–Ты и правда неглуп.
–Что ты такое говоришь, брат? – взвился возрождённый. – Идёт война с маридами, а молодой джинн говорит, что ему не хочется сражаться? Это уже не просто глупость, а полный абсурд! Такого не было никогда за все эпохи!
–Брат, тебе ещё немало предстоит удивляться, – сказал Сожги-Башка. – Мир сильно изменился… И, если ты не веришь мне, поверь хотя бы Хану Ифритов, который похвалил при всех этого юношу вместе с двумя другими, такими же, как он, скромными тружениками.
По глазам было видно, что Пылай-Башка так ничего и не понял, но на всякий случай воскликнул:
–Слава Хану Ифритов!
Со всех концов зала долетело ответное:
–Слава! – и Пылай-Башка, немного успокоившись, поудобнее устроился на ложе.
А его брат снова спросил Искрюгая:
–Что ты думаешь об этой войне?
–Ну, мне не хватает опыта, чтобы выносить суждения…
–Так я и не прошу от тебя точного ответа – я хочу услышать мнение. Если не опыт, то хотя бы воображение должно тебе что-нибудь подсказывать?
–Наверное, это самая странная война, какая только бывала в истории, – осторожно предположил Искрюгай.
–Так сейчас все говорят, – не без раздражения махнул рукой Сожги-Башка. – Сам-то как думаешь – что именно в ней странно?
–Действия маридов кажутся бесцельными.
–Это действительно твоя мысль? – помедлив, уточнил Сожги-Башка.
В голосе его сквозило разочарование, и Искрюгай вдруг поймал себя на том, что разочаровать этого ифрита ему хочется меньше всего на свете. Он поспешно сказал:
–Нет, это мысль моего дяди, почтенного Магмун-аги, просто я с ним согласен. Но если вы действительно хотите узнать моё мнение, что ж, я скажу, хотя, должно быть, оно вас только насмешит. Мне кажется, на самом деле всё просто. Мариды хотят растянуть наши силы, раздробить их, раскидать по всему свету – и вот тогда они постараются нанести удар, от которого мы не оправимся. Может, они даже планируют покушение на Хана…
Эти слова почему-то обрадовали Сожги-Башку.
–Вот! – воскликнул он, обращаясь к брату. – Вот, видишь?
–Нет, не вижу. Что я такое должен увидеть, кроме мальчишки, который не хочет идти на войну, но при этом строит из себя великого военачальника?
–Ты не видишь главного – того, что он прав! А знаешь, почему он прав? Потому что он дитя новой эпохи. Он мыслит иначе, чем мы, и оказывается прав там, где нам застилают взор устаревшие суждения.
–Что ты городишь…
–Посмотри на себя. Ты слаб, а рвёшься геройствовать. Не думай, я не смеюсь над твоим рвением. Просто хочу втолковать, что геройство пропадёт впустую. Ты ведь жаждешь битвы, в которой сойдёшься Морозом, внуком Царицы Маридов? Жаждешь истребить на поле брани сотни врагов, чтобы остальные устрашились и пали на колени?
–А то!
–Но такой битвы не будет. Во всяком случае, если она произойдёт, то ещё очень не скоро. Нынче не те времена. Исход битвы уже не решается поединком великих воинов. И плох нынче тот полководец, который решить исход войны в генеральном сражении.
–Как такое может быть?
–Отец этого мальчугана пропал на Усатовском поле. Я потом расскажу подробнее, ты оценишь, битва была знатная. Генеральная баталия, как теперь говорят. Так вот – что ты скажешь об армии, которая понесла большие потери и оставила поле боя врагу?
–Что она проиграла, конечно!
–Однако именно эта армия выиграла войну – и в немалой степени благодаря Усатовской битве. Фактически проиграла – а дух врага сломила, потому что победа закордонцам ровно ничего не принесла, а далась тяжелее некуда.
–Постой, так ты говоришь об армиях смертных? А, то-то я смотрю, ты ерунду городишь. Нашёл на кого оглядываться…
Упорство брата уже начал сердить Сожги-Башку.
–Мариды у смертных кое-чему полезному уже научились – не грех бы и нам последовать их примеру. Суди сам: сейчас все умы в Ханской ставке заняты вопросом, куда будет направлен главный удар маридов – и никто не желает замечать, что они всеми силами избегают крупных столкновений. Мы выставляем на основных направлениях мощные заслоны, перебрасываем с места на место массы войск, а мариды и не думают ни о каких решающих битвах – они просто изматывают нас. И скоро действительно добьются того, что раздробят наши силы. И тогда смогут бить нас по частям… Или, того хуже, спровоцируют на вторжение.
