Запасы глазных капель для лунтелят подходили к концу, топеройка нуждалась в свежей мандрагоре, а тибо — в любимых корнях акации. Поднимаясь из подвала, на ходу вытирая руки потрёпанным клетчатым полотенцем, Ньют мысленно составлял список покупок и прикидывал, на что ещё хватит его скромного бюджета.

До командировки в Северную Африку оставалось чуть больше недели: портключ до Хартума, а оттуда, переделав дела, своими силами нужно было добраться до Браззавиля.

Остановившись на верхнем пролёте лестницы, Ньют перевесился через перила и улыбнулся, наблюдая, как тибо расширяет вход в вырытую им нору. Знакомый из Конго пообещал помочь с устройством отбитого у браконьеров зверя в заповедник.

Ньют преодолел последние дюймы, отделяющие зачарованный подвал от квартиры, производящей впечатление покинутого жилища — он ещё не успел навести порядок, вернувшись из поездки в Алжир всего несколько дней назад, а Банти никогда ничего не трогала в его отсутствие. Пустой желудок настойчиво требовал внимания, и Ньют пытался вспомнить, что из продуктов осталось и что удастся из этого приготовить. Но в гостиной его ждали.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросил Ньют, пряча ладони в карманы и глядя исподлобья, точно рассерженная кошка. Только вставшей дыбом шерсти на загривке не хватало.

— Что плохого в том, чтобы навестить младшего брата? — широко улыбнулся Тесей, стоявший прислонившись к дверному косяку. Наткнувшись на рассерженный взгляд, он поспешно добавил: — Дверь была не заперта.

Ньют нахмурился. Ему казалось, он повернул ключ в замке, прежде чем спуститься в подвал. Но раньше Тесей, всегда неукоснительно соблюдающий закон, не вламывался в дом, и основания не верить ему не было. Но Ньюту всё равно хотелось оказаться сейчас как можно дальше от брата — в Австралии, например.

— Зачем ты пришёл? — Демонстративно игнорируя брата, Ньют прошёл до кухонного стола, на котором стопкой лежали требующие ответа письма.

— Услышал, что ты вернулся домой, и решил заглянуть. — Ньют не удержался и скосил глаза. Тесей всё так же широко улыбался одними губами и не двигался с места. По спине пробежал холодок. — Я тебя месяца два не видел. Или три.

— Мог бы и предупредить.

— В прошлый раз ты сорвался в поездку, как только я отправил сову. А на мои приглашения ты не отвечаешь. — Взгляд брата едва заметно погрустнел. Он хотел сказать что-то ещё, возможно — пристыдить, но сдержался. По крайней мере, Ньют всегда отвечал на письма, в какой бы далёкий уголок мира его ни заносило.

Ньют промолчал, искоса продолжая наблюдать за братом. Бежевое пальто отлично на нём сидело, а шею обматывал светло-серый шарф, подаренный Ньютом на прошлое Рождество.

— Ньют, что случилось? — Тесей потёр переносицу. — Не прямо сейчас, а вообще. Скажи, что я сделал не так, чем вызвал твой гнев?

Потупившись, Ньют уставился на деревянный край стола, рассматривая тонкий узор оставленных ниффлером царапин, точно они могли сложиться в приемлемый ответ, в идеальную ложь. Тесей был ни при чём, это всё Ньют…

— Всё в порядке, Тесей. — Он повернулся лицом, но смотрел исподлобья. Хвала Моргане, брат не владел легилименцией, но Ньюту частенько казалось — стоит посмотреть глаза в глаза, как тотчас наружу выплывет отвратительная правда. — Я весь день был занят с животными и просто устал.

Тесей выдохнул в сторону, помолчал немного, о чём-то размышляя. Ньют надеялся, что тот уйдёт, оставив его наедине с эмоциями, что захлёстывали с головой после каждой их встречи.

— Привёз кого-нибудь нового? — вдруг спросил брат.

— Я подал все необходимые документы позавчера, — протараторил Ньют, и даже не солгал.

— Это я знаю, — отмахнулся Тесей, пропустив внеочередную нотацию «Ньют, сначала получают разрешение, а потом — зверя». — Покажешь?

— Мерлин! Тебе-то зачем?

— Готовится новый законопроект. — Тесей отлип от дверного косяка и сделал несколько шагов вперёд, впрочем, не нарушая личного пространства. — Новые ограничения на содержание волшебных животных, ужесточение наказания, правил регуляции и всё такое прочее. Хочу убедиться, что тебя это не затронет.

