— Мистер Скамандер, — окликнул его Крофт, когда Тесей уже собирался уходить. Кончики пальцев на руках замёрзли, а от запаха смерти, несмотря на хорошую вентиляцию, закололо в висках. Тесей обернулся. — Как думаете, может, мне попробоваться в авроры? Я слышал, у вас там ветеранов привечают.

Тесей молча долго и пристально разглядывал Крофта, его сутулую фигуру, бледное лицо и глаза, в которых за дымкой усталости едва угадывалось что-то живое.

— Боюсь, мистер Крофт, — наконец ровным голосом сказал он, — живые люди вам не понравятся.

Быстро поднявшись из подвала, Тесей пересёк полупустой зал. Сонная привет-ведьма за стойкой оторвалась от чтения яркого журнала и помахала ему рукой, пожелав крепкого здоровья. Боль в висках только нарастала.

Порыв ветра швырнул в лицо горсть сероватого снега. Мимо пронёсся экипаж, всколыхнув закрывающие строительные леса полотнища и обдав их, и так не слишком чистые, водой из придорожных луж. Вслед полетели проклятья от какого-то не очень трезвого любителя ночных прогулок. Когда цокот копыт стих, пьянчуга ещё некоторое время бранился, пока одиночество не вынудило и его двинуться дальше по улице. Бары в квартале от «Чист и Лозоход лимитед» ещё работали.

Убедившись, что вокруг нет маглов, Тесей, презрев правила, не стал сворачивать в ближайший переулок и аппарировал, пока раздуваемые ветром полотнища скрывали его от случайных взглядов.

Дома он первым делом скинул пальто, стянул пиджак и развязал галстук, небрежно бросив их на спинку дивана. Хотелось поскорее окунуться в обжигающе-горячую воду, желтоватую от настоя календулы.

Три капли умиротворяющего бальзама растворились в чашке чая. Мягкий аромат мяты смешался с сухим, терпким запахом календулы. Похоже пахло в сеннике, где Ньют мальчишкой любил играть с низзлом. Какая у того была кличка?.. После стольких лет так сложно вспомнить…

Откинувшись на бортик ванны, Тесей сделал несколько глотков чая и расслабленно улыбнулся. Календула пощипывала кожу и оставляла длинные рыжеватые разводы, когда Тесей проводил комком из лепестков по запястьям. Он долго разглядывал свои руки в редких пятнах веснушек и со следами, оставленными календулой. Рыжими. Не синими. Всё смоет вода.

Тесею нравилась недавно арендованная им квартира. Не загромождённая мебелью, не настолько большая, чтобы не удавалось охватить всё пространство взглядом, но и не вызывающая приступов клаустрофобии. На подоконнике в ряд стояли фиалки, оставленные на его попечение пока квартирная хозяйка поправляла здоровье на горячих источниках в Бате.

На дне чашки остался тёмный осадок от зелья. Спать всё равно не хотелось, но Тесей не стал заваривать добавку. Перебравшись на диван, он укрылся пледом и достал из внутреннего кармана пальто записную книжку в обложке из драконьей кожи. Колонки имён, дат, списки дел… Миссис Трэверс не вела дневник, и теперь восстанавливать её последние дни приходилось по куцым заметкам.

«Среда. Трейси. Пять белого п/с», «Четверг. Яксли. Захватить буклет с выставки и бордо пять лет». Пожалуй, у каждой светской львицы имеется подобный ежедневник. Часть упоминаемых на разлинованных страницах людей может посетить Росс, взяв с собой Блишвика — ему полезно будет понаблюдать за опросом возможных свидетелей. Остальных навестит сам Тесей. Отрывать Макмиллан от задания не стоит.

— Апарекиум! — Тесей коснулся палочкой корешка. Если при первом взгляде глаз ни за что не зацепился, стоит поискать то, что от чужих предпочитают прятать.

Он перелистывал страницу за страницей, с усмешкой читая комментарии напротив некоторых имён, пока не наткнулся на запись, которую совсем не ожидаешь увидеть в ежедневнике дамы вроде покойной миссис Трэверс.

Тесей едва улыбнулся. Пока всё складывалось удачно.

***

— Когда ушла? — Макмиллан свела к переносице светлые брови, вспоминая. — В два. Я на часы посмотрела перед уходом. — Она поморщилась. — Жуткие они. Я бы такие у себя на каминной полке не поставила.

