В её взгляде не было надменности, в одежде и макияже не было вычурности. По факту, она была в обычной спортивной ветровке — причём явно с чужого, мужского плеча.

А в руках у неё был сэндвич.

— Звонить, — тупо повторил он.

— Ну, обсудить вчерашнее.

Чего тут обсуждать? — хотел сказать Макс. — Мы набухались и перетрахались. Такое случается на вписках, знаешь.

— Было очень интересно, спасибо, — как можно незаинтересованнее кивнул он. — Но мы не должны придавать этому значения и ла-ла-ла.

— Нет, вообще-то, как раз должны, — Эрин неловко улыбнулась и поправила волосы. Макс округлил глаза. — Ты теперь мой парень.

— Погоди, чего, — Макс недоумённо моргнул. Он почти не помнил, что там вообще произошло, но, видимо, это было нечто достаточно значимое, чтобы у него появилась девушка. Которая, к слову, старше его на два года и выше на полголовы. Нет, это звучит абсурдно. Надо отказываться от такого подарка.

— Ну, в общем, я сказала Саше, что мы переспали потому, что тебя зацепил мой внутренний мир или типа того.

Макс не мог выдавить ни слова. Это было прямо очень нагло.

— Воу, а не обнаглела ли ты?

— Зна-аю, это звучит очень по-дурацки. Но ты помнишь наш вчерашний разговор?

Макс смутно помнил что-то про давление Саши и французский. И ещё вино.

— Примерно, — кивнул он. — Но как это вяжется с ним? Ты, вроде, хотела соответствовать цветочно-скаутско-шлюшьим стандартам, а теперь хочешь доказать им же, что ты им не соответствуешь, чтобы?..

— Да, — она уверенно кивнула. Ничто не смутило её в этой фразе - идеальная иллюстрация к выражению «женская логика». — Я не понимаю, тебе, что ли, сложно побыть моим парнем пару недель? Я всё равно скоро уеду.

Макс прикинул количество выгоды с этого. Если Эрин сможет понтоваться им перед подругами, то он, возможно, сможет понтоваться ей. Да и в целом, она милая.

— Пожа-алуйста, — протянула она, складывая ладони вместе лодочкой (чему немного мешал сэндвич).

— М, ладно, — нехотя согласился он. Эрин широко улыбнулась; на самом деле, она мило улыбалась.

— Спасибо! И да, если что, мы с тобой сейчас гуляли. Но не тут, — Эрин откусила кусочек сэндвича и поморщилась. — Фу, сырный соус.

— А что не так с этим местом и сырным соусом?

— Ну, Саша против фастфуда. А соус отвратительный, ненавижу его.

— Так… зачем ты тогда его покупала?

— Ну, он сегодня со скидкой, — пожала плечами Эрин. — Почему бы не купить.

Поразительное заявление. А главное, какое простое. Эрин просто потратила лишние деньги на то, что не хотела просто потому, что оно со скидкой.

— Хочешь? Я всё равно думала его выкинуть, — и она протянула ему сэндвич. Макс после недолгих раздумий принял этот «подарок». Всё же голод победил сомнения по поводу этого поступка.

— Да, спасибо, — по привычке пробормотал он.

Дэвид постоянно напоминал про «спасибо-пожалуйста» фразы, и они начали вырываться просто на автомате. С одной стороны, это было «вежливо», с другой – Макс не ощущал, что должен был говорить подобное сейчас.

Но с Эрин хотелось быть милым. Не сильно, не осознанно, но достаточно, чтобы не успеть умолчать слово «спасибо».

— Необычайно вежливо с твоей стороны, — подметила она, снова поправляя волосы.

Она очень часто поправляла причёску – то ли пытаясь обратить на неё внимание Макса, то ли потому, что ей было неудобно. Макс в ответ усмехнулся, откусывая от сэндвича свой кусок.

— Тогда я побежала, — кивнула она, доставая из сумочки духи и прыская себе на шею. — Маскировка, — тут же пояснила она. — Не забудь, что у нас сегодня было свидание!

И она исчезла также быстро, как и появилась, оставив Макса в полном недоумении посреди дороги.

Руки слегка тряслись, и Макс усердно старался осознать только что произошедшее. Слишком из ряда вон был этот случай. Так просто не бывает. Люди не пересекаются просто так и не дают друг другу дурацких обязанностей. И сэндвичей. Кто в здравом уме будет тратить столько денег, чтобы отдать покупку парню, с которым он, можно сказать, не знаком?

