Наконец-то очередная война кончилась. Как это выматывает. С тех пор, как Михаэль даровал мне титула Графа, забот у меня прибавилось на порядок. Но, как приятно, проводить вечера в своём поместье, заниматься вверенными мне землями, не в пример приятнее. Иногда Его Величество навещает меня, иногда он устраивает балы и тогда его навещаю я. Выждав положенное этикетом время с гостями, мы уединяемся в малой зале. Сидим часами у камина и болтаем обо всём, о политике, о народе, о войне. Столько всего нам довелось пережить вместе.

Прошло время. Очередной бал Его Величества, мне необходимо там быть, хотя желания как такового не возникло. Это странно. Обычно я стараюсь прибыть во дворец одним их первых, срываюсь, едва получив приглашение. Но вопреки всему в тот вечер меня не покидало нехорошее предчувствие.

— Желаю здравствовать, Михаэль, — произнёс я приветствие, едва отворилась дверь в малую залу.

— Рад видеть тебя, Граф Рейви, — слегка сухой ответ меня сбил с толку. — Счастлив представить тебе герцогиню Камиллу Валерию, — так вот, в чём дело, — сегодняшний бал в честь нашей помолвки.

— Какая фамильярность со стороны «Графа», — с нажимом на титул, выплюнула барышня. Я привык слушать подобные шепотки за спиной, но старался на них не обращать внимания.

— Не стоит портить себе настроение, моё сокровище, — ласковым тоном ответил ей Король, поглаживая её тонкие пальчики, увешанные драгоценностями.

— Да как смеет этот раб пачкать ваше светлое имя своими грязными устами? — зло прошипела герцогиня.

— Я сам позволил рабу так ко мне обращаться. Я также даровал ему свободу, — король снисходительно посмотрел на меня. — Он — самый верный и преданный, не единожды спасший королевство и мою собственную жизнь, — как вы жестоки, Ваше Величество. Так вы решили показать глубину пропасти между нами? — Идёмте же, скоро начнётся веселье, — и это после того, как вы столько раз показывали свою благосклонность среди дворян?

— Его заслуги велики, но не стоит позволять рабу слишком много. Твоей благодарности уже достаточно. Пусть знает своё место, — бросила она напоследок, выходя из залы. Король ни говоря ни слова пошёл следом за ней.

А я так и остался стоять на месте, не смея пошевелится. Я будто бродил впотьмах все эти годы и вдруг прозрел. Каким же я был глупым мальчишкой. И это после всего, что я сделал для королевства? После всего, что я сделал для короля? Кто я? Лучший воин, Граф, спаситель королевства, правая рука, советник, названный брат… кто же я, чёрт побери?! Все эти «дары» выеденного яйца не стоят. Раб, которому позволили обращаться по имени… О, каким же идиотом я был, когда радовался такой возможности. Тебе могут даровать титул, земли, богатство, власть, но ты никогда не станешь одним из них. Плевать на звание. Ты никто, потому что у тебя нет родословной. И неважно, сколько жизней ты спас. Неважно, сколько раз ты сражался плечом к плечу с Его Величеством. Неважно, чем ты жертвовал спасая его жизнь. Раб — преклонение твой удел, навечно.

Мне нравилось жить в моём маленьком, хрупком, иллюзорном мирке. А теперь он разбился о суровую реальность, рассыпавшись на тысячи осколков, которые вонзились в мою душу, оставляя рваные раны. Я словно открыл глаза. Я знал правду, но не хотел её видеть, не хотел её признавать. Я покинул дворец так быстро, как только мог, словно за мой гналась стая оголодавших волков. Я бежал от самого себя. Глупо? Да! Меня затопила обида? Да, чёрт побери! Как маленького юнца, едва познавшего горечь разочарования. Просто я вернулся с небес на землю. Пришло время перестать жить в придуманном мире. Эта жизнь не для меня и моей не была изначально. Я слишком близко подобрался к солнцу, и солнце меня опалило.

В один из дождливый вечеров я сидел у камина, когда дверь в залу отворилась. Он предстал передо мной. Моё счастье, моя ненависть, моя гордость и моё проклятье — мой Король.

— Доброго вечера, Ваша Светлость, чего изволите?

