— О том, что мы здесь.

— Зачем тебе это знать? — пожал плечами Ким, слегка прищурившись. — Мы же решили, к чему лирика?

— Просто интересно, — качнул головой Шон. В нем все сильнее нарастал страх и протест. Он так решил, да, но против себя, своей воли и желаний, в угоду принципу и упрямству. Потому что не хотел прощать Киму его поступок и, тем более, снова оказываться снизу когда-нибудь. Но черт побери! Ведь это не его стиль! Это Ронвуду свойственны такие припадки идиотизма! Наверное, это заразно. — Ты думаешь, у нас всегда все было плохо?

— Да, — кивнул Ким, не раздумывая. — С самого начала все пошло наперекосяк и не могло в принципе вылиться ни во что другое, чем сейчас.

— Если бы ты тогда не…

— Да! И я тоже все время так думал. Если бы ты не… — не дал договорить Ким. Он, ясное дело, и сам понимал, что хочет сказать Шон и в чем упрекнуть. Но и его претензии никуда не делись. В каком-то роде, он просто сравнял счет и сделал их квитыми.

— Ты ведь так и хотел, чтобы я почувствовал себя на твоем месте, — припомнил Шон. Ему было неприятно от всего этого. И, в том числе, оттого, что теперь он понимал, как мерзко, обидно и больно было Киму, и что все это причинял ему Шон.

— Нет, — Ким поморщился, словно от плохих воспоминаний. — Мне сорвало крышу. Все, что я тогда говорил и делал, было неправильно. Но осознал я это, когда уже было поздно.

— Ты не пытался извиниться, — сдавленно проговорил Шон, чувствуя, как его разрывает изнутри. Желание все забыть и уйти отсюда не свободным, как собирался, а за руку с Кимом, становилось настолько сильным, что жгло изнутри и пульсировало в висках.

— Ты не омега, чтобы я за тобой бегал.

— Да и ты не альфа, чтобы в принципе за кем-то бегать, — довольно грубо продолжил Шон фразу. Он осознавал, что Ким прав и если бы пришел или позвонил, то сделал бы только хуже этим. Хотя, разве может быть хуже?

— Когда мы с тобой закончим, я удалю омежьи органы, которые выделяют омега-гормоны, и постараюсь забыть весь период с семнадцати до двадцати одного.

Шон промолчал, затылок загорелся от слов Кима. Как же сильно он ненавидит Шона, а еще больше самого себя, так и не приняв, несмотря ни на что. Ведь когда они были вместе, Ким почти спокойно реагировал на свой пол и любил их секс с Шоном, он расслаблялся и забывал, что нужно бунтовать и каждую секунду доказывать, что он альфа. Теперь все снова пойдет наперекосяк. Или Шон это воспринимает неправильно? Может быть, наоборот, Ким будет счастлив, когда его перестанет мучить истинность и течки…

К ним подошел немолодой работник с редкими седыми волосами и представился доктором Джорти. Он мельком познакомился с ними и уточнил некоторые детали, стал рассказывать неизвестные прежде подробности о DTF.

— Я думал, все не так сложно, — неуверенно переспросил Ким.

— Ну что вы, мистер Ронвуд. Мы ведь здесь не продаем волшебные пилюли.

— Я могу понять, что нам нужны медицинские справки, но зачем заключение психиатра? — уточнил Шон, пробегая взглядом по списку необходимых документов, которые следовало собрать прежде, чем начать процесс DTF. Оказалось, это вовсе не таблетки, как он думал раньше, а целый комплекс воздействий, продолжительностью в шесть месяцев.

— Видите ли, истинность — естественная часть нас. Было бы странно, если вы пришли в больницу и попросили отрезать вам руку, потому что она вам не нравится или больше не нужна, — пояснил Джорти.

Ким и Шон переглянулись. Как ни крути, но с такой стороны Шон истинность определенно не воспринимал, а получалось, что у них не все в порядке с головой. Или это просто трюк ФИ, чтобы поддерживать свою статистику и не позволять слишком повышаться проценту распада истинных пар.

— Ага, и мозгоправ нам внушит, что и вовсе не нужно расставаться, — фыркнул Ким. Кажется, он думал о том же, о чем и сам Шон.