Эрин, — сам себе ответил Макс, пытаясь заставить свой внутренний голос звучать не как главный герой романтической мелодрамы.

Кстати, о героях мелодрам – телефон в кармане снова начал неистово вибрировать, принимая в себя очередь сообщений от Престона.

Престон: ну и где тебя черти носят?!

Престон: я тут, вообще-то, не молодею!

Престон: знаешь, я мог бы поискать кого-то другого, но, типа, мне некогда!

Престон: я уже просрал своё время на тебя, так что будь добр просрать ради меня своё.

Макс убрал телефон обратно, отмахнувшись от него коротким «еду». Престону стоит выпить успокоительного.

Желательно, смертельную дозу.

Час спустя Макс всё же нашёл эту треклятую студию. Выглядела она, правда, как торговый центр. Огромное здание, почти полностью состоящие из огромных окон. А внутри - лабиринт коридоров и дверей, среди которых Макс с трудом нашёл студию, номер которой ему прислал Престон спустя десять минут блужданий.

Престон стоял перед сценой, и их с Максом разделяло несколько рядов раскладных стульев, должных быть зрительным залом. На непосредственно сцене, освещённой одним старым прожектором, ютилось двое человек, ожесточённо о чём-то спорящих с агрессивно размахивающим стопкой бумаг Престоном.

— Всё должно быть не так! — яростно кричал он. — Насколько это сложно, Ева? Тысячу раз я раскладывал всё по полочкам, тысячу…

Рыжая Ева заносчиво фыркнула.

— Искусство театра не терпит рамок! — холодно перебила она. — Как актриса одной из главных ролей…

— Маркиза – не главная роль! — возмутился стоящий рядом парень. Он был на голову ниже Евы, но при этом с лёгкостью осадил её; она фыркнула и отвернулась, слегка покраснев.

— Вы все здесь не главная роль! — надрывался Престон. — Я написал эту пьесу, и я определяю степень важностей персонажей! Вы оба важные, и вы оба не понимаете, насколько важные, и потому не понимаете, как надо играть эту важность!

Он злобно кинул стопку на пол и листы разлетелись во все стороны.

— Почему никто просто не может играть так, как надо!? Почему всем обязательно надо высказать своё дурацкое мнение?

С этими словами Престон резко развернулся и уставился на стоящего в дверях Макса.

— А, вот и ты!

Он гневно двинулся вперёд, сшибая собой стулья; Ева и её собеседник удивлённо глядели на Макса со сцены.

Престон был поистине живописен в своём гневе. С него можно было бы рисовать картины. Карикатуры. Он резко схватил Макса за руку и потащил к сцене, перед которой на полу валялись исписанные листы бумаги.

— Это тот парень, о котором ты рассказывал? — донеслось со сцены.

— Сколько ему, двенадцать? — усмехнулась Ева.

— Какая, к чёрту, разница! — Престон быстрым движением собрал с пола бумажки. — Макс, ты же поможешь мне? Потому что, если ты кинешь меня, весь спектакль, возможно, провалится.

— Вау, ты настолько в отчаянии, — фыркнул Макс, стараясь не обращать внимание на перешёптывания ребят на сцене.

— Да, я в отчаянии, а у тебя руки, по крайней мере, из того места!.. А НУ ЗАТКНИТЕСЬ, — резко обернувшись, прикрикнул Престон.

— Ты не смеешь нас затыкать! — рявкнули в ответ со сцены.

— Напиши и поставь свою пьесу, Луиджи, и тогда затыкай меня сколько влезет, но сейчас вы работаете под моей рукой!

Протараторив всё это, Престон тяжело закашлялся и выровнял стопку.

— Можешь прочитать, я буду благодарен, — он протянул Максу листы, на некоторых из которых красовались грязные следы подошв. Возможно, Престон раскидывал их не в первый раз. Скорее всего, так и было, зная его темперамент.

Макс присел на ближайший складной стул и пробежался глазами по титульному листу.

«Трагическое происшествие в Графстве Кэмпбелл».

Макс нервно сглотнул. Лагерь преследовал его по пятам и не желал уходить из его жизни. Чёртов Престон втянул его в свою чёртову пьесу, основанную на их чёртовой жизни! Скорее всего, основанную. Макс дёрнул головой. Может, ещё не поздно отказаться?..