- О, стой! Погоди! У тебя разве резервов не осталось?

Меттатон только покачал головой:

- Выжат до последней капли. И жутко устал. Да, даже роботы могут уставать.

- У тебя батарейки кончаются.

- Наверное, – вздохнул Меттатон. – Есть новые?

Мордекай полазил по карманам и сумочкам. На удивление, нашлись. Мордекай оттащил робота в тень, надеясь, что все поймут правильно.

- Подставляй свой зад, – буркнул он. Меттатон нехотя повернулся и нагнулся, оголяя вход для батареек. Скорее всего, именно Мокси придумала такое место для них, больше некому. Пальцы Мордекая нырнули вглубь, заставив Меттатона всхлипнуть.

- Что?

- Процесс смены батареек, он... как бы... очень чувствительный для меня. Будьте осторожнее...

Меттатон прервался на полуслове и хрипло застонал, когда Мордекай рывком вынул старые батарейки. Стон оборвался, а робот всей тяжестью повис на поддерживающей под живот руке Мордекая. Стоп, он еще работает...

- Я без батареек могу минут пять проработать, прежде чем отключусь. Пожалуйста... быстрее...

Ничего себе... Мордекай почти замер, боясь причинить роботу боль. Но затем, рискнув, загнал две новые батарейки в него, вырвав из его груди еще один стон и мелкую дрожь.

- Я убью Мокси, – прошипел Мордекай, выпуская Меттатона. Тот выпрямился, отряхнул фартук, жизнерадостно произнес:

- Спасибо! – и с новыми силами помчался обслуживать клиентов. Памятуя о его словах, Мордекай направился к месту, где, как сказал робот, есть бухло, и столкнулся с Бриком почти около дверей.

- О, дружище!

- Тоже, что ли, отлить захотел? – пробасил берсерк.

- Я за бухлом.

- Тут нет бухла. Одни писсуары. Так мне тот милый робот сказал.

- Меттатон?

- Угум.

- Он сюда меня за бухлом отправил.

- Охренеть! – Брик всплеснул руками. – Что-то тут не то. Ну-ка.

Он открыл дверь и зашел туда. Затем высунул голову, его глаза были круглыми-круглыми.

- Мордекай, – произнес он одними губами. Снайпер понял, что Брик в шоке, и сам заглянул туда. И тотчас пожалел об этом. Его челюсть отвисла.

Они пришли в самый настоящий сексшоп.

За прилавком стояла милая девушка, одетая как госпожа в садомазо (ясно, что костюм здешнего производства). Ну, насколько милая… больше походившая на данмерку, только с демоническими рогами и крыльями. Она замахала ручкой:

- О, наши первые покупатели!

- Я всего лишь искал, где отлить, – растерянно ответил Брик.

- Я всего лишь искал бухло, – ответил Мордекай с ужасом, оглядываясь. – Мокс, конечно, зашифровалась круто... – пробормотал он под нос. Витрины были буквально забиты различными прибамбасами, тут тебе и вибраторы разных размеров, цветов и запахов, тут тебе и различные смазки, и, казалось бы, не имеющие никакого отношения к этому делу бусы.

- Это анальные бусы, – увидев напуганный взгляд Мордекая, поспешила пояснить продавщица. На бейджике на ее груди было написано: “Акаша”. Сама по себе она была очень даже привлекательна, но охотник был слишком шокирован, чтобы цеплять кого-то, да еще в таком месте.

- Господи... – пробормотал Брик, взяв в руки резиновую елду с руку Акаши толщиной. – Это на человека?

- Вам бы, кстати, пошло, – заметила женщина. Берсерк поспешил положить чудо техники на место:

- Ноуп.

- А вам бы потоньше и поменьше, я чувствую, вы девственник, – Акаша, по ходу, издевается. – Вашему любовнику стоит взять это на заметку.

Брик аж подавился.

- Вы не любовники? – искренне удивилась та. – Ох, наверно, вы не из этих. А то я-то подумала...

- Десять зеленых с запахом яблока, – оборвал ее Мордекай.

- Чо? – Акаша впала в ступор.

- Защита нужна, чего непонятного? – Брик подошел к кассе. – Мордас у нас мужик горячий, от женщин отбоя нет.

Женщина прыснула:

- Вот это чудо?