— Я специализируюсь на DTF и потому видел немало пар, которые хотят разорвать связь. Тех, у кого действительно есть на это причины, — Джорти сделал особое ударение на слове «действительно». — То, как формируется истинность, на данный момент неизученный вопрос. И когда передо мной сидят родные отец и сын или братья-близнецы, то вопросов не возникает. Но вы не родственники, у вас нет большой разницы в возрасте, вы разнополые, оба американцы, между вами не стоит религия или традиции, у вас нет сформированных семей, сторонних друг от друга.

Шон слушал доктора и добавлял все его доводы к тому, что раньше говорил Ричард, и все больше убеждался, что не прав. Они с Кимом идут на поводу у стереотипов и принципов, не подпитанных ничем, кроме глупости. Против своих чувств, ведь чертов Ронвуд тоже указал в анкете, что любит Шона. Тогда зачем все это? Почему они не могут просто быть счастливы вместе?

Шон тяжело вздохнул, когда вспомнил почему, и зажмурился, отгоняя всплывающие обжигающим ярким светом воспоминания о гоне Кима. И у Кима наверняка было таких немало, не зря же он бегал столько времени и не хотел иметь общего с Шоном. Ведь Ким смог все это переступить, простить. Они жили вместе почти полгода, и только смена ролей стояла Шону поперек горла. Так может, настало его время уступать и прощать Киму ошибки?

— Прежде чем вы подпишете документы, еще раз повторю вкратце всю процедуру. Шесть уколов периодом в тридцать дней. Первый месяц — самый тяжелый, его вам придется провести в нашей клинике, под постоянным наблюдением. С каждым следующим уколом время реабилитации будет сокращаться примерно на пять-семь дней, зависит от вашей личной реакции. Во второй и третий месяц будьте готовы к госпитализации минимум на две недели, далее уже проще, некоторые даже отлеживаются дома под присмотром родных. Повторюсь также, что и сама инъекция и процесс выведения парных генов из организма несколько болезненны и будут сопровождаться большинством из перечисленных в ваших брошюрах симптомов, — Джорти кивнул на книжечки, которые отдал им с Кимом вместе с остальными документами. — Кроме химического воздействия вам так же необходимо будет принимать другие лекарства и в обязательном порядке проходить сеансы с психотерапевтом. На период всего комплекса вам запрещены любые контакты друг с другом, и также мы рекомендуем минимум год воздерживаться от любого общения. В брошюрах есть памятка о том, как следует обезопасить себя от ненужных воспоминаний и ассоциаций. В соответствии с нашими правилами, у вас тридцать один день чтобы собрать все необходимые документы и обдумать свое решение, после чего мы сможем начать процесс.

Шон вышел из здания ФИ подавленным и эмоционально выжатым. Никогда раньше возможность избавиться от истинности не была такой реальной и… страшной. Он покосился на Кима, который тут же прикурил, едва оказавшись на воздухе. Шон потянулся к нему не зная чего хочет: прикоснуться, отнять сигарету или убрать черные волосы за ухо.

Но замер, так и не решившись.

Комментарий к 28. Что такое истинность, и как с ней бороться

Оставлю здесь ссылку на сборник с работами об истинности. В нем еще больше способов борьбы :) https://ficbook.net/collections/6472682

========== 29. Без контроля ==========

======== Двадцать девятая глава ========

========== Без контроля ==========

Шон вовсе не должен был продолжать учебу после получения диплома бакалавра. Чтобы устроиться на хорошую работу — этого вполне достаточно, тем более, в такой непопулярной и довольно сложной профессии. Но Шону нравилась научная деятельность, ему хотелось развиваться в этой области. Немного жаль, что Мел не планировал учиться в магистратуре, но друга давно дожидалось теплое местечко в национальном управлении океанических и атмосферных исследований, подготовленное его отцом, и нужды в дальнейшей учебе просто не было.

— Ты замолви за меня словечко, — со смешком попросил Шон, зная, друг быстро освоится на новой работе, заведет кучу друзей и шапочных знакомств и, скорее всего, галопом поскачет вверх по карьерной лестнице.

— Непременно! — пообещал Мел, жадно впиваясь зубами в мясной сэндвич, набивая им весь рот.