— Вот, мой дорогой магистр, обратите внимание. Мне доложили, что за последние полгода объем пожизненных контрактов из этих секторов упал в десять раз. Сектора начали развивать комплексную экономику, а вы знаете, как это вредно для Республики. Экономические связи, зависимость от поставок из других миров — вот то, что держит вместе Республику уже более двадцати тысячелетий. Они даже организовали собственные перевозочные компании, совершенно вытеснив оттуда перевозчиков из центральных миров безжалостным демпингом. На что это похоже, если не на ростки сепаратизма?

Магистр помолчала, переваривая услышанное. Потом задумчиво произнесла:

— Магистр Валлентайн Фарфелла, возглавляющий анклав, упоминал, что взятые ими под опеку сектора стремительно развиваются, но в таком разрезе я ситуацию не рассматривала…

— А вы рассмотрите, магистр. Когда ваши джедаи отправились воевать с вновь поднявшими голову Тёмными, их было чуть менее трёхсот. А сейчас у них под контролем три сектора. Три, магистр! А сколько будет ещё через год?

Фэй склонила голову:

— Я немедленно соберу Высший Совет Ордена.

— Поторопитесь, магистр. У меня есть ощущение, что времени мало.

Олиссис поднялась, давая понять, что аудиенция закончена.

========== Часть пятая. Пролог ==========

Корусант.

Апартаменты в элитном квартале.

Когда последний из присутствовавших на утреннем совещании покинул кабинет, Корнелия Нолти вздохнула с облегчением. Старость всё сильнее брала бразды правления её телом, потому даже сидеть пару часов в анатомическом, регулянно включающем массаж, репульсорном дроиде-кресле, было тяжело.

И с каждым днём всё тяжелее и тяжелее. Три операции по омоложению позволили ей прожить больше двухсот лет, создав могучую финансовую империю, многократно приумножив состояние, доставшееся от предков. Но сейчас она чувствовала, что доживает последние дни — четвертой операции ей не пережить. Может, недели две. Но не больше.

— Хочу в сад, — сказала Корнелия креслу.

Кресло бесшумно приподнялось над паркетом и заскользило на кровлю здания, где под прикрытием силовых полей росли тщательно подобранные и улучшенные джедаями растения. Площадь сада была огромной, по меркам Корусанта, где каждый квадратный метр нижних уровней кишел разумными, но, по мнению самой владелицы, пара гектар — это пустячок.

Зато здесь ей хорошо думалось. В одиночестве. Живые сюда не допускались, только дроиды — садовники. И мало кто знал, что тут вообще есть сад — защитное поле имело функцию односторонней визуальной проницаемости. Так что снаружи можно было рассмотреть лишь легкое марево непонятных очертаний.

А внутри, под воздействием климатических установок, всё было просто чудесно. Защитное поле глушило звуки ойкуменополиса, и Нолти вот уже много десятков лет отрешалась от дел, сидя в единственной здесь беседке, глядя, как блики Корусанта играют на поверхности маленького прудика.

Вот и сейчас, она прикрыла глаза и провела морщинистой, в старческих веснушках, рукой по теплому дереву перил.

Жить осталось недолго, а потом дело всей её жизни растащат на части алчные потомки. За свою долгую жизнь она родила семерых детей, из которых жив только младшенький, Крис. Но он уже впал в старческое слабоумие.

Многочисленное потомство её детей не хотело заниматься делами, их устраивали суммы, которые она переводила им ежемесячно. Когда-то Корнелия давала задание службе безопасности следить за своими родствениками и докладывать о происшествиях, потом устала выслушивать доклады об их похождениях и просто махнула рукой. Теперь безопасники не докладывали ничего, у них были значительные суммы, чтобы выкупать потомство «бескаровой леди» из неприятностей.

Но прапраправнучка, тоже Корнелия, выделяется из общего ряда. Старательная, приветливая, ей действительно интересно общаться с матриархом рода. Учится только на отлично, в этом году заканчивает сразу четыре университета. Нолти уже пару лет как переписала завещание, указав на свою любимицу, как на единственного наследника.

Но всё же, оставлять такую махину на молодую девчонку было тягостно. Кто знает, какие мысли могут возникнуть в голове молодой девчонки — соблазнов много, все и не перечислить, к тому же, она девочка мягкая, могут на жалость надавить.

— Вот так вот, работаешь, а итог плачевный, — пробормотала старая женщина.

— Ну почему же плачевный? — прозвучал внезапно хоть и искаженный вокодером, но несомненно, мужской голос. Прозвучал рядом. Выдержка и сейчас не изменила Корнелии, и она неторопливо повернула голову направо.

Рядом, облокотившись о перила, стояла фигура в чёрных доспехах явно ситского вида.

— Приветствую, Бескаровая Леди, — тоже чуть повернув шлем к Нолти, произнесла фигура холодным басом.

Корнелия улыбнулась неожиданному гостю. Дроиды-садовники имели протоколы убийц, а в их корпусах пряталось множество смертоносных сюрпризов. И в грунте тоже было много всего, что могло бы неприятно удивить непрошенных гостей.

Оставалось лишь выяснить, каким образом незнакомец проник сюда…

— Мы знакомы? — Корнелия подпустила холода в голос.

— Пока нет, и я сейчас наверстываю это упущение, милейшая Корнелия.

-Кто ты? — старая женщина любила конкретику и не любила экивоков.

— Называй меня Открывающий Путь.

— Странное имя, — Нолти даже чуть развеселилась. — А что это за путь такой, что ему целая открывашка нужна?

Фигура солидно пожала плечами:

— Я не иду по Пути, я лишь его открываю.

— Интересно. И куда же он ведёт?

Опять пожатие плечами, демонстрирующее массивность незванного гостя:

— Туда, куда направляются идущие по нему.

— Ладно, Открывающий. Ты же пришел не просто для того, чтобы давать ответы, не несущие никакой информации?

— Я пришел поговорить. — Фигура в доспехах повела рукой, словно охватывая ландшафт. — Но невольно залюбовался красотой этого места.

— «Ситх» и «залюбовался»! — уже искренне засмеялась Корнелия. — Давно меня никто так не смешил, спасибо.

— У ситхов тоже есть слабости, — развел руками «открывашка». — Но к делу. У меня к тебе деловое предложение, Корнелия.

— И что ты можешь предложить мне такого, чего нет у меня? — вопросительно приподняла бровь Нолти.

— Жизнь.

Помятуя о некоторых обычаях ситхов и их пренебрежении к разумным, она спросила:

— Ты предлагаешь мне оставить мне жизнь?

Шлем отрицательно покачался из стороны в сторону:

— Я хочу дать тебе жизнь. Новую. Молодость, радости жизни — всё будет твоим.

Корнелия подобралась. Интуиция, доставшаяся от скрещивающих наиболее чувствительных к Силе детей, предков, кричала, что это правда. Собеседник может это! Но что он попросит взамен?