— Елена? — спросила только вошедшая в особняк Лекси, как только увидела девушку.
Гилберт, не поворачиваясь, попыталась стереть с лица слезы и уткнулась в книгу, делая вид, что все хорошо, но Бренсон сразу же все поняла, и кинув свою сумку куда-то на пол, подошла к плачущей девушке, убирая книжку, чтобы лучше увидеть лицо брюнетки.
— Эй, что случилось? Что-то с Деймоном? — спросила Лекси, кладя руки на плечи Гилберт, присаживаясь рядом. — Елена, ты можешь сказать мне, — заверила ее блондинка, выжидающе смотря на девушку.
И Елена рассказала. Все, до мельчайших подробностей, и только потом поняла, как все это время хотела выговориться. Книга, которую читала Гилберт, упала с дивана, ударившись корешком об пол. Лекси бережно подняла вещь и положила рядом на столик. Бренсон не успокаивала Елену, понимая, что брюнетке нужно поплакать, убрать все плохие эмоции, излить душу, показать свои чувства, чтобы потом мыслить здраво.
— Он сорвался на меня, Лекси, — прошептала Елена, когда более-менее успокоилась.
— Мне впервые стало страшно, что он может меня убить. На секунду мне показалось, что это не он.
Вспоминать недавние события ей было больно, но Гилберт подавила следующий поток слез, чувствуя, как голова начинает болеть.
— Послушай, ты же знаешь Деймона, он импульсивный и так и не научился за все эти годы не принимать все близко к сердцу, — ответила Лекси, взяв Елену за руку в знак поддержки. Для Бренсон Елена стала близкой подругой, и ей было искренне жаль, что все так произошло. — Вам нужно поговорить и выяснить отношения.
— Ты думаешь, я этого не понимаю? — спросила Елены, закутываясь сильнее в плед. Ей резко захотелось спать. — Мы с Деймоном все эти дни не общались, и мне даже кажется, что он отдаляется от меня, и меня это пугает. — слеза невольно скатилась по щеке Елены и разбилась о руку Лекси.
— Нет-нет, никто никого не теряет. Деймон любит тебя, ты любишь его, и этого достаточно, слышишь? Вы справитесь, — попыталась успокоить Гилберт блондинка. — Знаешь, ты единственный человек, кто за последние пятьдесят лет сделала Деймона счастливым, и он сам не захочет тебя терять.
Уголок губы Лекси слегка взлетел наверх: девушка улыбнулась, и ее улыбка заставила улыбнуться Елену в ответ и почувствовать облегчение хотя бы от того, что она смогла избавиться от плохих эмоций.
— Спасибо, Лекси. — Елена крепко обняла Бренсон, тем самым показывая, насколько их дружба ценна для нее.
— Пожалуйста. Помни, ты всегда можешь мне все рассказать. Уж мне ли не знать, каким Сальваторе может быть засранцем, — сказала Лекси, и подруги рассмеялись.
Взглянув на Елену еще раз, заметив ее раскрасневшиеся глаза и немного потрепанный внешний вид в целом, Бренсон произнесла:
— Тебе нужно поспать. Выглядишь не очень.
— Да, пожалуй, так и сделаю, — согласилась Елена, понимая, что отдых ей не помешает. — Спокойной ночи, Лекси.
Блондинка лишь кивнула и, тоже пожелав сладких снов, ушла наверх в свою комнату.
Елена встала с дивана, взяв в руки книжку. Она напоминала ребенка, который боялся монстров под подушкой и пришел к родителям, закутавшись в одеяло, стараясь огородить себя от кошмаров. Ей не хватало только плюшевой игрушки в руке.
Когда входная дверь вновь открылась, Елена опять вздрогнула. Кажется, она становится очень пугливой.
— Деймон? — спросила Гилберт, хотя звучало это, скорее, как утверждение.
Она взглянула на Сальваторе: его прическа была взъерошена, не так, как обычно, глаза, как две льдинки, не выражали абсолютно ничего, а на серой футболке девушка заметила маленькие пятна крови, и в ее голову пришли ужасные мысли.
— Скажи, что ты не ходил к нему, — Елена напряглась, боясь услышать ответ, ожидая худшего.
— Нет, — как-то отчужденно ответил Деймон, а девушка про себя выдохнула.
Они с минуту смотрели друг на друга, не зная, что сказать. И Сальваторе, не говоря ни слова, пошел к лестнице, понимая, что сейчас тяжело не только ему.
