========== Часть 1. Выжившие ==========

1925 год

В воздухе висел тяжёлый запах железа, смешанный с алкогольным духом и ярким ароматом белых лилий, от которых становилось дурно и кружилась голова.

Мёртвая женщина смотрела в сторону пустыми глазами, раскинув руки, как брошенная кукла в ожидании, когда за ней вернётся маленькая хозяйка. Модное платье, жемчужная нить, оборачивающая тонкую шею в два ряда, эгрет из белых перьев у ног, оставленные на столике пудреница и бокал с недопитым вином. На какой бы приём ни собиралась эта женщина, там её не дождутся.

— Выпейте, сэр. — Тесей плеснул в стакан бренди из графина, стоявшего в шкафу за двумя толстыми томами «Метафизики и метаморфоз». — Выпейте, — весьма настойчиво повторил он, разжимая пальцы Трэверса и вкладывая в них стакан. От сильного запаха алкоголя хотелось сбежать, окунуться в чистую воду, соскрести с кожи… — Блишвик!

Юный стажёр, которому только предстояло сдать последние экзамены и поступить на службу в Аврорат, вздрогнул и поднял на Тесея круглые от ужаса глаза. В самом деле; когда волшебник убивает волшебника, столько крови не бывает.

— Вызывай наших, — отдал приказ Тесей, стоя напротив Трэверса и глядя слегка поверх его головы на стену, где на зелёных обоях выделялось квадратное пятно, оставленное отсутствующим теперь портретом. — И целителей.

Блишвик дёрнулся было сбежать от так пугавшей его картины и воспользоваться сквозным зеркалом в холле, да Тесей остановил коротким окриком. Не стоит сейчас оставлять Трэверса в одиночестве.

— Вам нужно сесть, сэр, — мягко предложил Тесей, взяв Трэверса за предплечье чуть повыше локтя, и тот подчинился, словно покорно идущий на убой телец. — Мы найдём этого сукина сына.

Миссис Мередит Трэверс безразлично глядела в сторону мёртвыми глазами.

Через двадцать минут дом уже наводнили авроры. Констатировавшие смерть целители с безучастными лицами вынесли тело, и под немигающим взглядом Трэверса Тесей стёр кровь, возвращая паркету лживую незапятнанность.

— Сэр? — С той же мягкостью, с какой до этого вложил стакан в руки Трэверса, сейчас он его забирал. Он уже наполнял его трижды. Этого было достаточно. — Сэр, вы в состоянии ответить на вопросы?

— В состоянии, Тесей, — резко и чересчур грубо ответил Трэверс, вскидывая подбородок. Как всякий человек, столкнувшийся с тем, что по всем законам мироустройства должно было обойти его стороной, он, не видя больше свидетельство краха прежней жизни, неестественно оживился. — Работайте по схеме. Мой распорядок дня вам известен.

Тесей кивнул.

— Что за картина висела здесь? — Стараясь сосредоточить всё внимание Трэверса на себе, он не отходил далеко. Тесей знал по опыту, что на сбор улик потерпевшие нередко реагировали нервно, впадая в ярость, если авроры недостаточно аккуратно обращались с вещами, которых только недавно касались руки жертв.

— Портрет. — В растерянности Трэверс разглядывал пустую теперь стену. Когда много лет проходишь мимо немногословного обитателя тяжёлой рамы, можно вовсе забыть о его существовании. — Матери Мередит. Кажется.

Тяжело вздохнув, он опустился в кресло, обхватив подрагивающими руками голову. Подумав, Тесей всё-таки налил ему ещё выпить, радуясь, что через распахнутые настежь окна в малую гостиную проникает свежий ночной воздух, выдворивший вон ароматы железа и лилий.

— Это был просто портрет! — хрипло выкрикнул Трэверс, вскакивая и приближаясь к Тесею вплотную. Холод прошиб насквозь, Тесей вытянулся по струнке, но растерянный, потерявшийся в своём непонимании Трэверс его не коснулся. — Не могли Мередит убить из-за простого портрета!

— Сэр, вам стоит прилечь, — предложил Тесей, дождавшись, когда Трэверс опрокинет в себя четвёртый стакан. — Макмиллан вас проводит.

— Прилечь? — недоумённо переспросил Трэверс. — Дракон тебя задери, Тесей, ты что предлагаешь?!

— Сейчас вы нам ничем не поможете, — убеждённо возразил Тесей, сохраняя каменное спокойствие. — Мы сами справимся. Вы будете нужны нам завтра, сейчас же вы должны прийти в себя. Только не пейте сонное зелье.

