— Но…

— Никаких «но». Схема проста до невозможности. В ком-то течёт королевская кровь, во мне — нет. В ком-то течёт кровь экона, во мне — нет. Нет никакого смысла в том, чтобы трепать себе нервы. Достаточно того, что я сам себя люблю и себе нравлюсь. На чужое мнение я клал большой и толстый орган. Я не собираюсь чувствовать ничтожеством только потому, что кто-то так сказал. Я сам себе король, сам себе царь и бог в одном лице. И начхать, что для остальных — всего лишь скаль…

***

Я родился в одной из бедных деревушек на окраине Киевской Руси в девятисотых годах. Появившись в этом мире болезненным и чахлым, не мог стать хорошей опорой нашей семье. Мало того, что запомнилось мне с того времени. Одно лишь знаю: меня продали в рабство, дабы избавится от очередного голодного рта в семье. За несколько лет, проведённых в поместье барина, я выполнял всю чёрную работу, но я не сетовал. Я одет и обут, я в сухости и тепле, а главное — не голоден. На границах было неспокойно, частые вторжения не давали расслабиться ни на миг. В очередное из них поместье барина разорили, забрав оттуда всё, что только можно было. Нас, рабов, постигла та же участь. Гнали нас долго, через леса, степи, болота, заставляя тащить всё награбленное на своих спинах. Многие умерли по пути. Я уверовал в чудеса. Иначе как объяснить то, что я смог выжить, будучи таким слабым?

Очередной барский двор. Неужели путь окончен? Вышедший из поместья господин брезгливо поморщился при виде пленных. Он велел своим слугам перебрать ценности, принесённые нами. Вальяжной походкой он прошёлся меж наших рядов и ткнул пальцем в нескольких человек, включая меня. Нас отмыли, остригли и загнали в какой-то чулан, что-то пролепетав на незнакомом языке. Я не понял ни единого слова и лишь одна девица знала, что нам сказали. «Нам велено дожидаться», — объяснила она. Последующие несколько месяцев мы усиленно изучали язык, дабы понимать, что от нас хотят. Так же нас учили быть идеальными рабами, обслуживая господина. Позже я понял — отобрали самых смазливых для королевского дворца. И самое неприятное, что в «обслуживание» входили и постельные утехи. Мы должны были уметь всё, начиная от идеальной уборки покоев, до согревания ложа в тех же покоях. Мужеложство — мерзко. Но в наши головы вбивали день за днём одну простую истину: как сильно нам повезло с такой судьбой. Попасть во дворец могли далеко не каждые, мы должны быть счастливы и благодарить богов.

И я уверовал. Я уверовал, что быть королевским рабом — величайшая честь для такого жалкого, грязного ничтожества как я. Старался изо всех сил угодить и быть полезным. А вот и он — королевский дворец. Едва-ли я мог представить себе тот день, когда смогу увидеть такую роскошь. Всё вокруг можно было сравнить лишь с райскими садами, а дворец был их венцом, жемчужиной и сердцем этого великолепия. Внутри всё замирало при виде такой красоты. Нас согнали к заднему двору и распределили обязанности. Первое время нас не допускали даже к королевским коридорам, проверяя, на что мы годны. Но я не жаловался, а наоборот, выкладывался так, будто от этого зависела моя жизнь. Меня хвалили и практически перестали наказывать. О, как я был счастлив, когда мне впервые доверили уборку покоев.

Прислуга должна быть незаметна, бесшумна. В очередной день я крался по коридору, дабы убраться в господской спальне, но столкнулся с юношей невероятной красоты, в роскошных одеждах. Меня затопил ужас в тот момент, когда понял, кто передо мной стоит. Рухнув на колени и уткнувшись лицом в пол, я стал вымаливать прощение. Меня накажут, точно накажут.

— Встань, раб, — минуту погодя велел мне насмешливый голос. Я подчинился. Не смея поднять взгляда думал о своей участи. Успев помолиться всем богам на прощание, ждал приговор. — Идём.

Я покорно шёл следом, разглядывая полы королевского плаща, борясь с желанием посмотреть выше. Дойдя до очередных покоев, Его Величество остановился. Я поспешил распахнуть перед ним двери.

— Вымой тут полы, — едва войдя в покои, мне отдали приказ.

— Как пожелаете, Ваша Светлость.

— А ты смелый, раз решил подать голос в моём присутствии, — вальяжно раскинувшись в кресле, сказал он.

