— В этом году у нас было жесткое соревнование — посмотрите на себя, судья. — Он указал на Монтанье, и комната разразилась смехом, а моя кровь превратилась в кислоту.

— Не думаю, что когда-либо видел более сильный список конкурентов. Основные моменты — избиение Стеллы, поимка Гэвина в лесу и мать Брианны. Мог бы у нас быть год лучше?

— Нет! — Взревела толпа.

— Вот так. Вот насколько хорошо. Вернемся к прелестям дня. Тема этого испытания, как мы все знаем, любовь. Мое любимое, потому что я люблю всех вас. — Он поцеловал ладонь и обернулся, чтобы послать свой поцелуй всем зрителям, пока те смеялись. — Это правда. Те же лица, с которыми я вырос, здесь поддерживают меня, пока мое правление медленно подходит к славному концу. Я ценю вас всех и с нетерпением жду многих, еще многих невероятных лет.

Раздались новые аплодисменты и вопли, прежде чем Кэл поднял руку, чтобы успокоить их.

— Но вы знаете, любовь — двусторонняя монета. — Он вытащил четвертак из своего кармана и подбросил в воздух, ловко его поймав. — А с другой стороны... — Кэл поднял монету, — у нее ненависть. Теперь, без лишних слов, давайте начнем! Син, Рэд, Боб, поднимитесь сюда со своими Приобретениями.

Син опустил руку и поправил мою майку. Я наклонилась вперед, пол, казалось, ушел из-под ног. Голова закружилась, когда он взял меня за локоть и повел через гостиную к платформе. К стулу.

— Вот так. Давайте, давайте. — Кэл махнул нам, чтобы мы встали рядом с ним.

Я встала поближе к Сину, напряженному и неподвижному. Брианна уже плакала, ее ввалившиеся глаза были закрыты, а из носа текло. Гэвин уставился на меня теплым, но уставшим взглядом. Одежда сейчас свободно висела на нем, Приобретение сказалось на парне точно так же, как на Брианне и мне.

— Вы трое — Син, Рэд, Боб — порадовали меня за пределами моих самых смелых мечтаний. Вы сделали отличный выбор в Приобретениях. Проверили их возможности. Большей гордости у меня бы быть не могло. Покажите им немного любви. — Кэл протянул руку, как будто показывал приз на игровом шоу, когда публика ответила громовыми аплодисментами и криками.

— Отлично. Сейчас, возможно, я прозвучу немного старомодно, но я верю, что, если действительно любишь что-то, то будешь страдать за это. Сделаешь, что должен, чтобы сохранить это в безопасности. Уберечь это. Никогда не причинить этому боли — ну, если только об этом не попросят. Я прав? — Из толпы донеслись смешки. — Итак, я придумал специальное задание для этого финального испытания. Это будет сюрпризом для наших конкурентов.

Он щелкнул пальцами. Трое охранников поспешили к сцене.

— Идите с ними. У всех троих есть отдельные комнаты. Ждите, пока я не отправлю за вами. И не подглядывайте. Не хочу, чтобы что-то испортило сюрприз.

Мы с Сином спрыгнули с платформы и последовали за сопровождающим из бального зала. Двери за нами закрылись, Брианна, Гэвин, Рэд и Боб стояли с нами в коридоре. Слуги повели нас обратно по проходу через фойе и до конца дальнего зала. Нас разделили по трем комнатам, и охранник занял позицию за дверью, когда она закрылась.

— Тот стул. — Я бросилась в объятия Сина. — О, боже. — Мой голос пропал, пока я боролась со слезами. Не здесь. Я не стану плакать здесь. По крайне мере, пока боль не станет слишком сильной, и я больше не смогу ее терпеть.

— Стелла. — Он положил ладонь на мою щеку, и я поняла, что она дрожит. — Стул. Они заставят меня причинить тебе боль.

— Знаю. — Я посмотрела в его дикие глаза, когда он осматривал комнату, как животное, ищущее пути для побега из клетки. Но мы были в спальне, высоко на втором этаже. — Эй. — Я встала на цыпочки. — Мы сможем это сделать.

— Не думаю, что смогу вынести это. — Он подхватил меня на руки и сел на кровать.

— Мы сможем.

Син покачал меня и прижался губами к моим волосам. Я словно чувствовала, как он разваливается подо мной, слои брони, которые он обычно носил, отпадали, пока под ними не остался сломленный мальчик, умоляющий меня спасти его.

