Баам даже не насылает сны — не уверен, выйдет ли у него хоть что-то путное.

Ты должен будешь каждую секунду помнить о деле. Держать себя в руках. Не поддаваться эмоциям, которых вскоре должно стать ещё больше. Смотреть в игривую ласку в сияющих глазах и вести к граблям, к которым собственноручно привязал отравленный нож.

Голосом Учителя прокатывается льдом по позвоночнику:

Ты справишься, Виоле?

Он не знает.

Он сделал ошибку. Впервые, после смерти, настолько болезненную.

Он понятия не имеет, справится ли. Он понятия не имеет, что делать. Он не знает, что должен был делать с этим вчера, не знает, что делать с этим сегодня, и в особенности он не знает, что делать с собой прямо сейчас.

— Ложись, чего стоишь. Утром разберёшься.

Агеро угадывает его мысли, словно всё это время читал их. Баам вздрагивает. Агеро щурится, сонно и недовольно смотря на него. И держит одеяло приподнятым, отодвинувшись к стене.

Замерший Баам перестаёт дышать. На глазах выступают слёзы.

«Не идите мне навстречу. Умоляю. Будет больно».

Прокатывается мимо сознания мысль — можно ответить «мне не нужен сон сейчас». Можно выскользнуть в окно, телепортироваться к себе и ждать там до утра. Сам Баам делает шаг вперёд, увлекаемый хмурым ожидаемым. Ставит колено на кровать. Другое. Успевшая замёрзнуть рука притягивает его ближе, заставляя уткнуться в ночную рубашку на груди. Баам наконец вдыхает. Одеяло укрывает его плечи.

Было тепло.

«Когда… когда вы умрёте и станете демоном, Агеро…» думает он, жмурясь, «Я расскажу вам всё. Расскажу и извинюсь, как бы всё ни обернулось».

«Я обязательно сделаю вас демоном».

«Обещаю».

Разумеется, он не засыпает. Но остаток ночи проводит в тепле, ощущая, как понемногу сползает с плеча чужая рука. Спит Агеро удивительно крепко, не просыпаясь даже тогда, когда Баам с пылающими щеками украдкой гладит его лицо ладонью.

На следующий день Агеро улыбается непривычно взволнованно, указывая на свои губы:

— Сделаешь так ещё раз?

Комментарий к Поцелуй

А вот и оно. Поцелуй. 50 страниц к нему шли, зато теперь уж можно поскакать семимильными шагами!

Агеро видит Баама, которого не видел раньше - Баама под маской, со всеми его эмоциями. И ему это определённо нравится.

Баам окончательно осознаёт свои чувства и слишком хорошо понимает ситуацию.

Динамика, наконец, дополняется.

========== Жара ==========

Переезд прошёл быстро. Даже слишком. Вещей у Агеро мало, тех, с кем он хотел попрощаться — ещё меньше. Выйдя с небольшим мешком за пределы церкви, переступив её порог, он оставил там жизнь, что вёл раньше, словно обузу. Монах, с поддельной искренностью поддерживавший Заместителя, смиренно переписывавший священные тексты, больше никогда не покинет этих стен.

Баам долго ждал, пытаясь понять, какую он судьбу планирует для настоятеля, но, пока тот знал его лишь как образцового послушника, устранять его не было необходимости. Как и остальных послушников в храме. Хотя соблазн сжечь храм за собой был немаленький.

— Я собираюсь быть осторожнее, Баам, — улыбается он, сидя в выделенной комнате.

Баам качает головой, опираясь на стену рядом со столом. Что-то в его взгляде изменилось, хоть и сложно было понять, что именно — броню Баам держал безукоризненно, словно специально укрепив защиту после памятного дня с поцелуем. Говоря про поцелуи — Агеро встаёт со стула, делая пару шагов к Бааму. Руки на плечи, поймать чужой взгляд.

Поцелуй выходит в щёку: Баам поворачивает голову, устало вздыхая. Пускай это и была первая попытка на новом месте, за те недели, что оставались до отъезда, Агеро умудрялся ластиться по нескольку раз на дню, каждый удобный случай. В взгляде Баама читалась радость, что таких удобных моментов было не так много.