«Ох, как же молоды, Его Величество», — думал я, намывая и без того сияющий чистотой пол, стоя в двусмысленной позе. Тем многострадальным местом, на которое я нашёл приключений, чувствовал его прожигающий взгляд. Боги… неужели я ему приглянулся. И тот час убедился в этом, когда ощутил его руку на моей промежности. Я вздрогнул под его короткий смешок и замер, не смея пошевелится. Нас учили всегда быть готовыми для такого — чистота, ухоженность, растяжка. И я мысленно поблагодарил барина за эти наставления, когда с меня сдёрнули штаны и вошли на всю длину.

Через полчаса я украдкой пробирался к своей каморке, взывая даже к демонам, лишь бы не получить наказание за ошибку, совершённую в коридоре. Но его не последовало ни в тот день, ни днём позже. «Наконец, хоть на что-то сгодился. Иди, тебя ожидает Его Величество», — прозвучало от дворецкого через пару дней, и я направился в королевские покои. Мои походы туда участились, а после, стали регулярными. Зависть со стороны прислуги была ощутима, но я старался не обращать на них внимание. Главная задача рабов — служить Его Величеству, а не заниматься грызнёй. Иногда со мною заговаривали Его Светлость. В такие дни я был счастлив, как никогда, но моя безграмотность удручала меня.

Замучив управителя до полусмерти, я обучился грамоте. Шли годы. По ночам я крал свечи, тайком пробирался в царскую библиотеку и читал. Если слуги и замечали пропажи, то виду не подавали. Однажды в кладовой я наткнулся на деревянный тренировочный меч. Вспомнив величие королевский воинов, мне захотелось стать таким же. Таким же гордым орлом, облачённым в латы, на службе у Короля. Поддавшись соблазну, я иногда отправлялся в тренировочную залу, перестав посещать библиотеку. Пока стража мирно спала на своих постах, я тренировался. Однажды всё изменилось. В одну из таких ночей Его Величество меня заметили.

— Что ты тут делаешь, раб? — зло выплюнули мне в лицо, — готовишь покушение?

— Что Вы, Ваша Светлость! — выронив меч, я рухнул на колени и стал вымаливать прощение.

— Объяснись немедля, червь! — на мою шею опустилась нога Короля.

— Я позавидовал воинам Его Величества, столь мужественным и сильным, побывавшим во многих сражениях. Я хотел стать таким же, как и они. Но куда там, моему тщедушному тельцу. С такими орлами мне не сравниться никогда.

— Ты забываешься, раб. Твой удел полы мыть, да ноги расставлять.

— Не велите казнить, Ваша Милость! Клянусь, больше не повторится! — на тот момент я думал, что моё несчастное сердце разорвётся.

Король, не сказав ни слова, вышел из залы, а я бросился со всех ног в свою каморку. Бежал и прощался с жизнью одновременно. «Всё, это конец, мои дни сочтены», — малодушно думал я. И вновь уверовал в чудеса, когда наказания не последовало. Взамен через день за мной пришли и отвели в военный корпус. Смеялись с меня долго, считая лишь глупой подстилкой. Но так было лишь до первых сломанных костей обидчиков. Я тренировался с невероятным упорством. Хотя тело так и осталось мелким да тощим, силы в нём прибавилось на порядок. А потом началась война. Началась одна, а после другая…

Его Величество одарил меня свободой, а следом и титулом за заслуги. Со временем я даже возглавил армию Короля, став сильнейшим воином и лучшим стратегом. Мне так же были дарованы земли. С Его Светлостью я виделся довольно часто. Как же я был счастлив, когда моим мнением всерьёз интересовались. Я всего себя бросил на жертвенный алтарь Его Величества, готов был целовать землю, по которой прошли его ноги. Не жалел себя ни на мгновенье, отдавая сердце, душу и жизнь королевству. Я являлся на роскошные балы и приёмы с гордо поднятой головой. Не обращал внимания ни на злые языки, нашёптывающие о невероятной наглости раба, возомнившего себя господином, ни на брезгливые взгляды в мою сторону. «Бывший раб», «грязная кровь», «простолюдин», «и за какие такие заслуги он поднялся так высоко?», «раб совсем не знает своего места» — вот, что я слышал от знати. Но я закрывал на это глаза, как и Его Светлость. Однажды он даже позволил называть себя по имени.