- Одиннадцать, – без тени насмешки произнес Мордекай, протягивая руку. Акаша краснеет и хихикает, игриво глядя на охотника. Тот подумал, что на него, по сути, кроме Мокси да Майи, так никто не смотрел. Ни с той, ни с другой отношения ему не светят. Может, вспомнить время, когда он был молодым и горячим?

- Мордекай, остынь. У тебя рожа красная как помидор, – Брик заплатил за покупку и вытащил охотника наружу. – И что это было? Подготовься, прежде чем заигрывать с кем-либо, а то опять ни слова произнести не сможешь.

- Я произнес вообще-то.

- “Одиннадцать”? Мордекай, это тупая шутка. Усвой на будущее!

- Она смеялась.

- Наверно, такая же тупая, как и твои шутки. Ты не умеешь заигрывать с девчонками, смирись уже с этим, а?

- Друг называется. Вот и подавись своими гондонами, – Мордекай направился в главный зал.

- Эй, эй! Харе обижаться как девчонка, выводы бы лучше сделал!

Встретив на своем пути посвежевшего Меттатона, охотник тотчас схватил его за плечи и затряс:

- Куда ты нас направил, соплежуй металлический?!

- Эм, ну... ммм... – робот замялся. – А вам что, не понравилось?

- Да с какого перепугу нам должно это нравиться?!

- Вы не видели отдел “особых извращений”, – с некой гордостью заявил Меттатон.

- А ты видел?

Робот мрачнеет.

- Не хочу говорить об этом. – Он помчался разносить напитки. Мордекай проводил его взглядом, и страшная догадка пришла ему в голову.

- Моооокс?

- Да? – она подняла голову.

- Ты купила Меттатона в... крч, там? – Мордекай указал в сторону коридора. Мокси усмехнулась:

- Значит, “Закуток бабушки Альфис” ты уже видел. Везде любопытный нос сунешь...

- “Закуток бабушки Альфис”???

- Ага. Моя знакомая – механик, она имеет докторскую степень. Вот и занимается всякой хренью. Меттатон был ее лучшим изобретением. Когда Акаша притащила мне его с чердака, я взяла не раздумывая.

Мордекай вновь оглянулся на Меттатона. Он выглядел обманчиво доброжелательным и веселым. Именно обманчиво. Как будто физически охотник почувствовал его боль.

- Мокси, это то же самое, что купить раба.

- Это робот, Мордекай!

- Я бы не сказал. Ведет себя очень по-человечески.

- Он обслуживает наших клиентов, если им приспичит высвободить свое либидо на волю. О чем ты говоришь вообще? Был бы на его месте человек – загнулся бы.

- Роботам не чуждо человеческое. И ты это знаешь.

- У нас на Пандоре – да. Здесь – другое дело. Альфис запрограммировала его так, чтобы он был... вот таким, каким ты его видишь. Это его образ, понимаешь?

“Вот именно. Образ”.

- Бухло не появилось?

Мокси развела руками.

- Посетители тоже возмущаются.

Мордекай завыл почти как волк, закрыв руками лицо.

- И что делать?!

- Сейчас мой Меттатоша танцевать будет, – довольно ответила Мокси. – Может, проканает.

- “Может”?

- Слушай, я здесь третий день! Я не знаю, как привлечь внимание местных, будучи без бухла. А они, судя по всему, только пьянками и живут.

- “Полужопая принцесска”, – предложил Мордекай. – Это они запомнили. Поверь. Так и объяви.

- Ага. Хорошая идея. Только это как насмешка выглядит...

- Он же сам сказал, что он не обижен.

- Я починила ему зад!

- А, ну да. Я не обратил внимания. Во сколько?

- Да хоть сейчас.

Мокси ушла в подвал, уведя Меттатона за собой. Уборщики тем временем чистили сцену с торчащим посередине шестом, и люди, видя, что намечается что-то интересное, уже собирались около нее. Мордекай поспешил занять место у самой сцены.

- А теперь – контролируйте свои оргазмы, дамы и господа, – возвестил глашатай. – Звезда вечера, неотразимый, великолепный, во всех проявлениях шикарный, победитель Евровидения 4Э 201… МЕТТАТОН ЕХ!

Вспыхнули софиты. Дым окутал пол, и сквозь этот дым было видно, как Меттатон походкой от бедра, нарочито медленно, под проигрыш гитары выходит на сцену. Заиграла музыка, и Меттатон начал танцевать. Мордекай завороженно смотрел на его движения, на его длинные ноги, на его сверкающую улыбку. Сразу видно, что он привык быть звездой, по тому, как он держит себя.