— Если я выберу «Тету», кто тогда будет моим опекуном? — спросил Шер.

Он боялся опять оказаться зависимым от кого-то, получить на смену Ларри ещё более строгого и требовательного воспитателя.

— Мистер Джон Саммерс оформит на тебя попечительство до двадцати одного года…

— Кто такой мистер Саммерс? — прервал его Шер.

Попечительство аж на пять лет — это что-то страшное. Какой-то непонятный человек сможет решать его судьбу, распоряжаться каждым шагом.

Джон Саммерс вошёл в палату, куда его позвал Эйв, и остановился возле кровати парня. Он профессиональным взглядом оценил его красоту и выдержку - учитывая все произошедшие с ним события, омега держался более чем стойко. Из него выйдет отличный многопрофильный агент. Перекинувшись с парнем парой фраз, он уже был уверен, что нужно поскорее оформлять документы и увозить его отсюда. Чем раньше он сможет приступить к обучению, тем лучше.

— Я хочу забрать с собой своего кота — Оскара, — сказал Шер, прежде чем Эйв и Джон покинули его палату.

— И где в учебном корпусе будет жить кот? — Джон приподнял бровь.

Его дети были такими же. Обожали всё маленькое и пушистое и постоянно требовали, чтобы и отец любил домашних животных. Но его дети — это одно. А военный корпус - не место для кота и всех сантиментов, связанных с ним.

— У меня будет комната? — Шер стразу же уловил, что ему собираются отказать, и набычился.

— В которой кроме тебя будет жить ещё девятнадцать омег. Ученикам не разрешено заводить животных. И ты не станешь исключением, — Джон говорил не агрессивно, но строго и безапелляционно.

Он развернулся и вышел из палаты, не дожидаясь споров и, не дай бог, истерик. Ему было жаль Шер, но со временем он методично вытравит из себя это чувство, как делал всегда. Агентам не нужна жалость и сочувствие, они делают их слабыми и зависимыми.

— Джон, я возьму кота себе. Мальчик сможет прихо…

— Что за чушь, Эйв! У него не будет времени на эту ерунду. Он очень скоро забудет о животном. Распорядись, чтобы его отдали в приют, — отрезал Джон, удивлённый тем, что хладнокровный и выдержанный обычно Эйвелин вдруг решил пойти на поводу у пацана, которого видел впервые в жизни.

— Я заберу кота себе, Джон, — твёрдо повторил Эйв, глядя в глаза альфе. — Можешь не сомневаться в том, что парню понадобится психиатр и друг. И вот если с первым проблем не возникнет, то друзья в корпусе — это редкость. Не сомневаюсь, что из него выйдет толк, мы все знаем, что «тетовцы» благодаря препаратам с каждым поколением становятся всё способнее. Но когда он узнает, что залетел от подонка, который оттрахал и избил его, а криворукий альфа-врач, не посоветовавшись с ним, вычистил ему плод, повредив матку, можешь быть уверен - его психика серьёзно пошатнётся. Ты ведь не хочешь воспитать себе жестокого и ни к кому не привязанного «дельтовца», который свихнётся на этой почве и пойдёт мстить всем альфам без разбора?

Эйв говорил зло, выделяя почти каждое слово, он не позволял себе шипеть на Саммерса, чётко чувствуя грани субординации, но ясно показывал свою позицию в этом вопросе. Джон сдержал первый порыв ухватить омегу за подбородок и рыкнуть тому в лицо, чтобы не наглел.

— Ну хорошо. Как считаешь нужным, — кивнул он. В конце концов, он не планировал ломать голову в попытках понять, что нужно омегам. Раз Эйв говорил, что так лучше — пусть будет.

Шер отвернулся к окну и зажмурился. Те несколько дней постоянно прокручивались в его голове. Никто не заподозрил его в убийстве альф. Всё списали на Ларри и его безумие. И о видениях Шер не знали. Он в этой истории был жертвой, которому все старались помочь. Но сам он жертвой себя не чувствовал. Одиноким, обманутым, преданным — да. Но охотником, который прекрасно знал, что ублюдочный альфа выпотрошил его, как из дохлой рыбы достают икру. Шер представил себе, как выпустит ему кишки и намотает на кулак, вытащит все органы и посмотрит, как это понравится альфе.

Он почувствовал, как на кровать запрыгнул Оскар, который отирался возле него все три недели, и толкнул его носом в руку. Шер слабо улыбнулся и запустил пальцы в мягкую и гладкую шерсть, погружаясь в спокойный сон под мерное урчание своего кота.