С другой стороны, оптимист на кладбище тоже одни плюсы видит.

О, чую Тьму.

Бейн.

Очистить сознание от постороннего, “Ом мани падме хум”.

Началось!

Первый же удар Бейн пропустил, увлеченно моча ничего не способных ему противопоставить гопников.

Всё по науке, сперва атакуются конечности с оружием.

Дун Моч?

В копилочку.

— Забавно, не находишь?

Бейн вжарил молниями с левой. Принять на меч.

Обходить его надо против часовой стрелки, со стороны покалеченной руки.

Пусть сосредоточится не на Техниках Силы, а на том, что он с этой стороны беззащитен.

— Тот, кто назвал себя титулом Дарт, просто недоучка.

Пошли, пошли.

Выводим из себя, пусть мыслит попримитивнее.

— Ты кто? — ого, чую в голосе некую нервозность, хорошо.

— Не важно. — Несколько медленных разминочных махов Джуйо. Пусть думает об отсутствующем у него мече.- Важно лишь то, что тот, кто называет себя тёмным владыкой, не умеет контролировать чувство опасности.

Бейн зарычал и попался.

Вместо чего-то изощренного он бабахнул в меня голой мощью. Барьер силы, двойник, длинный кувырок назад, стелс.

Первый раунд за мной.

Малявка помогла - отвлекла лысого секунды на три.

Обхожу, занимаю позицию сзади.

Классика.

Иван Иваныч хрипит, ну прям как настоящий. Отвлекай, родимый.

Бейн, как услышал про Правило Двух, забыл дышать, наверное.

Шиак, но не простой.

“Такой щикарной щляпи, как у Зоро, нет, ой вэй.

Моисей Львович из Жмеринки получше делает, но где та Жмеринка?”

Но букву “Z” я все-таки рисую Бейну на спине.

Что-то меня на “ха-ха” пробивает, нервы.

Аура рухнувшего на колени недоумка начинает мерцать, он борется за жизнь.

С рассеченным на куски позвоночником, сердцем, легкими и требухой?

Силён, силён. Был.

Обхожу, подхватываю свой меч.

Иван Иваныч, прощай родимый. Ты стал почти лучшим другом.

Истаял, болезный.

— Иллюзия, — огорченно признал я, потом поглядел на Бейна. — Школа ассасинов на Рилоте.

Когда смотрел третий эпизод, представил, как бы удивился афрогалакт, если бы Падлыч достал второй меч, следуя моей редакции Правила Двух.

Лысый ещё боролся за жизнь, но Сила медленно истекала из его действительно мощного тела.

Что-то хрипит.

Меня пробило на пафос.

Да и Занне так нагляднее будет.

— А-а, понял, - и скрестил оба клинка а-ля “Сковородкер гнобит Дуку”. — Ты про Правило Двух.

Шших! Садовнику бы такие ножницы.

— Всегда имей ДВА световых меча.

На всякий случай посёк бестолковку на три части, перестраховка, конечно, но Мол в варианте “экстро мини”, меня категорически не устраивал.

Положил части бестолковки на труп, сделал себе в мозг, выяснить, есть ли в этом времени аналог Кэд Бейна, он может знать Моисея Львовича, хочу шляпу.

Да! Наконец упал груз с плеч, хочу странного.

Пошарить в лагере на предмет ценностей, но сперва знакомство с маленькой, но весьма перспективной девчонкой, которая, насупившись, зыркает в мою сторону.

Присел, нивелировав разницу в росте.

— Подойди, дитя.

Девчонка замешкалась, пришось снять шлем.

Лицо у меня располагающее, да и бэбиков люблю, так что в прошлой жизни у меня проблем с установлением контакта с малолетним контингентом не было.

Мелкая подошла.

Надо продолжать контакт.

— Как тебя зовут, дитя?

Зыркнула в ответ на “дитя”, учтём.

— З…Занна.

Киваю. Открытось жестов хороша для контакта.

— Меня зовут…— Новая жисть, новое имя. В принципе, тут, помимо общего, для чего-то особенного применяется та же латынь. Так что имя двуликого римского бога сойдёт. — Ну, пусть будет Янус. И я буду твоим учителем.

Положил руку на плечо мелкой мартышке, пустил волну спокойствия, которая заодно снимала усталость.

— А можно вопрос? — реально, девчонка отживела.

— Конечно.

— А… А если бы он отбил твой удар?

Демонстративно усмехнулся и откинул полу балахона.

На широком поясе висело несколько изогнутых рукоятей.

— Тогда бы я применил Правило Трёх. Или Четырёх. Или Пяти.

Комментарий к Эпилог части первой.

Я, конечно, понимаю, что мыслей было больше, чем экшона, но Бейн в каноне фигура знаковая.

К тому же, вы выстрелили, противник упал.

А знаете, сколько надо осуществить операций, чтобы сделать патрон?

Предлагайте варианты, я буду ориентироваться на мемуары Новикова.

========== Часть вторая. Пролог. ==========

Малну лихорадило.

Она стояла у окна, и, обхватив плечи руками, смотрела на зарево многочисленных пожаров, охвативших столицу.

Последние события на планете вызывали судорожное желание оказаться подальше.

И лучше бы это “подальше” было на Корусанте, где нормальным разумным всегда комфортно и раскованно.

Ушлёпки, размахивающие черными флагами, горланящие “Галактика для всех!”, уже захватили космопорт, перестрелки спорадически вспыхивали, казалось, повсюду.

Последний центр гиперсвязи был взорван ещё вчера, и девушка совершенно потерялась.

Социальная сеть “Вгалактике”, где она выкладывала свои голо и общалась с разумными, недоступна. Усилия полиции не приводили ни к чему. Соседи поговаривали, что часть полицейских примкнула к разбойникам.

Локаст, планета во Внешнем Кольце, где тихо и мирно жили многочисленные фермеры, под мудрым руководством Конкордата, кипел.

Всего два года назад, про “Отряды самообороны Локаста” никто не слышал.

Потом ОСЛы, как они сами себя называли, решили выдвинуть своих кандидатов в Конкордат.

Конечно, никто не собирался давать полунищему быдлу возможность руководить планетой.

Семьи попытались разобраться мирно, прижав долгами. Кредиты, ипотеки…

Но коллекторов вешали, сборщиков налогов просто убивали, а армия… Этих защитников демократии, толерантности и свобод, у Локаста не было.

Были немногочисленные ветераны Армии Света, которые сейчас сражались на улицах с нищебродами, решившими, что они могут получить права, как у Семей.

Родитель-один, уходя сегодня на работу, сказал ей, чтобы не выходила из дома. Их дом был оснащён системой герметизации, и те газы, которые собирались применить против бунтовщиков, сюда бы не проникли.

Совсем рядом прогремело несколько взрывов, кто-то истошно закричал.

Мална выскочила в подъезд, забыв запереть дверь.

На их этаже уже толпились Киан, прикольный разумный, ещё не определившийся со своей гендерной принадлежностью, и семья Гарридов, родитель-один, родитель-два и пятеро их приёмных детишек.

Все они с испугом глядели на шумно вывалившуюся из двери девушку.

Родитель-один, Конрад Гаррид, облизал губы и нервно заметил:

— Могла бы и потише.

Она ничего не успела ответить, потому что родитель-два, Ромуаль Гаррид, резко вскинул руку, призывая к вниманию.