Я поднял голову, чтобы посмотреть на девушку, и может быть поговорить, но ее уже не было – ушла. Ну и правильно, что ей делать в компании пьяных мужчин? Как я понял, у ампов здесь тоже есть самки, но они живутна других этажах, и вход челам на них закрыт. Да и ладно, наверняка уродины.

Вот тут Корн – ну этот техник из дока и спросил меня про нейрошунт. Покажи, мол, ребятам свое новое приобретение. Ну, я и показал им свой чисто выбритый затылок. А чего? Мед сказал про шунт никому не говорить, я и не говорил. Вот тут ампы за нашим столиком вскочили со своих мест и начали бурно обсуждать низость и подлость тех техников, которые поставили на мою смерть. Вот то, что я сдохну из-за отсутствия нейрошунта, их не интересовало, а вот честность игры была важна. Мол, нельзя так, нужно давать равные шансы всем, а тут некоторые ампы, пользуясь своим служебным положением, захотел их обмануть и лишь честно заработанных своим горбом кредитов. Да за это надо бить и убивать. Покричав, минут пятнадцать, ампы взяли большой пластиковый контейнер с красом и пошли в медотсек выяснять отношения с медом. Меня, понятное дело, тоже потащили с собой в качестве свидетельства нечестной игры.

В медотсеке пьянка продолжилась. Я то думал, что они пришли меду морду бить, а тут получилась встреча старых друзей. Впрочем, наверное, так оно и было. Это я тут новенький и не местный, а они все из одного двора. Не знаю, о чем они там говорили между собой, потому что меня, чтобы я им не мешал, посадили в отдельно стоящую медкапсулу. Нет, крышку не закрывали, просто я в ней сидел и смотрел на них. Часа полтора смотрел, пока они хорошо не набрались и не пришли к какому-то обоюдному решению. После этого все ампы ушли, покачиваясь и распевая непристойные песни, а в отсеке остался только мед.

Он, пошатываясь, подошел к капсюле, уложил меня и начал что-то программировать в своем планшете:

– Значит, слушай меня, чел, – проговорил техник совершенно пьяным голосом. – Новый нейрошунт я тебе все равно не поставлю, это против правил, да и денег у тебя на него нет. Но я тебе поставлю старье – нейрошунт, который нашли в развалинах космической базы древних, кстати, откуда и притащили твой кораблик. Может, нейрошунт подойдет тебе, может и нет, я не знаю, но зато никто не скажет, что я не выполнил своих обязанностей. Да и мне, если честно, давно хотелось попробовать кому-нибудь его воткнуть и посмотреть, что с этим существом станет, а тут вот нарисовался ты, так что нормально все. Мы тут это обсудили и решили, что это справедливо. В конце концов никто не виноват в том, что ты где-то потерял свой нейрошунт. И это изделие древних я ставлю только потому, что на тебя заключено пари, в котором участвует много моих друзей. А еще я тебе заменю твой чип, он тоже сдох. На какой? А тоже на изделие древних.

Я, правда, не знаю, чип это или что-то другое, но техник, что занимается нейросетями, сказал что это изделие очень похоже на наши чипы, только сложнее на порядок. В общем, два изделия древних я засуну в твой мозг. Что произойдет после этого, никому неизвестно, вероятнее всего ты сдохнешь, а я выиграю пари и заработаю немного кредитов, но никто не скажет, что я играю нечестно. Но если ты выживешь, это тоже будет интересно. Мы тут с другими техниками новое пари заключили на то, выживешь ли ты или нет после этой установки. Ты как готов рискнуть снами и поставить на себя?

-Я с вами, – пробормотал я. – Поставьте двадцать тысяч на мое выживание, если выиграю, то погашу немного свой долг, а если проиграю, то вам достанется от меня хоть что-то на память.

– Не могу поставить двадцатку, – покачал головой мед. – Банк не дает, вот десять тысяч кредитов можно.

– Ставь тогда десять, – сказал я. – Только ответь ты сам на что ставил?

– Как на что? – техник приложился к контейнеру с красом и дал мне глотнуть. Нормально, даже вкусно. –Конечно, на то, что ты сдохнешь! А смысл на твое выживание ставить? Я же все-таки мед, значит, понимаю все риски. Изделия древних пытались ставить не раз, только никто еще после этого не выжил. Только ты об этом никому не говори, эти ампы думают, что они меня умнее, и считают, что я даю тебе новый шанс, но они дураки, потому что я даю тебе не шанс, а гарантированную смерть.