— Не стоит беспокойства.

Тесей посмотрел на него очень серьёзно, и Ньют снова почувствовал себя нескладным подростком, которому родители велели во всём слушаться взрослого и умного старшего брата.

— Ньют, послушай. Это я могу поверить, когда ты говоришь, что твои звери «совершенно неопасны», но с комиссией такой фокус не пройдёт. Не создавай себе проблемы на пустом месте.

Приподняв подбородок, Ньют глянул на брата почти в упор. В уголках красивых глаз появились первые морщинки, старый шрам на виске истончился и почти совсем пропал — ещё год или два, и не останется и следа этой нанесённой войной раны. Ньют знал, что Тесей беспокоится, и что он зря набрасывается на брата — его непонимание справедливо. Но ничего не мог с собой поделать. Нападение казалось лучшей защитой, но из года в год Тесей старался наладить контакт, сблизиться, как полагается братьям.

— Хорошо, пойдём, — сдался Ньют, направляясь к двери в подвал и обходя брата по дуге. — Если тебе потом будет легче спать.

Ньюту же со спокойным сном можно было попрощаться.

В прохладе дувшего из снежного биома ветра, в звуках далекой грозы над бассейном кельпи, в треске крыльев веретенниц Ньюту стало спокойней. Здесь он чувствовал себя на своём месте, проводником в чарующий мир волшебных созданий.

— Надо же, авгурей! — воскликнул брат, остановившись у окна в заливаемый дождём ирландский биом. Вытаращив глаза, авгурей с неподдельным ужасом уставился на Тесея и, издав пронзительную трель, поднялся на крыло и скрылся за плотной стеной дождя. Брат потёр уши. — Мама рассказывала, что у бабушки Дельфины жил такой, помнишь?

— Вроде да, — отозвался Ньют, заглядывая в вольер с лекроттой. Тот щипал траву, но при приближении человека вскинул голову, выставив вперёд рога, похожие на окаменевшие ветви деревьев.

— Тише, мой хороший, — успокаивающе заговорил Ньют, поднимая руки ладонями вверх. Лекротта провел с ним всего пару недель и ещё не ко всему привык. — Всё хорошо, успокойся. Иди сюда, не бойся.

Медленно опустив правую руку, Ньют вынул из шлевки волшебную палочку и Манящими чарами притянул солонку, стоявшую на одной из полок забитого бумагами и книгами шкафа. Рассыпав соль по ладони, он протянул её недоверчивому лекротте и ласково улыбнулся.

— Я тебя не обижу.

Когда лекротта распахивал пасть, это производило неизгладимое впечатление. На мгновение Ньют даже испугался, что сейчас ему придётся защищаться, но животное только вывалило широкий длинный язык, одним махом слизывая с ладони соль.

Осторожно, чтобы не спугнуть, Ньют погладил его по широкому лбу.

— Вот так, — улыбнулся он, разворачиваясь и тут же сталкиваясь с Тесеем.— Мне не нравится, когда ко мне подкрадываются. — В голосе не осталось и следа недавней теплоты.

— Хотел подстраховать, — оправдался Тесей, освобождая Ньюту дорогу. — Этот зверь может проглотить человека?

— Лекротты — вегетерианцы. — Ньют обошёл стол, разглядывая спину Тесея, наблюдавшего за вернувшимся к траве зверем. Идеальная осанка, прекрасно подогнанное пальто, подчёркивающее достоинства фигуры, особенно плечи — немного шире его собственных. Ньют сглотнул и отвёл взгляд. — Кроме того, у них нет зубов.

— Ты меня успокоил, — усмехнулся Тесей, разворачиваясь.

— Удовлетворил своё любопытство?

— Да, вполне, — кивнул Тесей, хмуро глядя в сторону бассейна с кельпи.

— Сколько нарушений насчитал в этот раз? — спросил Ньют, быстро поднимаясь по лестнице.

— Меньше, чем боялся. — В гостиной Тесей задержался перед зеркалом, поправил сбившийся шарф и стряхнул с плеч несколько налипших колосков. — Придумай, что сделать с крильмаром. Будет сложно доказать, что ты держишь его не ради яда.

— Угу, — отозвался Ньют. — Что-то ещё?

Тесей спрятал ладони в карманы — почти так же, как делал сам Ньют, только чуть шире разводя локти в стороны, — задумчиво оглядел гостиную, точно и здесь выискивая нарушения, а потом быстро подошёл и обнял, даже не дав возразить.