– Мы думали, что паладины тебя убили… – призналась она. – Тебя никто не видел с момента нападения…
– А я думала, что убили вас… – я, искренне недоумевая, почесала голову. Надеюсь, в этой тюрьме у меня не заведутся вши. Хотя если здесь даже пауков нет…
– Давай присядем, – мы опустились на кровать. – Расскажи, что с тобой произошло.
– Ну, я смогла выбраться… с одним из паладинов. Он помог мне перебраться через горы, и мы оказались здесь.
– А мы сейчас за горами? – удивилась девушка. – На западе или…
– На юге, – успокоила её я. – Ты не знала, куда вас привезли?
– Этот замок называют блуждающим. Иногда, примерно раз в месяц, он перемещается на новое место.
– Понятно… А почему вас не убили? Я думала, что они считают нас монстрами…
– И монстр может послужить благой цели. Так они говорят. Магистр умеет превращать нашу демоническую силу в божественную. Ну, так они её называют. Вот здесь…
Она подозвала меня к окошку. За ним находился, конечно же, не лес и даже не внутренний двор. Неуютный каменный колодец, в который сверху светила луна, выглядел очень мрачно. Мы находились всего на пару этажей выше его дна, и у нас открывался отличный вид на деревянный помост в его центре, похожий на…
– Плаха? – спросила я.
– Иногда. В основном – место для экзорцизма. Каждый из пленённых магов проходил его не раз. Впрочем, это не больно…
Я ошарашенно опустилась на кровать. Магов держать здесь как… дойных коров? Сама мысль об этом казалась бредом.
– Вы пробовали сбежать? – спросила я.
– Против многотонных стен и защищённых от магии паладинов? Много раз. К счастью, никого не наказали – они нас ценят… Ладно, хватит о плохом. Ты видела внешний мир! Ты теперь настоящая волшебница, не так ли?
– Ага! – воодушевилась я. – Я теперь могу использовать всё, что мы учили в школе! Я даже могу создавать порталы…
Я махнула рукой, воздух посреди комнаты завертелся и тут же успокоился, не найдя точки выхода.
– Я же говорила, – пожала плечами Розамунд. – А какая твоя медитация?
– Ну… – застеснялась я. Несмотря на то, что мы с ней свободно общались о сексе в школе, за прошедшие месяцы она стала для меня совсем чужим человеком, и я почувствовала некоторую неловкость.
– Что, всё-таки переедание? Какой-то редкий фрукт? Или выпечка? Если выпечка, то по тебе и не скажешь…
И правда, отметила я про себя. Приключения изменили меня, сделав… ну, не спортивной, конечно, но не такой расхлябанной, как в школе. Лицо стало увереннее, грудь выше, попа… ну, она сзади, мне особо не видно, но я уверена, что и она преобразилась в лучшую сторону. И даже взгляд, по словам Кики, стал увереннее.
– На самом деле, – инстинктивно понизив голос, ответила я, – я получаю кучу энергии от оргазмов…
– Ого! – удивилась Розамунд. – Вот это интересно…
Она встала с кровати, подошла к двери и постучала. Почти сразу дверь открылась и выпустила её, оставив меня сидеть в темноте и хлопать глазами.
Только через минуту до меня дошло, что кровать-то в комнате одна, а значит, это не двухместная камера и она не сидела в тюрьме вместе со мной, а…
– Ах ты ж… – вырвалось у меня.
Ответом мне была только звенящая тишина. Розамунд ушла, стража ушла, видимо, уверенная в прочности своих дверей.Через пару минут в ней убедилась и я, изрядно запыхавшись и выбившись из сил. Весь этот замок был построен для защиты от магов, и я даже не представляла, какой мощью нужно обладать, чтобы вырваться из этого плена.
Кровать оказалась довольно удобной для спины, и меня тут же начало клонить в сон. Оно и понятно: я проснулась как обычно, а сейчас уже… Наверное, скоро рассвет, я не знаю. Я вытянула ноги и приготовилась задремать, когда меня отвлекли.
– Эй, новенькая, – произнёс чей-то знакомый голос, подрывая меня с постели.
– А? Что? Кто здесь? – дёрнулась я к окну.
– Я тоже узник, как и ты, – продолжил голос. Он звучал не снаружи и не изнутри, а… отовсюду? И, кажется, я его начала узнавать.
– Профессор Дэниэлс?