Я попытался вскочить, но гель уже начал заполнять полость, и встать из него, это же самое, как вылезти из болота, то есть без чужой помощи практически невозможно. Гель закрыл мне лицо маской, я начал дышать и последнее, что увидел через прозрачную крышку, как мед пьет из контейнера крас, а потом падает прямо на мою капсулу. Нажрался, скотина. Интересно, что же он такого мне с пьяных глаз на меня запрограммировал?

Я сразу сдохну или буду долго мучиться? Очень это для меня интересный и важный вопрос, и главное своевременный. Я даже смог рассмотреть счастливую улыбку на роже ампа и позавидовать. Ему было хорошо. Он всех обманул и скоро получит хорошие деньги, а то, что чел сдохнет, так ничего страшного – мясо будет.

А потом мои глаза закрылись, и снова я слышал, как кто-то бродит в темноте и что-то обиженно ревет – возможно, это был я сам.

Очнулся я утром. Гель с меня схлынул, капсула открылась, уронив при этом меда на пол. Пока он ругался разными, непонятными для меня словами, я тихо вылез из капсулы, натянул на себя одежду и стал ждать, когда он, наконец, меня заметит. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем он обратил на меня внимание, остановился на полуслове и буркнул:

– Живой, чел? Ну и пошел вон, на работу! Нечего здесь место занимать. Надо же выжил. Чего же я такого тебе вчера поставил? Вот не помню и все. Неужели тот древний артефакт? Он же уже троих убил. Но почему этого не убил. Нет, надо подлечиться, потом посмотрю, что я ему воткнул.

Выходя, я оглянулся и увидел, как мед, охая и ахая, заползает в мед капсулу. Сам я чувствовал себя великолепно. Ничего не болело, в голове не шумело, в рот никто дерьма не наложил, только есть сильно хотелось.

Поэтому я пошел к себе в комнату, там принял душ, как всегда меня обдало вонючим паром, потом высушило. После душа я почувствовал себя еще лучше, открыл шкафчик, там со вчерашнего накопилось уже три кубика, бросил один в стакан с водой, выпил образовавшуюся жидкость и потопал в док. Корн был уже там, и, похоже, тоже маялся с похмелья. На меня хмуро взглянул, недовольно поморщился и махнул рукой в сторону моего яйца:

– Давай, чел, лети! Кто за тебя будет твою норму выполнять?

– А как обстоят дела с моим корабликом? –поинтересовался я. – С ним все в порядке?

– Еще бы! – буркнул техник. – Твое яйцо сожрало все три бочки за ночь, да еще потребовало немного руды. Пришлось дать. А вот после этого оно, по-моему, стало даже больше, чем было, подросло, похоже, хоть этого и не

может быть.

– А как дела с пробоиной? – спросил я. –Залатали?

– Твое яйцо само себя залатало, оно это может, – ответил Корн, недовольно морщась. – Слушай, чел, отстань от меня, видишь мне плохо. Нормально все с твоим кораблем, лети, давай, отсюда, руду добывай.

Я обошел свой корабль, яйцо и на самом деле зарастило пробоину, от нее не осталось даже следа, что было для меня удивительно, но с другой стороны, что я знаю о космической инопланетной технике? Правильно – ничего…

Я подошел к тому месту, где должна открыться дверца, положил руку на оранжевую пластиковую блямбу, она, понятное дело, провалилась куда-то вглубь, затем открылось отверстие, из которого пахнуло каким-то жутким смрадом, который быстро развеялся, после этого появились ступеньки. Я залез внутрь и пополз на четвереньках по проходу, яйцо и в этот раз не стало выращивать коридор нормального для меня размера, должно быть все еще сердилось на меня за то, что я его продырявил. Ну и ладно. Можно подумать, у меня выбор есть. Тут, на станции никого мое мнение не интересует и если сдохну, никто не заметит.

Я добрался до кресла, сел в него, и только тут понял, что так и не посмотрел, что за нейрошунт мне поставили. Может что-то приличное? А вдруг? Я протянул руку к затылку, но кресло качнулось, подголовье прижалось к моей башке, и что-то в меня вошло. Это не было болезненным, просто секунду назад мир был один, и вдруг он стал другим. В меня хлынуло множество информации, где-то на периферии зрения я увидел замелькавшие цифры, что-то анализировалось, просматривалось, делались какие-то выводы. А потом вдруг… вот как это объяснить? Сидел человек в кресле, и исчез, а на его месте появился корабль. Нет, не так, я сам стал яйцом.