Кристиана успела лишь издать короткий возмущенный возглас — и Рич уже привлек ее к себе, зажав ее руки между их телами.

— Только посмейте — я вам…

Ее угроза так и осталась недосказанной, потонув в тепле его губ, приникших к ее рту. Задыхаясь, Кристиана изо всех сил отпихивала его. Но никакие усилия не вернули ей свободы. Она приоткрыла губы, собираясь гневно высказать все, что она о нем думает, но поцелуй усилился, словно Рич только и ждал этого сигнала. Ее сопротивление было сломлено, и Кристиана замерла в его руках. Жаркая волна прокатилась по телу, и ее попытки вырваться были забыты. Страсть вдруг стала реальностью слишком прекрасной, чтобы сражаться с ней. Ее тело обмякло, природный инстинкт взял верх над неопытностью. Ее ладони осторожно раскрылись у него на груди, пресловутая блузка перестала служить ей щитом. Стон, неожиданно вырвавшийся у нее, поразил обоих.

Рич медленно поднял голову, заглянул ей в лицо, встретил взгляд затуманенных страстью глаз.

— Это было ошибкой, — едва слышно произнесла она.

Он легко прикоснулся к ее лицу, прочертил дорожку вдоль подбородка вниз, к горлу, туда, где с бешеной скоростью бился ее пульс.

— Да, — рассеянно пробормотал он. — Так не должно было быть.

Остатки здравого смысла подсказывали Кристиане, что надо отстраниться, заставить его уйти. Но все чувства протестовали. Рядом с ним было так хорошо.

— Это всего лишь поцелуй.

— А похоже на землетрясение.

Он наклонил голову и приник к ее губам, на этот раз очень нежно, впитывая в себя ее свежесть.

— Давайте попробуем еще раз — и посмотрим, что получится?

— Ненормальный, — только и смогла сказать Кристиана, лихорадочно пытаясь овладеть собой.

— Вы это уже говорили.

Рич накрыл ее рот своим. Его губы медлили, привыкая к ней. Простая ласка дарила наслаждение. Кристиана потянулась к нему, но он не торопил события. Подождать, прочувствовать каждый миг до конца вдруг стало для него важнее. Теперь он уже знал цену выдержки.

Кристиана отдалась поцелую бездумно, окунулась в него. В жизни ей редко когда хотелось чего-то сильнее, чем ощущения этих губ на своих губах. Она чувствовала его руки на своем теле, но они лишь поддерживали, не требуя того, на что 'она пока не была готова.

На этот раз, когда Рич поднял голову, она едва дышала.

— Определенно ненормальный, — прошептала она.

— Значит, мы оба ненормальные, — так же тихо отозвался он. Золотистые глаза вызывающе сверкнули.

— А как же наш план?

— С этим нам будет легче проводить его в жизнь.

— С этим будет легче кому-нибудь из нас разбить жизнь.

— Что ж, такова жизнь. — Рич поцеловал уголок ее губ. — Давай, прекрасная прыгунья, выходи и веди свою партию. Обещаю не набрасываться на тебя в темных углах.

— А как насчет светлых углов? — проворчала Кристиана, уже понимая, что, как бы безумен ни был план Рича, она его примет.

— Нельзя же, чтобы все было по-твоему, — укоризненно отозвался он и, забрав у нее из рук безразмерное одеяние, оставил ей блузку в клетку. — Ну а теперь одевайся и пойдем, а то Пеппа заподозрит неладное и прибежит проверять, что мы тут замышляем.

Кристиана с театральным ужасом оглянулась на двери.

Рич расхохотался.

— Отвернись, — скомандовала она и, не удержавшись, сама фыркнула.

— Ну вот, все удовольствие испортила, — повинуясь, буркнул он себе под нос. — Ладно, не стану подглядывать, а буду представлять себе тебя в купальнике. Как раз достигну нужного настроения, чтобы спуститься вниз и предстать перед Пеппой.

— У меня такое ощущение, что с твоим планом мы попадем в такую ловушку, что сами будем не рады.

Кристиана натянула приготовленные просторные брюки и критически уставилась на свое отражение в зеркале. В них она выглядит отвратительно. Сбросив их, поспешно сунула руку в шкаф и выудила пару основательно потрепанных джинсов.

— Что ты там делаешь? Сколько нужно времени, чтобы надеть белье и блузку с брюками?

— Оставь мое белье в покое.

— Ты оставь его в шкафу — и я готов даже забыть, как оно называется.