— Я же позволил тебе называть меня по имени. Неужели ты обиделся? — о, этот насмешливый снисходительный тон так режет слух. — И вновь я повторюсь: перестань реагировать, как раб на все эти неосторожные слова в твой адрес. Оно того не стоит, — король медленно подходил ко мне, крадучись, словно хищник.

— Это ни к чему, Ваша Светлость. Неважно, как я реагирую, положение вещей это не изменит, — в тусклом свете свечей я отметил нездоровую бледность кожи Михаэля. Может, просто показалось? — Ваше Высочество, Вам нездоровиться?

— Я превосходно себя чувствую, — он подбирается ещё ближе, а меня начинает сковывать страх. — Мне так хорошо, как никогда раньше, — в его глазах я вижу странный голод — дикий, первобытный, — А знаешь… мне нравится то, что ты понимаешь своё положение. Ты мой, Рейви. Моя собственность, до конца твоих жалких дней. Такой послушный, — с этими словами он цепляет мой подбородок ледяными пальцами, приподнимает выше, заставляя меня посмотреть в его глаза. Разглядывает меня, словно трофей, — мне не хочется терять такую игрушку, — ухмыляется, а я замечаю клыки, — ты выполнишь приказ, — я будто парализован, не могу пошевелить и пальцем, а Михаэль тем временем взял в руки бокал. Отойдя на пару шагов, он порезал когтем запястье и поднёс бокал к стекающей крови, наполняя его, — пей! — протягивает мне, а я не могу сопротивляться, словно под гипнозом.

Вспоминая ночь перерождения, не могу не содрогнуться. Помню, как рухнул на пол, помню спину удаляющегося Михаэля, помню последний удар своего сердца, помню, как очнулся на том же ковре и склонившееся надомной перепуганное лицо служки, помню, как мои клыки вонзились в его шею. Я словно оказался посреди кошмарного сна и надо мной сгущалась тьма, что вырвалась из самого сердца преисподней. Открыла свою клыкастую пасть, намереваясь разорвать меня на части. «Бежать! Бежать так далеко и так долго, как только смогу», — единственная мысль, что появилась на задворках сознания. И я сбежал из поместья, сбежал от короля, сбежал от королевства, от всей этой грязи, от всего этого ужаса… под шёпот того самого, до боли знакомого голоса, с насмешкой звучавшего в моей голове:

«Безродный зверёк…» — не разбирая дороги…

«Дарую тебе вечность… чтобы вечность быть моим…» — не жалея ног…

«Ты свободен… пока что…» — не зная куда…

«Но ты не сможешь бежать вечно…»

Я тогда ещё не знал, что не смогу сбежать от кошмара. Не знал, что кошмаром стал я сам… Неважно, как хорошо я прятался, как далеко убегал, он будто всегда знал, где я. Каждый раз я оседал в городах, деревнях на несколько лет. А потом он снова находил меня. Старое забывалось, и наша история повторялась, но уже с чистого листа. Проходило время. Силясь избавиться от оков, я вновь пускался в этот безумный бесконечный бег, каждый раз начиная всё сначала.

«Я всегда найду тебя тебя… где бы ты не спрятался…»

***

«Чёртово клеймо «безродного» невозможно смыть ни силой, ни деньгами, ни властью, ни кровью» — как же ты прав, чёртов скаль. Может я просто завидую тебе? Ты в считанные минуты смог понять и принять то, на что у меня ушла тысяча лет.

— Тц. Так и быть, зайдём мы в этот распроклятый бар, зверёныш…

========== Они никогда не узнают… ==========

Слегка покосившаяся входная дверь жалобно скрипнула. Бар встретил нас приглушённым светом, тихой музыкой на заднем фоне, пьяными голосами и запахом алкоголя. Обшарпанные стены, пыльные углы и густой табачный дым. Наше появление не осталось незамеченным. Многие окинули заинтересованным взглядом двух мужчин, зашедших в столь поздний час, но быстро потеряли интерес, возвращаясь к своим беседам. Владелец — невысокий плотный мужчина приветливо махнул рукой. Усадив меня за дальний столик в углу, Рейви направился к барной стойке. Кинув пару монет на стойку, он взял две кружки и вернулся. Адово пойло — вот как можно было охарактеризовать то, что оказалось перед моим носом. Один только запах заставлял вставать дыбом волосы на загривке.