Вечерами мы всем курсом все также делали в гостиной Слизерина домашнее задание.

А в последнее время я часто до ночи засиживалась у камина с Томом, Абраксасом и Антонио. Мальчишкам нравилось слушать мое чтение различных стихотворений.

— 《…Хоть весь свет ты обойди,

Лучше в мире не найти》.

— Здорово! А чье это произведение? — спросил Долохов.

Трио сидело на диване лицом ко мне, а я восседала в кресле. Их глаза светились. Взгляд у каждого был расслаблен, мягок. Мне нравилось, как преображаются строгие, сильные парни в моих привычных мальчишек.

— Автор неизвестен, — пожала плечами и улыбнулась им, — давайте спать? Завтра у вас трансфигурация с Дамблдором, — Реддл помрачнел от моих слов.

В первых числах декабря мы с Томом, после отбоя, старались незаметно добраться до нашей гостиной.

Мы, просидев в библиотеке весь вечер, пропустили ужин, пошли поесть на кухню и в итоге буквально крались в родные спальне.

— Мяяяу! — раздалось на весь коридор.

Мы с Реддлом в ужасе переглянулись.

— Здесь кто-то бродит, мисс Норрис? — противный голос Аргуса Филча.

— Бежим, — шепнул Том, взяв меня за руку.

Проносились по коридорам мы словно метеоры! Жаль, Филч отрезал нам путь отступления в гостиную Слизерин.

Реддл, завидев какую-то дверь, понесся туда. Мы влетели в просторный заброшенный класс. Завидев знакомые диваны, я улыбнулась, вспоминая, как Том лечил мои синяки.

— Кажется, нам придется отсидеться, — улыбнулся Реддл, заперев дверь.

— С голоду мы точно не умрем.

— Разумеется, ты опустошила всю кухню! — синие глаза, смеясь, смотрели на меня.

Я посмотрела на этого наглого, сильного мага. Вот же…

Я направила палочку на наглого слизеринца. Он насмешливо поднял бровь.

— Авис! — наслала на Реддла стайку птиц.

Он, смеясь, отбрыкивался, а потом и вовсе добежал до дивана и кинул в меня подушкой.

Моё заклинание призыва птичек развеялось.

— Ну, ты…! — топнула я ногой, от глубокого возмущения, — Реддл!

Том манерно поклонился. Я надулась, скорее в шутку.

— Не обижайся, — потрепали меня по плечу, — ну, Борман! — я все также стояла с непроницаемым лицом, — Моника, — протянул брюнет, угрожающе приближаясь ко мне.

Поняв, что задумал парень, я отскочила, как ужаленная, и попятилась к диванам.

— Не надо! — всхлипнула я, когда Реддл начал меня щекотать, — То-о-о-ом! — смеясь и брыкаясь, воскликнула я, — Я не обижаюсь! Ну, хватит! Пожалуйста-а-а-а-а!!!

Победно усмехнувшись, слизеринец оставил меня в покое.

Мы немного поболтали о Дамблдоре, который явно не любит змеек.

— Он постоянно называет тебя «мой мальчик»! — передразнила я и скорчила рожу.

— Он всех так называет, — угрюмо произнес Том.

Потом я рассказала о своем детстве у бабушки. О том, как меня дядя учил заклинаниям.

— А твои родители? — осторожно произнес Реддл.

— Они умерли. Как-то появились на пороге бабушкиной усадьбы, оставили меня и исчезли.

Через два дня появился младший брат папы. Еле живой. Бабушка смогла вытащить своего последнего младшего сына из рук Смерти.

— Куда исчезли твои родители?

— За ними охотился могущественный темный волшебник. Почему — я не знаю. Но о моем существовании он не узнает. До моего семнадцатилетия.

Том лишь сжал мою ладошку.

— Ты расскажешь о себе? — спросила я, боясь проявить нетактичность.

Реддл молча глядел на меня. Я смотрела в ответ.

— Я вырос в приюте, — начал Том, уже глядя в стену. Одной рукой зарылся в черные волосы, а другой держа мою руку, — Не помню родителей. Да и не знаю их. Мать на сносях пришла в приют и, после того как родила меня, успела дать лишь имя. Том — в честь отца, Марволо — дедушки. Реддл, как я понимаю, фамилия отца, — выплюнул он и замолчал.