Но Баам ничего не говорил против, как когда он пытался трепать его по голове, называя котиком, и потому Агеро не собирался останавливаться, пускай сами поцелуи оказались не так часты — чаще он попадал в щёку или, если повезёт ещё меньше, в стену. Тем более после этого чужие руки, как правило, оказывались у него на спине, что добавляло ещё один повод улыбаться и напевать мелодии в рубашку на плече.

Вот и сейчас — Баам отвлёкся, и рука мимолётом гладит между лопатками, остановившись на уровне талии.

— Осторожнее… — словно сомневаясь, протягивает он.

Агеро пропускает это мимо ушей, украдкой вдыхая запах у воротника. Хоть это и не был центр города, но запах с улицы ощутимо действовал на нервы. Баам, кажется, стал пахнуть ещё приятнее. Хочется впитать этот запах, спастись с ним и унести с собой, окунаясь при первых рвотных позывах, чтобы успокоиться.

Когда он пытается переместить руки с плеч, чтобы обнять Баама, тот почти выскальзывает. Тоже приноровился за последние дни.

— Постоим так. А потом сяду за дела.

Тот замирает, неохотно соскальзывая по стене обратно. Агеро прислоняется, сжимая руки на чужих рёбрах, что перестают двигаться для дыхания.

Тепло.

Приятно.

Спокойно.

И совершенно не хочется уходить. Он и не уходит, пока Баам с тяжёлым вздохом не растекается под руками туманом. Агеро предпочитает думать, что уходить Бааму тоже не хочется.

***

Под конец лета падает жара. Деревянное здание пропитывается удушливой влагой, так и норовя загнить. На всякий случай Баам ежедневно проходится по конструкции, укрепляя её. Заодно убивает и клещей в подушке, к великой радости монаха перьевой.

Тёмная одежда играет не в его пользу, заставляя сжимать зубы и подавлять ощущения тела. Дышать приходится для того, чтобы охладиться ещё хоть немного. Слова Агеро становятся завершающим штрихом в том, что он мог бы назвать «не слишком удачный день».

— Мои риски были просчитаны, и ты сам об этом знаешь, — обмахивается Агеро ворохом ценных бумаг.

— Когда вас втянули в аферу, спекулируя вашей сестрой, чья судьба, согласно официальным бумагам, до сих пор неизвестна, вы говорили так же. Вспомните, чем это обернулось. — Баам сам приложил к этому руку. И к тому, чтобы Агеро принял участие в афере, и к тому, чтобы до последнего был уверен в том, что он выйдет сухим из воды. Долгая, кропотливая работа.

— Баам.

— Вы отлично знали, что в ситуации был подвох. Неужели вы не видите опасности в том, чтобы устранять людей так активно и… очевидно? — Баам не против того, что Агеро рискует, не против, что количество косвенных убийств перевалило за второй десяток. Но это грозило стать проблемой. Легче было надавить на потерю уважения с его стороны сейчас, чем справляться с подозрениями потом.

— Баам.

— Господин Кун, тогда ваш риск не был просчитан, хотя вы были уверены, что это так, — не останавливается он, собираясь пойти на второй круг, чтобы закрепить свою мысль.

— Баам. Ещё слово и я тебя поцелую.

С трудом, но Бааму удаётся подавить желание склониться, шепча: «Дерзайте». Это занимает у него драгоценные секунды, за которые Агеро умудряется отвлечься на вошедшего слугу, оповестившего о начале службы.

Едва за Агеро закрывается дверь, Баам телепортируется в свою квартиру. В благословенную прохладу.

***

— Ли Су, могу я… попросить вас об одолжении?

Тот озадаченно кивает.

— Помните конфеты, что вы подарили пару месяцев назад?

Ещё один кивок. Баам мнётся перед тем, как, наконец, произнести:

— Не могли бы вы достать ещё? Не таких же, но похожих. — Сглотнув, Баам признаётся, — Для подарка.

Ли Су не нужно уточнять, кому. Друг он более, чем догадливый, как бы Баам ни хотел обратного.

Впрочем, дарить ему было больше и некому.

***

Жара, кажется, не собирается проходить, принеся с собой лишь уплотнившийся душок с улицы. Агеро наблюдает за тем, как Баам расстёгивает верхнюю пуговицу, краем глаза, заинтересованный определённо больше, чем должен. Но, честно, он считал одежду такой же частью тела Баама, как рога и хвост. Не чем-то, что можно свободно расстёгивать и застёгивать.