— Идти в полицию? — наконец выдохнул ошарашенный Селиван, сжавшись в брата.

— Я не знаю, где дом… — горько взвыл Илья. — Лес огромен! Мы потерялись…

— Но если идти в одну сторону — сможем выйти?

— На милость монстрам! Я… НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!

Последние слова забились отражающимся от стволов деревьев эхом. Инстинкт самосохранения невыносимой петлёй на шее давил глотку, и Илья уже не мог трезво соображать. Всего пару минут назад всё было хорошо! Ничего этого не было! А теперь… родители мертвы, море вырванных глаз, серой галькой лежавших у побережья, страшное озеро, из которого вылезло уродливое чудище… что это? Проклятье? За что тогда оно было? Внезапно Илья поднял голову в небо, а его и так круглые глаза стали больше похожими на две монеты. «Зато предки спят точно убитые. Я удивлён, что ты не разбудил их, » — вспомнились сразу на ум эти недавно сказанные слова. А что если они уже тогда были мертвы? Но кто же…

Селиван снова схватил за руку брата, потрясённого до такой степени, что весь мир вокруг него исчез, и чуть ли не тащил на себе. Над ухом слышался его дрожащий писклявый голос, шепчущий обрывки непонятных фраз о монстрах и психбольницу, и как бы юноша ни пытался привести близнеца в чувство, это не удавалось. Поэтому Селиван, закинув руку брата на свою шею, потащил его на себе. Было это довольно трудно из-за подорванных на бегу сил и тяжести Ильи, поэтому, стиснув зубы, парень с трудом перебирал ноги.

«Почему я ничего не чувствую?» — спросил самого себя Селиван. До сих пор его душа была ослеплена, поэтому он не испытывал ничего, кроме тяжести в ногах и дикой усталости. Он хотел рассказать Илье, что слышал возле озера, но, видя его состояние, даже не решился открыть рот. Тогда, в тот роковой момент, юноша опять услышал противный голос, призывающий тихим скрежетом убить, не щадя никого. И тогда Селиван почувствовал, как горячая кровь прожигала ненависть его вены и жаждала выйти наружу… в тот миг только Илья сумел своими сумасшедшими криками заставить ощутить брата, что тот ещё находится на берегу озера и является человеком…

Вдалеке мелькнул одинокий силуэт дома. Молочно-фиолетовое небо уже заслонили ватные тучи, измазанные в чёрной краске ночи, поэтому только слабый свет луны, слегка пробивавшийся из-за непреодолимой преграды, сумел указать верный путь подросткам. Воодушевлённый Селиван почувствовал, как внутри забились новые приливы сил, поэтому, крепче обхватив брата, юноша двинулся в путь, стараясь перебирать ноги, наполненные самыми тяжелейшими кусками свинца, как можно быстрее.

В обветшавшем особняке, скрывающимся под покровом вседозволенной тьмы, где ляписовые воды покоятся в гробницах из грязного дёрна, а изумрудная трава склонилась под бременем холодной и чёрствой росы, не сияло ни единого источника света. Дом был совершенно скромным и малым, не величал богатствами и драгоценными камнями, поэтому заблудившиеся путники, на подобии уставших и голодных братьев, не замечали чёрные стены в поволоке дурманящей ночи. Только при свете одинокого блика луны можно было разглядеть нелюдимые окна, и именно в этот момент царица мглы сжалилась над нынешними сиротами.

Селиван несмело постучал в дверь и покорно, как верная псина, склонив голову, ожидал, пока кто-нибудь зашевелится в этом странном доме. Но жалобное блеяние Ильи, с которого ручьями лился холодный пот, смешанный со слезами, заставил парня надавить на ручку. К великому удивлению юноши, дряхлая и местами проеденная крысами дверь с невыносимым скрипом, режущим уши, отворилась.

Интерьер особняка был всё таким же скромным, как и его внешний вид — всё обветшало, каждая вещь — в грудах пыли, пол скрипел и, казалось, вот-вот проломится. Когда-то, может быть, это была красивая постройка, принадлежавшая каким-нибудь аристократам, однако сейчас это больше походило на один из заброшенных домов, в которых часто любил гулять Селиван в городе. Особняк встретил гостей своей мрачностью и лютостью, но юноша твёрдо углубился внутрь здания.

Заметив диван, скромно стоявший вдоль стены с местами порванными серыми обоями, Селиван решительно подвёл к нему Илью и усадил на него.

— Переждём ночь здесь, — сухо процедил он. — Лучше, чем под открытым небом.