Тесей удовлетворённо выдохнул. Подпирая голову кулаком, Макмиллан иногда зевала. По-хорошему стоило или отправить её, пришедшую в Аврорат ни свет ни заря, поспать ещё пару часов в комнате отдыха, выдав шерстяной плед, или предложить выпить бодрящее зелье, целый запас которого хранился у Тесея в шкафу за спиной. Но, каким бы сильным ни было желание дать подчинённой немного отдохнуть, работа не терпела промедления.

— Джеминио!

Составленное ночью заключение Крофта подпрыгнуло в воздухе, раздваиваясь. Поправив скрепляющий страницы зажим, Тесей протянул один экземпляр Макмиллан.

— Отнесёшь Трэверсу? — попросил он. — Он и так захочет взглянуть, не к чему только ради этого в Министерстве появляться.

Приготовления к похоронам — не самое приятное и быстрое дело. И в утреннем «Пророке» уже поместили краткий некролог, так что дом Трэверсов должен был заполниться многочисленными скорбящими родственниками. В гостиных, где ещё недавно под гром модного французского джаза танцевали сливки волшебного сообщества, ныне, как молчаливые привидения из самых глубоких подземелий Хогвартса, витали скорбь и вежливое участие.

— Как прикажете, сэр. — Макмиллан подавила зевок и взяла бумаги. — Мне вернуться к слежке, когда отдам бумаги?

Тесей размышлял некоторое время. Нет, неприятные неожиданности маловероятны.

— Только если поймёшь, что это необходимо. Лучше не рискуй. Отдохни, и можешь заступать к вечеру. Если понадоблюсь — до обеда я в хранилище улик.

— Принято, сэр, — отчеканила Макмиллан, плавно поднимаясь на ноги и бесшумно покидая кабинет. Из-за очень светлой кожи и волос про себя Тесей часто сравнивал её со ртутью. Или бесцветным газом. Всепроникающим и незаметным до последнего мгновения. Правда, скажи Тесей это вслух, вряд ли Макмиллан сочла бы его слова за комплимент.

Написав несколько коротких распоряжений и передав их служебной сове, Тесей запер кабинет. Предстояло ещё многое сделать.

В хранилище улик было сухо и гулял лёгкий ветерок, чтобы влага, скапливающаяся в воздухе, не портила самые чувствительные из них. Высокие стеллажи, до самого потолка заставленные коробками, ящиками и шкатулками с бирками, окружали Тесея, как оборонительная стена — средневековый Лондон.

— Что-то ещё, мистер Скамандер? — осведомился хранитель, опуская на широкий стол вторую коробку, доверху заполненную изъятыми книгами.

— Нет, это всё. — Тесей заглянул внутрь. Не далее как позавчера они с Росс перебрали её, а значит, нужная книга лежала где-то на самом дне. По правилам нужно было сразу показать некоторые из них кому-нибудь из Отдела тайнописи, но Тесей хотел убедиться, что не допустил ошибку.

Работать в хранилище ему нравилось. Делал он это редко, только когда точно знал, что никому не понадобится. Можно было не отвлекаться на шаги за дверью, уханье скучающих без работы сов и вращение вредноскопа. Особенно раздражал вредноскоп. Поэкспериментировав с чарами, Тесею удалось заставить надоедливый артефакт не издавать ни звука, но не замереть полностью. А убрать в шкаф запрещали правила.

От книг пахло эфирными маслами, какими-то пряностями и, почему-то, грибами. Пергаментные страницы некоторых из них потемнели от времени настолько, что разобрать написанные без пробелов тексты было невозможно. Эти манускрипты не интересовали Тесея (зато очень — Отдел тайн, и опыт подсказывал, что в итоге половина конфискованных книг переедет на девятый уровень), среди потёртых обложек он искал кое-что поновее.

— Фините!

Пухлый красный блокнот — кто бы мог подумать, что такая вещица нашлёт сглаз на аврора, по недосмотру коснувшегося её голой рукой. Все защитные чары с блокнота сняли, но на всякий случай стоило проверить ещё раз.

Положив перед собой записную книжку миссис Трэверс и чистый лист, Тесей обмакнул перо в чернильницу. Ключ, написанный рукой покойницы, был у него. Как и зашифрованные послания, чью тайну этот ключ оберегал.

В Отдел тайнописи лучше зайти после обеда.

— Вот ты где, Тесей.