(Перевод латинских слов: рекс – царь, пессимус – худший, кваре – почему, мекум – со мной, путо цекум – считаю слепым, сеньорес – старшие, пацем даре – дать мир, пермитто – позволяю, корам – против.)

Обучение грамматике, поэтике и риторике проводилось не только на образцах произведений латинских поэтов (среди которых значительное место занимал римлянин Вергилий Публий Марон), но и российских. В приказе по семинарии за 1787 год учителю поэтики предлагалось изучать с учениками оды Михаила Ломоносова, Александра Сумарокова, а также делать русские стихотворные переводы произведений Вергилия, Овидия, Горация. Принятый в семинариях учебник поэтики «Правила пиитические» Аполлоса Байбакова демонствировал, прежде всего, примеры из российских авторов, уделяя, правда, особое внимание и Вергилию. В учебнике ученики знакомились с отрывками и с небольшими произведениями А. Кантемира, М. Ломоносова, В. Тредиаковского, А. Сумарокова и других русских поэтов XVIII века. Пусть представленные отрывки и произведения и не давали особенно богатый материал для чтения, однако они пробуждали несомненный интерес семинаристов к литературе. Уже в семинарии, где для учащихся сочинение стихов было обязательным, у Ивана Котляревского проявились незаурядные поэтические способности. Он мог быстро подобрать к одному слову несколько остроумных рифм, легко и ловко писал небольшие стихотворения, за что товарищи прозвали его «рифмачом». Первые поэтические упражнения юноши представляли собой, по-видимому, не только божественные канты и стихи высокого стиля, которые писались всеми учениками по заданию учителя поэтики, но и бурлескные переработки (комические, пародийные произведения с присущим им несоответствием между темой и словесной формой: «высокая» тема излагается низким, простонародным, иногда вульгаризированным стилем, а «низкая» – высоким, возвышенно-героическим) духовных псалмов, а также сатиры на учителей и одноклассников. В VI части «Энеиды» И. Котляревский обращается к своей музе с такими словами:

Именно в семинарские годы Иван Петрович особенно увлекся произведениями Вергилия. Конечно, нельзя категорически утверждать, что у юноши уже тогда созрел замысел «перелицевать» полностью гениальное произведение римского поэта на родной язык. Однако есть все основания полагать, что семинарист Котляревский мог упражняться в переработке отдельных отрывков античной поэмы, ведь в тогдашней школьной практике такое «перелицовывание» было обычным явлением.

Иван Котляревский был одним из лучших учеников своего класса, и осенью 1788 года его вместе с четырьмя другими учениками предполагали отправить в Петербургскую Александро-Невскую семинарию. Эта командировка в Петербург предусматривала подготовку преподавателей из числа лучших учеников для работы в тех же семинариях, откуда их направляли. Но юношу не смогли найти, потому что его не было в городе. Можно лишь догадываться, что Котляревский был где-то «на кондициях» у помещиков, то есть учил детей, что было тогда обычным делом для семинаристов. Иван знал латынь, свободно владел французским языком и, как правило, в свободное время занимался воспитанием детей в барских имениях. Летом, во время каникул, семинаристы брались за любую работу, чтобы немного заработать себе на будущий учебный год. Многочисленные мемуарные и литературные материалы свидетельствуют, что семинаристам того времени приходилось по нескольку месяцев быть не только учителями у помещиков, а также певчими по окрестным церквям и монастырям, садоводами и огородниками, сторожами, а еще ходить группами по казацким хуторам, выступая с вертепными представлениями, пародиями, юмористическими стихами, а то и просто попрошайничать. Эта старинная традиция украинских школ в то время была еще жива.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.