Она ненавидела, презирала это место и, в то же время, упивалась им, вспоминая те времена, когда они с Малфоем пытались разгадать загадку, спрятанную у них под носом.

Это напомнило ей путешествие Золотой Троицы. Поиски крестражей… Ночи в палатках в каких-то лесах или пустырях… Загадки и тайны, которые окутывали её, Гарри и Рона в свои ниточки. Отгадки никогда не шли прямо в руки.

Только Совершенство было не злым. Но и не добрым. Оно обычное, несмотря на то, сколько всего необычного существовало в нем. Город просто был. А с ним и Драко Малфой.

Ненавистный слизеринец и хороший человек. Как многое мог сказать факультет, и как мало она его знала на самом деле. Лишь спустя семь лет, мучительных и полных презрения друг к другу, он открылся ей. Ему удалось доказать Гермионе, что он может быть таким простым, смешным и удивительно нежным. И только это она чувствовала, когда он оставался рядом.

Малфой дарил ей чувство равенства. Уверенности в себе. Защищенности. Надежности. Было ещё одно странно забытое на время злобной и душащей обиды чувство, но вспоминать Гермиона о нем не хотела. Их пути разошлись.

Прокрутив в голове вчерашнюю встречу, девушка подорвалась, и села в постели, откинув в сторону одеяло. Они собрались взорвать Совершенство. Тысячи жителей, коими те люди уже не являлись, сгорят в огне или пойдут ко дну под завалами зданий. Великолепный город падет, а вместе с ним — такое долгожданное и прекрасное будущее, которое она себе представляла.

Вспомнив о том, что говорил ей Рэйф, Гермиона приняла решение послушаться его и провести остаток времени в квартире, которая, казалось, успела стать ей противнее. Если бы всё было в порядке, она могла бы пустить здесь корни. Если бы не её зелье, все были бы счастливы. Если бы она тогда послушалась бы Малфоя, он был бы рядом. Слишком много «если бы»…

Поднявшись с кровати, девушка неспешно приняла душ, перекусила, хотя ей не сильно хотелось, и сидела за кухонным столом. Она вспомнила, как Малфой внимательно её выслушивал в образе кота, а потом — как громко они ругались. Гермиона вдруг звонко засмеялась, понимая, насколько глупо она поступала с ним. А со смехом пришла пустота. Звонкая и прозрачная, окружающая всё, к чему прикасалась девушка.

Она осталась одна. Со всеми своими переживаниями, муками и страданиями. Все её проблемы и стенания остались рядом, внутри неё. Гермиона не видела своего будущего — ни с Малфоем, ни без него.

Девушке казалось, что теперь её время будет напоминать лишь скудный день обычного человека — между ночью и днём у неё будет только небо, очень похожее на его глаза.

Она думала, что будет дышать только лишь своей печалью. Для неё воздух навсегда останется в Совершенстве. Или же далеко от неё, рядом с ним.

Мир подарил ей одного человека, в котором она нуждалась, и тут же забрал, словно дань.

И она должна была уничтожить то, что забрало у неё его.

Вдруг Гермиона услышала пронзительный крик с улицы.

10 часов и 11 минут.

Больше никто не кричал. Это была женщина, как поняла девушка по голосу. Но крик быстро исчез. Вокруг вновь царствовала тишина.

Грейнджер решила не вмешиваться. Бронт определенно сейчас что-то делал с этими людьми. И она не могла ему помешать никоим образом. Каждый должен отвечать сам за то, что сотворил.

Гермиона вновь внимательно перечитала письмо, которое ей отправила Джинни. Догадывались ли они, что она скоро к ним вернется? А будет ли новоиспеченное семейство Поттеров рады её видеть? Если они предложили ей стать крёстной их ребёнка, значит, будут.

Когда Джинни успела узнать, что она носит под сердцем частичку Гарри? А может она уже знала, только Гермиона, за ворохом своих проблем и розовых очков, не желала видеть и слышать что-либо ещё, кроме как о Безупречности? Девушка понимала — она настолько углубилась в себя и занималась исключительно зельем, что не имела права считаться семьей Джинни и Гарри после того, как попросту их не выслушивала. Они слишком сильно её любили и пытались принять такой, какой она была.

