Рыцарь часто заморгал, «неся на борту» озадаченное выражение моськи:
— Причём тут это? Погибло двадцать три рыцаря и падавана!
В глазах начинает темнеть.
— В моих глазах, рыцарь Пофиг, вы все, даже вместе с погибшими идиотами, не стоите и ногтя адмирала Соломона Вайрна. Не говоря уже о простых матросах.
Вижу непонимание в глазах девяти джедаев. С тяжким вздохом цитирую Петра Семёновича Нахимова:
— Матрос есть главный двигатель на военном корабле. А вы — просто пассажиры. И я — тоже.
Честно сказать, была подлючая мысль — кого-нибудь зарезать. Себя вроде как не за что, а это подкрепление из Храма вымораживало сильно. Не боевики, прошедшие Руусан, а просто возжелавшие романтики битв. Нет в битвах романтики. Только смерть.
Покачивая головой, подвожу итог:
— Рыцарь Пофиг и остальные, не знаю, как вас там. Вы или подчиняетесь дисциплине, или валите к хаттам. Я не собираюсь быть вам нянькой.
Пофиг вышел на новый уровень:
— Ты! Ты говорил о свободе выбора, но на самом деле ты тиран! Ты — владыка Ситх!
В его руке активировался синий клинок. Прикольно, Ситхом меня ещё никто не обзывал. Чуть прогнуться назад, пропуская синее лезвие над собой и три движения клинками, которые разделяют тело противника на девять частей. Раскта научила.
Задержав взгляд на лежащих на палубе кусках мяса, секунду назад бывших живым и в некоторой степени разумным организмом, я поинтересовался:
— Это все возражения?
Молчание в ответ. Хорошо. Тогда надо добавить демократичности:
— Значит так, салаги. Когда мне понадобится ваше мнение, я вам его сообщу.
========== Глава 5-11 ==========
Год спустя.
Внешнее кольцо.
Знаете, есть такой замечательный город — Владивосток. Упрощенно говоря, половина сопок вокруг Владивостока носит гордое название «Безымянная». Остальные — просто безымянные. Примерно так обстоят дела и с системами во Внешнем Кольце — часть систем описана и имеет хотя бы порядковый номер. Остальные не имеют даже этого.
Дело в том, что система получала номер только после детального изучения как самой системы, так и детального астрографирования, а если была ещё составлена и лоция системы — так вообще праздник.
Неизвестность и сложность навигации в районах этих безымянных систем служили лучшей защитой для операционных баз. Лучше, чем самый мощный флот.
Но беда противника была в том, что мы знали, где они находятся. Допросы пленных и потрошение бортовых искинов позволили нам собрать достаточно полную картину, чтобы составить лоцию систем. Плюс информация от Штыка.
За прошедший год пришлось провести шестнадцать крупных сражений в пространстве и более сотни мелких. Все эти нападения «пиратов и бандитов», а на самом деле — ЧВК, на подконтрольные нам сектора следовали непрерывно, причем крупными силами и были хорошо скоординированы по времени.
Только бросив в бой бронированный кулак из двух сотен «недотуманностей», с моей подачи ставшие серией «перфораторы», по имени головного корабля, усиленных эсминцами, фрегатами и авианосцами, удалось переломить ситуацию.
Сейчас я и падаван стояли на мостике флагманского «Перфоратора», наблюдая за тактическим столом, демонстрирующим всю систему с красными отметками враждебных целей. Телеметрия с разведзондов показывала, что обстановка принципиально не изменилась с момента ввода последних данных, полученных от разведки. Всё те же три вектора выхода в систему из гипера, прикрытых станциями ПКО и многочисленными кораблями. Резервный флот у четвёртой планеты.
Хорошо засели, сволочи. Впрочем, учитывая личность командующего враждебными силами, неудивительно. Самое главное — это несколько космических верфей, кружащих вокруг четвёртой планеты, а также автоматические добывающие и обогатительные комплексы, которые кружили в крупном поясе астероидов. Вся эта машинерия могла выпускать по три десятка крупных кораблей в месяц. Для того же Куата это просто смешно, но для наших секторов получить такое в своё хозяйство очень хотелось. Значит, штурм.
Целый год война велась и на самом главном фронте — идеологическом. Добровольно Присоединившиеся Системы — сокращенно ДПС (привет гайцам!), стойко выдерживали поток помоев, который выливали на нас республиканские СМИ. Формально, из состава Республики никто не выходил, налоги в центр отсылались исправно. Это было как бы чисто экономическое образование, связанное договорами о взаимопомощи. Да, батяня развернулся вовсю.
Название организация получила с моей подачи, но я тогда был подшофе и не виноват, что всем дико понравилось. Правда, бескаровые свисток и полосатый жезл, как символ руководителя заседаний ДПС, я сделал в трезвом виде. Для прикола, но всем опять понравилось — всё-таки свисток у председателя это шаг вперёд по сравнению с молотком. Так сказать, маленький шаг для одного председателя, но огромный — для всей Галактики.
Когда Версус Пантир увидел, что вложенные в социальные программы баблосы пусть не приносят прибыль сейчас, но защищены таким неслабым аргументом, как Главный Ударный Флот (за год появилось ещё три Ударных Флота, но мой «личный» — это ГУФ), да ещё и подкреплены финансовой подушкой в виде капиталов Ордена, то начал активно вкладывать средства организации в улучшение жизни разумных. Сейчас он — глава ДПС. Я улыбнулся, представляя, как он приказывает нанести на гипертрассы двойную сплошную. Главное теперь — не пилотировать при папане даже с запахом. А то УНС живо нарисует.
Но республиканские СМИ представляли для миров ядра, что ДПС — это некая клоака, в которой копошатся отбросы общества, а все наши сражения — это разборки главарей бандитских шаек. Даже несмотря на то, что по количеству участвующих вымпелов мы уже давно оставили сражения при Руусане далеко позади. И управлять таким количеством кораблей в сражении становилось всё труднее. Дивизионы и бригады сводились в эскадры, эскадры во флоты, флоты в армады, армады — в эшелоны.
Хвала Силе, что мы выигрывали эти сражения, выбивая у противника бесценный ресурс — подготовленные кадры. А наши оставались в живых (по большей части) и набирались опыта. Ставки наемных отрядов стали расти, делая войну всё менее выгодной для наших противников. Самые элитные ЧВК мы перемололи в горниле первой половины схваток, в очередной раз доказывая, что те, кто защищают свои семьи и дом, будут сражаться стократ яростнее и самоотверженнее тех, кто сражается за деньги.
Мой заместитель, сефи Алиик Тольти, которому я так неудачно нахамил в начале знакомства, оказался вполне себе вменяемым товарищем, особенно после того, как я прочёл ему лекцию о том, что барство, шовинизм, расизм и видизм у нас не приветствуются. Он согласился, хотя поначалу незаметно, как он думал, морщился при виде разумных других видов. Но он мне должен по гроб жизни, так что ему пришлось смириться. Честь для него оказалась не пустым звуком.
А воевал он очень давно, имея опыт более чем в сотню лет, так что я спокойно перевалил на него рутину общего командования ГУФ, оставив за собой лишь неожиданные тактические решения, навеянные Силой.