Кристиана показала язык своему новому отражению, а потом быстро схватила подушку и запустила ею в спину Ричу. Он развернулся к ней, явно готовясь дать отпор. Удовлетворенное выражение его лица при взгляде на Кристиану заставило ее опустить глаза в смущении.

— Если ты еще раз наденешь хоть один из своих бесформенных балахонов — клянусь, я на глазах у всех стащу его с этого роскошного тела, — пригрозил, подходя к ней, Рич.

Кристиана посмотрела ему прямо в глаза. Она была готова согласиться, что ее желание спрятаться от чужих глаз иногда доходит до абсурда, но уж никак не собиралась позволить ему взять над собой такую власть.

— Только попробуй — и заработаешь здоровенный синяк под глазом, — пообещала она.

Он рассмеялся.

— Ни за что тебе этого не позволю. Кристиана вспомнила долгие месяцы своих тренировок и растянула губы в сладкой улыбке:

— Попытайся — и посмотрим, кто кому что позволит.

Рич покачал головой. Разумеется, он ни на минуту не поверил, что она может взять над ним верх, но ее смелость и задорные огоньки в глазах ему определенно нравились.

— Пойдем обедать. Одному из нас нужно подкрепиться.

Глава пятая

Кристиана помогла Лори выбраться из ванны и завернула скользкую, вертлявую девчушку в нагретое полотенце.

— Слава Богу! Значит, не только я после купания этой парочки выгляжу как любитель серфинга, выброшенный на берег, — раздался от открытой двери голос Пеппы.

Рядышком с матерью в яркой свежей пижамке стоял Джош-младший, розовый, чистый, как надраенная монетка, весь в ожидании ежевечернего часа перед сном, проведенного с родителями.

— Можно их купать и поаккуратнее, но я люблю, когда малыши в ванне играют и плещутся, — отозвалась Кристиана, с нежностью улыбаясь Лори. — А вы оба у нас просто прелесть!

Она сделала вид, что не заметила недовольной гримасы Джоша-младшего при этом определении. В упрямом мальчугане уже начала проявляться та же независимость, та же сила духа, что отличали его отца и мать.

Пеппа вся так и лучилась материнской гордостью.

— Я тоже так думаю, но я, конечно, слишком пристрастна.

Кристиана подняла Лори на руки и понесла в спальню. У Джоша-младшего энергия и страсть к проказам перехлестывали через край, а Лори была мягче, любила, чтобы ее приласкали и понежили.

— Спой нам песенку, — скомандовала малышка, а в устремленных на Кристиану глазах стояла мольба.

Кристиана улыбнулась, устраиваясь в одном из кресел-качалок у окна. Пеппа молча опустилась в соседнее кресло.

— Какую?

— Какую-нибудь хорошенькую.

— Ф-фу, гадость, — буркнул Джош-младший, прильнув к матери.

Лори сверкнула на него гневным взглядом.

— Заткни уши пальцами, — парировала она.

— Только одну, — великодушно согласился мальчуган и поуютнее прижался к боку Пеппы.

Кристиана запела вполголоса. Пеппа, пристально вглядываясь в ее лицо, слушала с таким же вниманием, как и дети. И ее, как и близнецов, убаюкивало это тихое, мелодичное пение. Она смотрела на молодую няню со своей дочерью на руках, а в голове у нее роилась масса вопросов, ни один из которых она не собиралась произносить вслух. Отношения между Ричем и Кристианой развивались гораздо быстрее, чем она могла надеяться. Ведь, в конце концов, ее плану всего три дня!

Она слегка улыбнулась и подняла голову. В доме по-прежнему было тихо, но она точно знала, что вернулся Джош. Даже не видя его, она всегда чувствовала присутствие мужа. Пеппа перевела глаза на дверь — и через мгновение Джош уже стоял на пороге, и их взгляды слились, словно в комнате никого, кроме них, не было.

Кристиана оборвала пение и поднялась. Без единого слова она вручила сонную Лори отцу и вышла из спальни.

Она прошла к себе, размышляя, как провести вечер. Джош и Пеппа с радостью приняли бы ее в свою компанию на ужин, но сегодня, она это остро чувствовала, им хотелось остаться наедине. Да и ей было необходимо хоть ненадолго отойти от этого миниатюрного изображения вселенского счастья, о котором она могла только мечтать. Резкий телефонный звонок вырвал ее из меланхоличных раздумий.