— Ты не понимаешь. Я больше не могу причинять тебе боль.

— Шшш. — Я подвинулась, чтобы усесться на коленях прямо, и прижалась губами к его. — Когда все закончится, я все равно буду любить тебя. Ничто не помешает мне любить тебя.

— Не говори так. — Он снова посмотрел в окно. — Ты не знаешь, что произойдет.

— Я знаю, что они не заставят тебя убить меня или покалечить. В Приобретении подобное противозаконно, так ведь? А все остальное… я исцелюсь. Син, пожалуйста, просто посмотри на меня.

Он ответил мне замученным взглядом.

— С другой стороны, я буду жива. Буду с тобой. Сделай это ради Тедди.

Он не ответил, только притянул меня к себе. Мы сидели в тишине больше часа. Мне показалось, что я слышала шаги и звук дверей, закрывающихся в соседних комнатах, но уверенности не было.

Временами из бального зала доносился шум, но недостаточно, чтобы мы поняли, что там происходит. Через два часа наша дверь открылась. Син поставил меня на ноги, пока служитель жестами показал нам, чтобы мы последовали за ним обратно в бальный зал.

Мы вошли — нас окутал медный запах крови.

— Наконец-то наш последний конкурент. Поднимайтесь.

Мои ноги отказались двигаться, но Син грубо толкнул меня вперед. Он вернулся в свою роль, что было хорошим знаком, хотя я боялась того, как он отреагирует, когда ему придется причинить мне боль.

— О, Стелла. — Кэл потянул меня в свою сторону. — Я уже упоминал, что у меня особая любовь к рыжим?

Толпа засмеялась, когда я уставилась на кровь на платформе, красные потеки на стуле и что-то похожее на зуб на гладком полу. Мой живот скрутило, и меня вырвало. Кэл отступил, когда я выплеснула содержимое желудка на пол, и дамы в первом ряду замахали своими веерами.

— Уберите это. — Оукмэн показал на пару охранников, которые использовали грязные, кровавые полотенца, чтобы вытереть мой беспорядок. Кэл шлепнул меня по заднице. — Уже получше себя чувствуешь? На чем я остановился? Точно. Финальное шоу. Внесите сладости.

Охранник подкатил маленькую тележку к краю платформы. На ней были выложены различные инструменты — некоторые окровавленные, некоторые чистые, но все ужасали. Глаза Сина широко распахнулись, ужас был написан там, где я его никогда раньше не видела.

Кэл продолжал говорить, колонки гудели от его громкого голоса.

— Ты сможешь сделать это, — прошептала я Сину.

Он посмотрел в мои глаза и успокоился, когда я ответила на его взгляд, его лицо вновь обрело холодную маску. Чтобы показать ему, что я смогу все выдержать, я подошла к стулу и села, вложив запястья в кандалы.

Кэл обернулся.

— О, нет, нет, дорогая Стелла. Этот стул для Сина. 

Стелла

Я покачала головой, в ушах зазвенело, словно рядом взорвалась бомба.

— Смотрите, она мне не верит. — Кэл засмеялся и взял меня за руку, отрывая от стула. — Видишь? Не для тебя, красотка. — Он повернулся к Сину. — А для тебя.

Комнату окутало тишиной, когда Син посмотрел на Кэла. Затем ухмыльнулся и снял пиджак.

Толпа возликовала, когда Син показательно уселся на стул и поместил запястья и лодыжки в удерживающие устройства.

— Ты мог бы, по крайней мере, сказать ей, чтобы не горячилась с моим лицом? Во-первых, оно у меня красивое, а во-вторых, мне нужно выглядеть весьма прилично, потому как я женюсь на твоей дочери.

Кэл зарычал от смеха, когда охранник закрыл оковы Син.

— Ты нахальный мудак, ты это знаешь?

Я положила руку на спинку стула. Возможно, это поможет комнате перестать вращаться. Син откинул голову назад и встретился со мной взглядом. Быстрый кивок, и затем он снова посмотрел вперед, улыбаясь.

— Ты удивляешь меня, советник. Действительно удивляешь. Ты хоть представляешь, как Боб дрожал и плакал? Как сильно Рэд умолял Брианну, чтобы она не срывала на нем злость? Думаешь, ей было легко?