Его оставили в покое ещё на месяц. Коул слышал, как за его дверью кто-то говорил, что он ещё не готов, не смирился со своей участью, но боль научит его хорошо себя вести. Холл и не сомневался в этом. Он планировал избегать в дальнейшем этого ада, который пришлось пережить уже трижды. Тем не менее ему пришлось. Когда пришёл другой омега. Коул сдержался и не попытался его убить, но и трахнуть не получилось тоже. Как и ожидал альфа, член просто отказался работать, приказав всем сосать. Сосать, правда, пришлось Коулу, но что ему, лучшему агенту ВВА, притвориться инфантилом? Его много лет готовили к тому, что ситуации на заданиях бывают разными и крайне редко приятными. Чтобы не потерять себя, нужно помнить, что это всё игра, приз в которой — жизнь.
После второго провала «дельтовцы» решили, что как донор спермы он негоден. Так что его выгнали из удобной комнаты и поселили в огромном бараке на пятьдесят человек, вместе с другими альфами. Говорить друг с другом по-прежнему было запрещено. Да и о чём говорить с этими зомби, каждый из которых старается всеми силами услужить хоть какому-то омеге, чтобы немного улучшить свою жизнь? Коул не понимал такого поведения. Не нарываться - одно, но открыто ползать на брюхе перед террористами - это уж слишком, не стоит никакой жизни. Холл бывал и в худших условиях. Хоть ему и нельзя было говорить, но теперь он мог слушать. Очень быстро, работая механиком, водителем или охранником, альфа выяснил, что провалялся в коме аж целый год, а не пять месяцев, как он решил сначала. За это время случилось три серьёзных столкновения между «Дельтой» и «Тетой», и в одном из них в плен был захвачен Филат. Омега-грек управляющий «Дельтой» последние двадцать лет. Также Холл более или менее разобрался со здешними правилами и устройством. При минимальной дисциплине всё держалось на одном лишь страхе террористов друг перед другом. И это понятно. Омеги были озлобленные и жестокие, способные убить любого неугодного. Чего стоил лишь один случай, когда двое омег подрались из-за альфы и один, уже победив, отрезал другому мизинец на левой руке. Тогда Коул опять вспомнил Эдди. Не так ли он потерял свой палец? Может тоже хотел отбить какого-то альфу, но оказался слабее? Коул не мог долго думать о своём бывшем омеге. Он испытывал к нему что-то вроде любви-ненависти. И каждый раз внутри поднималась волна гнева, а сердце сжималось от боли.
Холл привык молчать - его новый голос не нравился ему. Так что он говорил с неохотой, даже когда задавали прямой вопрос. Четырёх раз общения с чипом в спине оказалось достаточно, чтобы на подсознательном уровне начать избегать конфликтных и опасных ситуаций. Тем не менее разозлить омег оказалось очень легко, да и зло они срывали на таких альфах, как он. Просто приходили в барак или отлавливали на работе, вымещая собственную злость с помощью побоев. Любого из них Коул мог бы убить одним ударом, но собственная жизнь дороже одного террориста, которого он успеет грохнуть. Постепенно болезненность стала выветриваться, сила возвращалась, а с ней и уверенность в том, что он обязательно выберется. Каждую ночь Коул напоминал себе, что ему нужно время, чтобы придумать, как сбежать отсюда. И о том, что он непременно должен выжить. Хотя бы потому, что там, рядом с Тони, остался предатель.
========== Часть 18 ==========
Шай
Омега успел возненавидеть этот комфортабельный ковёр-самолёт за семнадцать часов полёта. Какая была необходимость посылать именно его проверять базу в Гонконге? Да, он знает китайский! Да, он опытный «макси» и правая рука Макса, дурацкая тавтология! И да, его боятся на всех континентах! Но почему бы не дать бедному, несчастному омеге отдохнуть, хотя бы сутки? Он так вымотался на последнем задании физически и морально. Летел домой с мыслями о своей постели, в которой проведёт по меньшей мере двадцать четыре часа, протянув ноги под одеялком. Но нет же! Макс посылает его в чёртов Гонконг! Чтоб он провалился! Даже с Сашей не успел увидеться. Прилетел, вышел из самолёта, посидел в кафе с начальником, зашёл в другой самолёт — полетел изучать китайскую культуру. От недосыпа жутко болела голова. От этого омега становился похож характером на того, в честь которого получил имя. Он ещё в полёте над Тихим океаном решил, что разнесёт к херам собачьим там всю базу, если найдёт хоть малейшее нарушение.