От стресса и выпитого алкоголя в глазах Трэверса появилась несвойственная ему покорность, когда подошедшая Макмиллан положила руку ему на плечо. Тесей сопроводил их до ведущей на второй этаж лестницы и вернулся к осиротевшей стене. У нижнего края светлого квадрата он заметил несколько смазанных пятен — бурых и тёмных, какие остаются, если пролить на бумагу жидкость. Если домовик их ещё не убрал, значит, они совсем свежие. Хорошо.

Это был единственный висевший в малой гостиной портрет и единственная картина вообще.

Как потревоженный улей, дом гудел, наполненный разговорами авроров и перешёптыванием немногочисленных портретов, чьи обитатели перебрались на картины ближе к месту преступления и теперь наперебой задавали вопросы всем, кто проходил мимо. Массивные часы на каминной полке пробили полночь. Стрелка с именем Мередит Трэверс замерла, указывая на «смерть», и почернела. В семье Тесея тоже были такие часы. Когда умер отец, его стрелка так же начала темнеть и пропала сразу после похорон.

— Удалось чего-нибудь добиться от домовика? — осведомился Тесей, заходя на кухню.

— Нет, — покачала головой Росс, хмуря брови. — Ничего, сэр. Одни только причитания и плач по «доброй хозяйке». Кто бы ни приходил вчера в дом, миссис Трэверс не звала домовика.

— Это уже не «ничего», Росс, — заметил Тесей, бегло оглядывая кухню. Идеальная, почти больничная чистота, призрак аппетитного запаха так и не поданого и уже остывшего ужина, от которого Тесея опять начинало мутить. — Это очень даже «кое-что». — На мгновение Тесей замер, остекленевшими глазами глядя на стоящую в ведёрке с волшебным льдом бутылку шампанского.

— Сэр? — осторожно окликнула Росс.

— Жертва была знакома со своим убийцей, — неживым голосом пояснил Тесей. — Нужно опросить всех, кто её знал.

***

Лежащие поверх белого покрывала руки приковывали взгляд. Свежий аккуратный маникюр, белый след от обручального кольца на слегка загорелой коже… синеватые пятна, пока ещё едва видные. Но смотреть на руки было легче, чем на лицо. Тонкие черты, чуть вздёрнутый нос, чёткий абрис губ, каштановые локоны, подкрашенные у корней. Красивая женщина. Была.

— Что ж, я закончил. — Волшебник отложил палочку и, к вящей радости Тесея, накрыл мёртвое лицо тканью. Шёл второй час ночи, и уставший коронер украдкой зевал в рукав форменной лимонно-жёлтой мантии. Тесей предложил сварить кофе, но тот отказался. — Вот заключение.

«Три колотые раны в области груди. Зияние относительно не выражено. Края ран ровные, длина раневого канала около четырёх дюймов. В ране номер два имеется дополнительный разрез, что указывает на…»

— Вы удивительно хорошо разбираетесь в ранах от ножей, мистер Крофт. — Тесей был изрядно впечатлён. Раньше с ними работал другой коронер — смешливый толстячок Бигли, специалист по проклятиям, способный по изменению цвета капилляров в глазах определить поразившее жертву заклинание. И, спускаясь в холодный морг при Мунго, Тесей ожидал встретить именно его, а не сгорбленного долговязого Крофта.

— Служил во второй, когда ею ещё Смит-Дорриен командовал, — криво усмехнулся Крофт, опускаясь на деревянный стул. В белом свете магической лампы он казался то ли слишком плотным привидением, то ли слишком живым инферналом. — Комиссован после Ипра, остался в госпитале. — Крофт сделал неопределённый жест рукой. — Насмотрелся, в общем.

— Ага, — понимающе кивнул Тесей, возвращаясь к отчёту. Спрашивать больше ни о чём не хотелось, но Крофт желал поговорить. Возможно, так он справлялся с сонливостью. Или сейчас просто нуждался в собеседнике.

— Думаю, это что-то вроде ножа для писем, — пустился в рассуждения Крофт. Пальцы левой руки тарабанили по столешнице, извлекая из дерева глухой, неприятный звук. — Истекла кровью, бедняжка. Хорошо, что быстро. Не ожидала нападения, следов сопротивления нет.

Вытянув из чернильницы перо, Тесей быстро расписался на обеих копиях заключения. Вряд ли тело понадобится им в дальнейшем, нужно будет передать Трэверсу, чтобы забрал для погребения.