— Ты так спокоен… — тихо пробормотал брат, уткнувшись лицом в свои ладони, всхипнув. — Тебе всё равно? Всё равно, что родители… они…

Илья так и не смог договорить.

Селиван посмотрел на стену. Такую же холодную и безжизненную, как и он внутри. Он старался выдавить из себя хоть одну никчёмную эмоцию хотя бы печаль, однако уже в следующие мгновения понял, что ощущал только чёрную дыру, пожирающую все его эмоции. Ему было до лампочки на то, что родственники отправились на тот свет. Но именно из-за этого безразличия Селиван тут же возненавидел себя. Из-за такого расклада событий он должен был испытать шок, получить психическую травму, но только пугающее его хладнокровие овладело им.

— Не знаю, — только и выдавил из себя Селиван. — Уже… ничего не знаю.

— Как думаешь, что мы только что видели? — Илья попытался подавить предательскую дрожь в голосе, но с каждым усилием получался отрицательный результат. — Ведь монстров… не бывает?

— Маньяки. Садисты. Иного объяснения нет. Нам повезло, что оторвались.

— А этот дом… вдруг он тоже? Ну… того?

— Скорее, владельцы использовали его как дачу, а потом умерли, а про дом все забыли. Дверь настолько старая, что сама уже открывается. Ладно уж. Утром разберёмся.

Сил, чтобы изучить дальше забытый демиургом дом, уже не было, поэтому Илья улёгся на диване. Селиван расположился рядом, поэтому братья, прижавшись друг к другу, замёрзшие до такой степени, что зуб не попадал на зуб, отбирали друг у друга тепло. Но через час попытки отчаянно украсть его полностью исчерпались — забирать было почти нечего. В конечном счёте подростки просто поддались жгучему холоду и просто прижались друг к другу, чтобы не дрожать от вины.

На Илью с головой нахлынула волна забвения и удушливых объятий Морфея. В своём кошмаре, которые обычно снились Селивану и над которыми парень любил поиздеваться, он вновь увидел противный образ чудовища с прорезавшими свою же плоть костями и вырванными глазами. Эта тошнотворная ухмылка, из которой лились красные слюни, сразу же довела до истерики парня, и тот, рванув подальше, скрылся за кустами ежевики, наступив там на мокрые шарики глаз. Потом пред ним предстали тела родителей, что-то кричавшие ему, но почему-то их голоса была искажены до невозможности… Юноша попятился назад, столкнувшись с тем самым монстром. На этом, завопив от пожирающего страха, Илья и проснулся.

Первое, что он испытал — нетерпимый холод по всему телу, сразу отрезвивший недавно проснувшийся рассудок. Илья, встряхнув головой, чтобы прогнать остатки сладкой дрёмы, разочарованно осмотрелся. Тьма всё ещё прожигала ледяным дыханием глаза, и одинокий блик замёрзшей в ночи луны ослабевшим сиянием освещал устрашающий коридор, стены которого были усыпаны пустыми рамками. «Нет, не сон», — тяжело вздохнул парень, вставая с дивана. Он хотел верить в иллюзию того, что всё ему мерещилось, что родители живы… но это только самообман и внушение. Всё было настоящим, и надо было только смириться.

Илья озадаченно осмотрел место, в котором находился. По старому коридору свободно гулял заблудившийся сквозняк, и юноша вжался бледными пальцами в одежду. Ещё немного — и болезнь может взять вверх над ещё неокрепшим детским организмом. Сам коридор с оторванными в некоторых местах обоями вёл в неизвестные пока комнаты и слегка пустовал. Не было в этом пространстве ничего, кроме одиноко стоящего дивана и пустых рамок на стенах. Но сильнее заставляло испытывать уединение отсутствие самого значимого человека, на которого можно было положиться всегда…

— Ваня, — тихо позвал Илья дрожащим, словно маленький кролик, смотрящий на когти ястреба, голосом.

Безмолвная тишина.

Юноша долго смотрел на пустую стену, усеянную пустыми рамками, за стеклом которых не было ничего, кроме той же пустоты, что глотала душу, собираясь с мыслями. Сейчас он должен быть сильным, чтобы доказать, в первую очередь, самому себе, что он может даже в экстренных случаях сохранять холодный ум, как брат. Поэтому, собрав оборванные и ничтожные крупицы воли в кулак, парень несмело сделал шаг. Лёгкое головокружение охватило Илью из-за пережитого шока, но тот продолжил свои маленькие попытки продвинуться самостоятельно.