Пилота хотелось убить дважды. Первый раз, когда самолёт стало трясти в турбулентности - тогда появилось желание встать, вышвырнуть этого идиота в свободный полёт - пусть поплавает в океане, а за штурвал устроиться самому, но такое поведение наверняка не поняли бы остальные пассажиры. И второй раз, когда их сильно стукнуло о землю во время приземления. У омеги аж дух перехватило, едва сдержал себя, чтобы не свернуть ублюдку шею при выходе из самолёта.
Его встречал молоденький «агент»-азиат. Шай на секунду задумался, почему это он называет парня, который наверняка старше его, «молоденьким»? Омега приветливо улыбался, кланялся и говорил что-то там гостеприимное на ужасном английском. У араба возникло даже некое чувство спокойствия, когда он осознал, что его акцент не самый худший в мире.
— Так. Заткнись сейчас же, — приказал Шай «агенту», когда они стояли возле ленты для получения багажа. Тараторящий рядом голос звучал в голове словно бубен. - Иди, купи мне кофе, чёрный, — ему было проще говорить на китайском, чтобы и парень перестал коверкать язык Шекспира и исчез уже куда-нибудь.
Азиат ушёл в сторону многочисленных кафе и магазинов огромного аэропорта, буркнув себе под нос «мог’уэй». Шай и без напоминаний знал, что он дьявол. Но вот здешним лучше бы поостеречься и не злить его больше, чем уже есть. Забрав свой чемодан, который омега не перебирал с последнего задания, он направился к выходу из здания. Благоразумный китаец ждал его возле машины с картонным стаканчиком американского кофе в руке. Пить Шай не стал, он ещё тешил себя надеждой уснуть сегодня, а проверку начать завтра с утра. Всю дорогу до базы в машине было тихо, но арабу приходилось бороться с дрёмой. Если бы он уснул сейчас, то голова разболелась бы ещё сильнее, а вечером можно было вообще на стену лезть. База в Гонконге была одной из лучших в плане медицинского оснащения и представляла собой частный больничный комплекс. Довольно-таки огромный, что сильно удручало Шая объёмом предстоящей работы. Здесь проводили большую часть всех исследований «Дельты», а вот документацию вести никто не умел - на главную базу всегда приходила кошмарная неразбериха, а деньги здесь утекали безотчётно.
— С чего Вы хотите начать? — вежливо спросил глава базы, опять же на отвратительно ломаном английском. Этот особенно некрасивый, по мнению Шая, омега был старше его лет на двадцать как минимум, но выглядел при этом как школьник. Шайтан уже некоторое время раздумывал над тем, не имеется ли у косоглазых засекреченного эликсира молодости.
— Со своей комнаты, — буркнул Шай, наблюдая за тем, как альфа-американец достаёт из багажника его чемодан. Он показался ему очень привлекательным. Высокий, хорошо сложенный, с тёмными волосами, что не часто встретишь среди колонизаторов. Сейчас омега видел только его профиль, но как-то от этого профиля у него странно стянуло ком в животе. — Этого альфу ко мне, — распорядился он. Хотя это, конечно, была лесть самому себе. Ни на какой секс он сейчас не способен.
— Эм… Шайтан… — неожиданно замялся азиат, стараясь подобрать слова, чтобы не разозлить проверяющего.
— Что? Я три ночи без сна! Не имею права расслабиться? — рассердился омега. Если косоглазый не отдаст ему этого красавчика, то умрёт. Шай уже нащупал в кармане нож-бабочку, которой Саша научил его виртуозно пользоваться. Омеге очень хотелось именно этого американца в свою постель. От альф-китайцев подташнивало.
— Он импотент, — нашёлся наконец китаец, судорожно следя за тем, как у Шая звереют глаза. Дурной нрав Дьявола был известен всем.
На секунду Шай оторопел. Он обернулся на альфу, стоявшего возле машины с его чемоданом. Прямая выправка, спокойный взгляд, никакой задавленности, к тому же не похоже, что слова азиата его задели. Хотя, может, он не говорит на китайском? Но главное - запах! От него исходил такой сногсшибательный аромат, что у омеги аж в голове всё начинало путаться. Не мог этот аромат исходить от импотента - те пахнут совсем иначе.