Я не торопила, лишь слегка сжала руку, как делал это Том недавно.

— Кто-то из них был волшебником. Я узнаю кто и почему я рос в приюте, — от твердого, холодного тона я съежилась.

Я сочувствовала другу. Расти в приюте без друзей, без родных — сложно.

— Я буду с тобой. Даже если нас будет разделять тысячи километров, знай, — еще сильнее сжала я его руку, — у тебя, Том, есть я!

Реддл посмотрел на меня. Мне даже показалось, что у него в глазах стоят слезы.

Наверное, все-таки показалось. Такие, как Том, не плачут!

— Спасибо! — обнял меня слизеринец.

Я обняла в ответ.

С той ночи я знала, что в моей жизни есть особый человек — Том Марволо Реддл!

В самом необычном кабинете Хогвартса царила напряженная атмосфера.

Прибыла моя бабушка. Они с директором сидели друг напротив друга и, когда я вошла в кабинет, посмотрели на меня.

— Мисс Борман!

— Моничка! — раздалось в унисон.

Я подбежала к бабушке и обняла ее. На душе сразу стало легко и радостно!

Самые теплые объятия — бабушкины.

— Привет, бабушка, — прошептала я и уткнулась в ее плечо, крепко обнимая. Как же я скучала…

Меня усадили пить чай. Находясь в эйфорическом состояние, я чуть не пропустила причину, по которой бабушка прибыла в Хогвартс.

— Я заберу тебя. Ты будешь учится в Колдовстворце.

— Что?! В России? — я выпала в осадок, — Но у меня здесь друзья!

Диппет покачал головой и осуждающе посмотрел на бабушку:

— А я говорил, Анри. Твоя внучка не оставит мальчишек.

— Моника, — бабушка взяла мою руку, — это на время. Пока не определится обстановка в мире. Потом ты вернешься в Хогвартс.

Я долго задумчиво смотрела в чашку с чаем. В голове крутились мыли: как же я оставлю Северину, Абрашу, Тони и… Тома? Мне нужно с ними поговорить и все объяснить.

— Хорошо! Но школу я покину только после 31 декабря!

— А как же Новый год в Польше? — ошарашено спросила бабушка.

Диппет лишь вздохнул и вновь посмотрел на мою родственницу, как профессора смотрят на первокурсников.

— Анри, встретите Новый год здесь. Я и забыл, что ты так любишь этот праздник, — покачал головой директор.

Бабушка вздохнула, но согласилась. Отдала мне мешок «для друзей» и прогнала меня в гостиную.

— Вообще-то сейчас обед, — сказал профессор Диппет.

— Я не хочу есть, — посмотрела я щенячьим взглядом.

Профессор лишь вздохнул и сказал, чтобы вызвала эльфа в комнату, как проголодаюсь.

От директора я выходила в смятении.

С одной стороны я безумно рада увидеть бабушку, еще больше рада, что она останется в Хогвартсе до Нового года. Но мысль, что меня опять отправляют в незнакомое место одну, вызывала у меня горечь.

Я шла по коридорам подземелья и плакала.

Не хочу уезжать со школы, где у меня появились друзья. Все равно семью я буду видеть редко.

Так, летая в своих мыслях, и пуская слезы, я не заметила, как врезалась в кого-то.

— Моника, — раздался голос Абраксаса, — что случилось?! — его руки оказались у меня на плече и тряхнули меня.

Я сморгнула слезы и посмотрела на взволнованного белобрысого паренька, который обеспокоенно заглядывал своими серыми очами в мои глаза.

— Абраша, — всхлипнула я, — меня со школы забирают.

Малфой решительно отвел меня в факультетскую гостиную, которая была пуста. Все те ученики, что остались на каникулы в Хогвартсе, были в Большом зале.

Я перестала рыдать и просто сидела на диване, смотря как наследник древнего рода бегает вокруг меня. Абраксас вручил мне стакан с водой.

— Моника, — присел возле меня Малфой, — что случилось? Кто тебя обидел?

Я помотала головой и выпила воду.

— Борман! — рыкнул блондин.

Я вздохнула.

— Бабушка приехала. Она забирает меня из школы, — сказала, посмотрела на лицо Абраксаса и пискнула, — на время!

Потом поведала про родителей, про то, что у магглов может начаться война, да и у волшебников не все так гладко, ведь объявился Грин-де-Вальд.