И Фёдор, заикаясь, давясь словами, сбивчиво начал свой рассказ о трагедии, случившейся на яхте лорда-канцлера. Молодые люди слушали и каждое слово всё больше повергало их в шок.

— Что с барышней, она жива? — встряхнул Фёдора испуганный граф. Одна мысль о том, что Адель могла сгореть заживо на пылающей яхте напрочь лишала его способности мыслить хладнокровно.

— Жива, батюшка, да только… плоха совсем, — жалостливым голосом признался слуга. — А девка… того… отошла, пока мы сюда добирались. Прости, батюшка, недоглядел я, но там и помочь-то было нечем… Балка прямо на девку и свалилась.

— Замечательно! — сурово подал голос Алексей. — Кроме обвинения в похищении нам на голову свалился ещё и труп! Вас кто-нибудь заметил? — обратился он к Фёдору.

— Да какое там, барин, — отчаянно замотал головой слуга, — там такое творилось, ну точно Страшный суд! Все носятся, кричат, друг друга отпихивают… Народу столько перебило… Где там было заметить-то!

Молодой граф Бутурлин всё стоял в ступоре и глядел на униженно склонившегося перед ним Фёдора, отказываясь верить в то, что весь план, так тщательно продуманный им до последних мелочей, вдруг рухнул. Внезапно придя в себя, Александр бросился вниз по лестнице, также перепрыгивая через несколько ступеней сразу, как несколькими минутами ранее его слуга. Граф опрометью выскочил на задний двор, где стояла неприметная почтовая карета, дверцу которой он резко распахнул.

Прямо на полу, предусмотрительно устланном мягким покрывалом, лежали две девушки. В первый миг они обе показались графу покойницами, настолько бледны были их лица. Измазанные сажей, в порванных платьях, с растрёпанными волосами, они выглядели так, словно прошли адское пламя, что почти соответствовало действительности. Едва взглянув на вторую девушку, лицо которой было почти скрыто спутанными тёмными волосами, Александр бросился к Адель, поднимая её на руки и поспешно прикладывая ухо к её груди.

Услышав слабое сердцебиение, он мысленно восславил Господа, лихорадочно шепча:

— Слава богу, жива!

Подхватив девушку на руки, Александр в один миг взлетел обратно по лестнице и едва не лоб в лоб столкнулся с Алексеем, который спешил ему навстречу.

— Она жива? — встревоженно спросил Алексей, но граф проигнорировал вопрос, укладывая княжну на постель и испуганно вглядываясь в её мертвенно-бледное лицо.

Адель выглядела немногим лучше своей погибшей горничной: на лбу, ближе к виску, виднелась большая рана, успевшая покрыться коркой из запёкшейся крови и прилипших волос, именно она и была, без сомнения, причиной потери сознания девушки; одна рука была всё ещё затянута в тугую перчатку, а другая покрыта глубокими ссадинами и царапинами, под сломанными ногтями чернели кусочки дерева и грязи. Спутанные светлые волосы, испачканные кровью, наполовину скрывали её лицо, и Александр торопливо, но бережно отодвинул их дрожащими руками, что не укрылось от цепкого взгляда Алексея.

Прощупав пульс у раненой девушки, Александр, наконец, ответил кузену.

— Кажется, сердце бьётся. Но нам срочно нужен лекарь!

Граф порывисто бросился к дверям, намереваясь послать за лекарем, но рука кузена крепко схватила его за локоть.

— Опомнись, Сашка, лекарь может выдать нас властям! — заметил Алексей. — А нам не нужны лишние проблемы. Позовём лучше какую-нибудь деревенскую знахарку, которая не станет много болтать.

— Знахарку?! Ты предлагаешь мне дать ей умереть? — сразу ощетинился Александр, готовый сражаться за жизнь Адель любыми средствами. — Я не прощу себе, если она умрёт у меня на руках, Алёшка! И гори оно всё синим пламенем, если моя месть должна быть оплачена её жизнью! Неужели ты не понимаешь?!

— Понимаю, — внезапно понизив голос, кивнул Алексей, глядя на брата сочувственным взглядом. — Делай, как знаешь, я не вмешиваюсь. Даст Бог, она выживет.

Не сказав в ответ ни слова, граф поспешно спустился вниз, к хозяину таверны и попросил как можно скорее прислать доктора, который умеет держать язык за зубами. Хозяин пообещал помочь.

Ожидание лекаря показалось Александру вечностью. Он сидел на краю постели и держал в своей руке маленькую, горячую ладошку Адель. Её влажный лоб пылал, как костёр, а щёки вдруг заалели, покрывшись лихорадочным румянцем. Она была в глубоком беспамятстве и выглядела не очень обнадёживающее. Молодой граф пытался молиться про себя, но даже «Отче Наш» путалась в его голове, перескакивая через строчку, застревая в голове бессмысленным набором заученных с детства слов.

Сейчас им руководил животный страх. Страх потери. Такой же, как тогда, когда умирал отец. Если Адель умрёт, он не простит себе этого никогда, хоть виной всему несчастный случай. Возможно, не вмешайся люди Александра, княжна Вяземская была бы сейчас мертва, как и её несчастная горничная. Но это служило слабым оправданием тому, что он собирался сделать с ней. Если бы всё пошло так, как он запланировал, Адель сейчас рыдала бы, находясь в его руках. Но, видимо, Бог отвёл…

— Только выживи, душа моя, прошу тебя… — почти беззвучно прошептал Александр, уже не удивляясь собственной реакции на угрозу жизни княжны. — Я клянусь отказаться от мести, только выживи!

А за его спиной расплывался в печальной улыбке Алексей, радуясь, что любовь и страх потери отрезвили, наконец, Алекса и заставили отказаться от кровожадных планов мести.

========== Трагедия ==========

Пожилой, седовласый доктор осторожно осматривал лежавшую на постели Адель, а Александр и Алексей, затаив дыхание, ожидали его вердикта.

Пухлые, короткие пальцы доктора аккуратно ощупали голову девушки в том месте, где на лбу остался кровоподтёк от удара. Периодически эскулап что-то бормотал себе под нос и сосредоточенно цокал языком, отчего Алексу казалось, что его и без того оголённые нервы сейчас лопнут.

Прощупав пульс больной, приоткрыв её глаза, послушав сердце, доктор, наконец, вздохнул и обернулся.

— Что я могу сказать, господа, — он задумчиво потёр подбородок, — вы не могли бы сообщить мне, где юная леди получила такую травму?

— Мне кажется, что мы приглашали доктора, а не констебля, — быстро ответил Алексей, незаметно сжав руку кузена, который готов был спустить на медлительного врача всех собак. — Мы платим Вам за лечение, а не за вопросы.

— Прошу прощения, сэр, — эскулап тут же надулся, как индюк, — но мои вопросы не имеют ничего общего с праздным любопытством. От полученной информации иногда зависит постановка верного диагноза и дальнейшее лечение.

— Что ж… её ударили по голове, — холодно и нехотя ответил Алексей, — чем именно, мы не знаем.

Доктор подозрительно покосился на двоих молодых дворян, всем своим видом показывая, что не верит ни одному слову, однако спорить не рискнул. Снова глубоко вздохнув, он сложил свои короткие руки на пухлом животе и с важным видом заявил:

— В таком случае, господа, смею вас заверить, что тот, кто сделал это, обладал недюжинной силой. Ещё немного, и кости черепа не выдержали бы. К сожалению, у юной леди тяжёлая травма головы, и чем закончится её беспамятство — известно одному Господу Богу.