— Деймон, — тихо позвала его девушка, но он услышал и обернулся. — У тебя тут кровь.
— она показала на уголок своей губы, и парень на автомате дотронулся до своей, стирая и замечая на пальцах запекшуюся кровь. В этот раз он был неаккуратен.
Ничего Елене не ответив, он поспешил уйти подальше. Ее взгляд прожигал, а ему стало плохо, и он почувствовал приступ тошноты. Девушка чуть всхлипнула, но ей удалось не заплакать.
В тот день Елена спала в другой комнате, свернувшись калачиком, все еще наивно надеясь что следующий день будет лучше.
***
Но легче не стало. Следующие дни были как в тумане. Елена старалась избегать Сальваторе, сидя в любых комнатах, кроме спальни Деймона. Она читала книги, смотрела фильмы, но в то же время была в своих мыслях. Ее успокаивала игра на гитаре. Она отдавалась музыке — это был единственный способ не чувствовать боль. На пятый день ей стало тяжко, что самый близкий человек часто уходил из дома, также стараясь не пересекаться с ней.
Деймон проводил много времени в Гриль-баре. Впрочем, как и сегодня. Он старался выбирать дни, когда у Елены был выходной, чтобы он мог спокойно напиться, не чувствуя на себе взгляд девушки. После того как он сорвался на девушку, он не знал, как снова с ней заговорить, что сказать в свое оправдание, он даже не знал, обижается ли она на него и сможет ли простить его за это. Новость о том, что Елена — тот человек, которого нужно убить, чтобы стать свободным, вызывала у Деймона гнев и пугала одновременно, он не мог это осознать и принять, а потому злился. Слышать дыхание Елены и ее тихие всхлипы в комнате, которая находилась далеко от его спальни, было невыносимо. Деймону хотелось снести ко всем чертям дверь, за которой сидела девушка, прижать Елену к себе и никогда больше не отпускать, обещая сделать все, чтобы такая ситуация больше никогда не произошла. Но пока Деймон находился в нестабильном состоянии, он не мог подойти к Елене. И эта мысль не утешала.
— Двойной виски, — сделал заказ Кай, садясь рядом с Сальваторе за барную стойку, — Привет, Деймон. В прошлый раз вы с Еленой так быстро ушли, даже с Бонни не попрощались. — произнес парень, замечая замученное состояние Деймона. Ему явно не помешало бы поспать. — Оу, так у вас личные драмы?
— Ты мешаешь мне пить. — произнес Деймон. Именно сейчас ему не хотелось ни с кем разговаривать, а уж тем более с Каем.
Бармен протянул Паркеру его заказ, и парень залпом опустошил рюмку и слегка поморщился.
— Это из-за того, что я ей сказал? Поэтому ты сейчас не с Еленой, а в баре, утопаешь в алкоголе? — не переставал спрашивать Кай, указывая на пять пустых стаканов рядом с Деймоном, и усмехнулся.
— Личный психолог мне не нужен, — бросил Сальваторе и заказал еще бурбона.
— Слушай, изначально же было понятно, что ваши отношения были обречены на конец, — он произнес это так, будто бы об этом знали все, кроме Деймона.
— О чем ты? — спросил брюнет, внимательно изучая колдуна взглядом.
— Ну, сам подумай: ты вампир, она человек. Что у вас общего? Елена когда-нибудь состарится и умрет, это факт, а ты будешь жить целую вечность, если, конечно, позже не захочешь себе кол в сердце вонзить. — объяснял Кай, слегка жестикулируя руками. — Когда-то это должно было закончиться. Поверь, как бы Елена не говорила и не уверяла тебя в том, что понимает тебя, это не так. Человек никогда не поймет вампира.
Где-то в глубине души Деймон это понимал, но не хотел признавать. В такие моменты обычно говорят, что правда глаза колит. Так оно и было. Признать, что у него не будет совместного будущего с Еленой, было крайне сложно, ведь если сейчас они пройдут через все проблемы, позже появятся новые. Деймон вспомнил, как сам был человеком, как пытался самостоятельно строить жизнь, понимая, что она коротка и, что нельзя терять ни минуты. А судьба над ним посмеялась, даруя вечность. Сальваторе вдруг осознал, что скучает по тем беззаботным временам, и на душе вновь стало тоскливо.
