельцем заполненного одинаковыми рубашками шкафа, чья тёплая улыбка вызывала одновременно желание сбежать на край земли и потратить часы на поиск подарка к Рождеству.

Ньют взял безвольную ладонь брата в свою, несильно сжал, огладил костяшки. На запястье под застёгнутой манжетой виднелись свежие шрамы, от одного взгляда на которые несвойственный Ньюту гнев закипал внутри. Но это ничего. Худшего удалось избежать.

Аккуратно уложив брата спиной на кровать, Ньют поднял палочку и, готовый ко всему, произнёс заклинание.

22 января 2019 г.