–Что же тут плохого? Нет ничего лучше, чем бить врага на его же территории.
–А ты как думаешь, мальчик? – спросил Сожги-Башка Искрюгая.
–Я думаю, в полярных областях преимущество будет у маридов, – осторожно сказал тот. – Наверняка свои главные силы они скрывают…
–Верно мыслишь, – кивнул Сожги-Башка. – Среди льдов они без труда смогут заманить нас в ловушку. Тем более, под угрозой их стремительных нападений мы всё равно не сможем бросить к полюсам все наши войска. Армия вторжения обречена. Армия, которая рассредоточится по десяткам крепостей, тоже обречена. Что же остаётся?
Пылай-Башка подумал и сказал:
–Бросить Снежной Королеве вызов! Сама она сражаться не выйдет, так пусть пошлёт лучшего своего воина – я его одолею!
–А твоё мнение, юноша?
Искрюгай подумал, что уж теперь-то над ним точно посмеются. Но этот разговор с великими героями вдохновил его, и он уже не мог не сказать:
–Это, конечно, всего лишь идея мальчишки, но я думаю, маридов надо перехитрить.
–Надо же, какой гениальный план! – не удержался Пылай-Башка. – Легко сказать – перехитрить, а как ты это собираешься сделать?
–Ну… Я бы обманул их манёврами. Скажем, сделал бы вид, что собираюсь штурмовать полюс на каком-нибудь из направлений. Мариды, по-видимому, этого от нас и ждут – и именно там сосредоточат силы для обороны. А мы бы двинули совсем с другой стороны!
–Ну, тут ты ничего нового не придумал, – попытался отмахнуться Пылай-Башка. – Такие хитрости всегда в ходу были…
–Однако же пока никто, кроме этого мальчика и лично меня ничего подобного не предложил, – сказал Сожги-Башка. – А мысль-то правильная. Примитивная, но верная по сути. На простую хитрость мариды не купятся, я уверен. Сами слишком хитры. Но это значит, что нам нужна особая хитрость – с двойным дном…
–Ты уже что-то придумал, верно? – спросил Пылай-Башка.
–Не только придумал, но и начал делать… Однако не будем забегать вперёд, всё откроется в своё время. А пока вот что: юноша, ты, я вижу, парень с головой, да и рекомендации у тебя хорошие. Предлагаю не дожидаться формирования Второго Сводного, а вступить в мою личную Особую дружину. Хочешь?
У Искрюгая будто что-то оборвалось внутри. Вот и решилось, вот и настало то самое «хоть что-то», которого он так страстно ждал.
–Господин Сожги-Башка, я сочту за великую честь сражаться рядом с вами… и вашим досточтимым братом, прославившим имя ифритов великим подвигами.
–Ну вот, это уже речь, достойная джинна, – смягчился Пылай-Башка. – Что бы ты ни придумал, брат, я тебе верю и готов идти в бой. Выступаем завтра!
–Через два дня, – голосом, не терпящим возражений, сказал Сожги-Башка. – Я вызвал ещё несколько толковых джиннов, дождёмся их.
–Эй, что они, не могут догнать нас в пути? Я не могу ждать, когда где-то вдали мои собратья воюют с подлыми маридами!
–Ты сперва в зеркало посмотрись. Тощий, как скелет смертного, тебя сейчас в бой пускать можно только в надежде, что мариды перемрут со смеху, – строго сказал Сожги-Башка. – И больше ни слова, если действительно хочешь пойти со мной. Не забыл ещё, как я отношусь к неповиновению? Ждём два дня. И ты, мой дорогой брат, всё это время будешь принимать оливиновые ванны и кушать много кремниевой халвы, чтобы восстановить силы.
–На маридов у меня силы всегда найдутся, – проворчал Пылай-Башка, но от оливиновых ванн отказываться не стал. – А что, халву нынче делают не хуже, чем раньше?
–Ещё лучше. Стали добавлять в неё алюминиевый порошок – пальчики оближешь!
–Звучит уже вкусно, – признал Пылай-Башка, рыща взглядом по столу и прищёлкивая пальцами, отчего посыпались вокруг разноцветные искры. – Сейчас попробуем…