– Эмма? – удивился он. – Ты жива?
– Это долгая история. Как вы со мной разговариваете?
– У меня было много времени, чтобы изучить этот замок и найти его слабые места. Правда, это пока что единственное, что я могу. Но это уже прорыв!
Я кивнула. Потом, поняв, что он меня не видит, ответила:
– Вы не знаете, где Дори? Он тоже из новых.
– Да, я пообщался с ним, пока ты говорила с предательницей.
– Розамунд?
– Да. Она рассказала магистру о наших медитациях. А чьих не знала – втёрлась в доверие и выведала. Теперь нас каждую неделю заставляют медитировать, а потом забирают всю энергию. Ну, почти всю.
– Какой ужас, – поразилась я.
– Ага… Так вот, камера твоего Дори тоже выходит в этот колодец, только с другой стороны и на пару этажей выше.
– Можете попросить, чтобы он подошел к окну?
– Хорошо.
Голос исчез, а я уткнулась в решетку, в надежде разглядеть что-то на другой стороне. Но, увы, тёмные силуэты так и оставались тёмными. Поэтому я зажгла небольшой огонёк, чтобы привлечь его внимание. Пару секунд ничего не происходило, а потом послышались звуки ударов и из одного окна посыпались искры, на мгновение осветившие улыбающееся лицо Дори. На мгновение улыбнулась и я, почувствовав себя немного безопаснее от того, что он где-то рядом. Вернулась на кровать и заснула в почти полном спокойствии.
Недели полторы ничего не происходило, меня кормили, но видеться ни с кем не давали, а затем очередное утро встретило меня шумом и лязгом. На площади что-то активно сооружали. Выглянув в окно, я увидела, что мастерили не паладины, как можно было бы предположить, а странные парни с очень бледной кожей и тёмными глазами. Они десятками сновали по дну колодца и активно таскали детали. Даже очень пристально присматриваясь, я не могла понять предназначение строящегося механизма. Распознать удалось только ремни, которые будут прочно удерживать жертву сего явно пыточного приспособления.
Подняв глаза, я увидела, что не я одна заинтересовалась сооружением: из каждого зарешеченного окна выглядывало лицо: кого-то я знала лично, кого-то пару раз видела в школе, а кто-то, видимо, учился в другом месте. Среди остальных выделялось лицо Дори: пока остальные, как и я, смотрели вниз, он глядел прямо на меня. Его лицо выражало сомнение, будто прямо сейчас он делал важный выбор. Хотя что он мог изменить?
Наконец, машину доделали и внизу остались только паладины, ожидающие кого-то. Наконец, они появились. Отряд паладинов под руководством… не знаю, кто это, пусть будет генералом, вывел на площадь Кики. Её руки были связаны за спиной, но общий вид оказался очень бодрым.
Я думала, что её поведут прямо к машине для пыток, но нет, её подвели к совсем небольшому возвышению с другой стороны помоста. Генерал обошел это возвышение и, повернувшись к Кики, заговорил:
– Ибо сказано было, что звери, людьми быть пытающиеся, есть лишь потомки демонов, пытавшиеся избавиться от рода людского, – его глубокий низкий голос эхом уходил вверх по колодцу, раздаваясь, казалось, отовсюду. – И посланы они во искушение нам, дабы совращать и соблазнять нас во славу демоническим предкам, – Кики улыбнулась и ткнула локтем одного из паладинов. Тот отстранился. – И сказано в книгах, что всякая тёмная сущность должна послужить свету, – я уже поняла, к чему всё ведёт, а вот подруга нет. Я попыталась крикнуть ей, предупредить, но горло пересохло от волнения. – И свет с радостью примет твою душу, ведь он открыт для любого, кто идёт к нему.
Речь длилась ещё минут десять, разными словами обыгрывая тематику казни, а Кики всё стояла, как истукан, не реагируя ни на что.
– Беги! – наконец крикнула я, но кошка даже не отреагировала на мой крик. – Кики! Тебя убьют!
И снова никакой реакции. Ни от девушки, ни от слушающих речь паладинов. Подняв взгляд выше, я встретилась глазами с Дори, сочувственно глядящим на меня.
Тем временем голос стих, а Кики подвели к алтарю и положили на спину. Генерал достал из поднесенной шкатулки странной формы кинжал с желтым камнем на рукоятке и, подойдя к голове жертвы, вознёс его над головой.