Вздохнув, Гермиона приняла для себя решение не возвращаться в дом друзей. Она вернется в Лондон, арендует квартиру и будет жить там. Благо, часть денег в Гринготтсе ещё осталось. Она надеялась, что всё ещё сможет забрать галлеоны, после того, как они ограбили банк.

Она обернулась и взглянула в сторону окна. Солнце уже медленно спускалось к горизонту, но до заката ещё было время.

Поднявшись из-за стола, девушка прошлась по гостиной и подошла к чемодану. Достав Быструю Ненависть, она вновь осмотрела пузырёк и задумалась — нужно ли ей было её пить? Ответа на этот вопрос Гермиона не знала. Она не понимала, как должна относиться к Малфою, который сначала дарил нежность, а затем метал ледяные глыбы в виде мерзких слов.

Опустившись на диван, всё ещё держа в руках маленький флакончик, Грейнджер подумала о том, что не представляла своего будущего. «Что делать дальше?», — задала она разумный вопрос самой себе. Она вернется в Лондон, в холодный и дождливый город без ярких растений Совершенства, и обоснуется там.

Возможно, попросит разрешение у Кингсли попасть в Министерство. А может — написала бы книгу о таком выдающемся месте, как Совершенство. Да, определенно, она описала бы всё, что здесь произошло. Упустив лишь Малфоя, чей смелый поступок Гермиона не забудет никогда.

Она сжала пузырек в ладони. В дверь кто-то постучался.

9 часов и 48 минут.

Грейнджер взглянула на часы и удивилась. Рэйф не должен был так рано прийти. Значит — либо что-то изменилось, либо это не Рэйф.

«Пока не спросишь — не узнаешь», — подумала она и вздрогнула, вспомнив двух сестричек на портрете.

Поднявшись на ноги и не выпуская бутылочку с зельем из рук, девушка подошла к двери.

— Кто там? — тихо спросила она.

— Я. — Голос мужчины был знакомым, но из-за двери расслышать его было слишком сложно.

Единственное, что не настораживало, он говорил внятно и по делу, а не выкрикивал свои требования, как это делал Анджелл. Поэтому девушка подумала и приняла решение, что этому человеку можно было доверять.

Щелкнув замком, Гермиона отворила дверь и замерла на месте. Он улыбнулся ей своей обаятельной улыбкой и спросил:

— Я могу войти, Гермиона?

Его голос, словно мягкий шелк, окутывал девушку, а слова не вызывали недоверия. Она лишь кивнула в ответ, отворив двери чуть шире.

Бронт вошёл в её квартиру и замер в центре гостиной. Грейнджер медленно закрыла дверь и сильнее сжала бутылочку в ладони, скрыв руки за спиной. Это зелье отрезвляло, хотя она его так и не выпила.

«Интересно, что ему нужно?», — подумала она, пытаясь скрыть свое волнение и нервозность из-за прихода сопровождающего.

Она понимала, что он мог легко догадаться о возможном предательстве со стороны его подопечных.

— Я пришел к тебе, чтобы поговорить, — мягко произнес он, жестом приглашая её присесть напротив него в кресло. Девушка послушалась и заняла свое место. Вокруг них наступила тишина.

— Так, о чём ты хотел поговорить? — как можно спокойнее спросила она, сжимая уже в двух ладонях зелье.

— Я хотел спросить у тебя, почему ты избегаешь меня? — его тон был наполнен скорбью и грустью. Словно он был выброшенным ею же котёнком на улице.

— Я просто пыталась разобраться в себе. Столько всего произошло за эти дни, что… — она замолчала, пытаясь придумать себе логическое оправдание. Но, кроме Малфоя и его ареста, не приходило ничего в голову.

— Он тебе дорог? — спросил Бронт, а в его голосе девушка услышала укол ревности. Гермиона промолчала. — Ему недолго осталось жить.

— Если мы начали разговаривать о том, что нас беспокоит, тогда можно я задам тебе вопрос? — уверенно спросила Грейнджер, замечая, как её тело содрогнулось, а руки слегка затряслись.

— Конечно, ты можешь спрашивать всё, что угодно, Гермиона.

Она прекрасно понимала, что Бронт просто испытывал её. Он пытался узнать, что девушка думала, знала ли она что-то такое, что не должно было дойти до её ведома.