— У тебя нет телефона? — судя по выражению лица, Курт мне не верил. — У всех есть мобильники.

Очевидно, не у всех.

Не предоставив мне шанса возразить, парень опустил руки на мою талию, присел на корточки и скользнул ладонями вниз по моим бедрам.

Вздрогнув, я резко втянула носом воздух. Его руки переместились к моей попе; он ощупал задние карманы, сжимая меня сильнее, чем было необходимо.

— Ты что, издеваешься? — возмутилась я.

Курт решил меня обыскать?

От его движений мое тело как будто пронзило током, комната закружилась перед глазами. Он трогал меня.

Курт не разрывал зрительного контакта. Его взгляд сделался жестоким, он провел ладонями по моей спине, потом спустился к животу в поисках телефона, о наличии которого я, по его мнению, солгала.

После этого Курт выпрямился и наклонился, глядя мне в глаза. Одна из его рук начала медленно подниматься по внутренней поверхности моего бедра. Я ощутила пульсацию между ног и резко вздохнула.

— Перестань, — выпалила я, задыхаясь, и оттолкнула его руки.

На лице парня мелькнула дерзкая ухмылка.

— У тебя колени дрожат. Если бы я знал, что ты настолько невинна, то не позволил бы ни Кириллу, ни даже себе шутить над тобой.

Прерывисто дыша, я облизала пересохшие губы.

— Ты хотя бы целовалась?

Я промолчала, понимая, что этого достаточно для ответа.

— Повернись, — скомандовал Курт.

Не шевельнувшись, я бросила на него недоверчивый взгляд.

Он тихо засмеялся, развернул меня и обнял, прильнув к моей спине. Я ощущала его практически каждым сантиметром своего тела. Курт положил подбородок мне на плечо, прижавшись щекой к уху, и коснулся моих пальцев своими.

— Чувствуешь? — прошептал он.

— Что?

Парень обхватил меня своими длинными руками и накрыл ладонями мои кисти.

— Ты идеально мне подходишь.

Незаметно улыбнувшись, я ощутила, как щеки вспыхнули, и ответила:

— Пока. Я расти уже перестала, а вот ты, скорее всего, нет.

Насколько мне было известно, у мужчин период роста продолжался обычно дольше, чем у женщин.

Я ощущала его дыхание на своем лице.

— Тогда у нас мало времени, да?

Я закрыла глаза. По рукам пробежали мурашки, когда он провел губами по мочке уха.

О боже. Мое тело пылало, словно тысяча спичек, которые загорались одна за другой.

Взяв мои руки, Курт положил их мне на бедра и провел вверх по телу.

— Так нормально? — спросил он.

— Завтра тебе опять придется сходить на исповедь, — пошутила я.

— Почему?

— Из-за похищения.

Я почувствовала, как он трясется от беззвучного смеха, а затем его губы коснулись моей шеи.

— Не хотелось бы тебя огорчать, мелкая, но мне туда путь заказан. Никакое спасение не светит. Только если ты не захочешь пойти вместе со мной, — добавил парень. — Может, очистишься от своих собственных грехов?

— Забыл, что я не католичка? И не знаю, что для этого вообще нужно делать.

— Ну… – начал Курт; в его тоне вдруг промелькнуло озорство.

Он взял меня за руку и подвел к одной из скамеек, затем сел и притянул к себе. Я удивленно взвизгнула, упав ему на колени.

— Для начала заходишь в кабинку и садишься, — распорядился Курт, сжав мою талию. — Ты сидишь?

Повернув голову, я посмотрела на него.

Он с серьезным видом сдвинул брови, словно строгий учитель.

Я закатила глаза.

— Теперь да.

— Затем крестишься, — подняв мою правую руку, парень заставил меня приложить кончики пальцев ко лбу. — И говоришь: «Простите, Святой Отец, ибо я согрешила».

Позволив ему направлять себя, я почувствовала, как в груди все затрепетало от моего собственного прикосновения, пока Курт учил меня совершать крестное знамение.

Наши губы разделяли пару сантиметров; несмотря на старания говорить четко, я смогла лишь прошептать:

— Простите, Святой Отец, ибо я согрешила.

— Это моя первая исповедь, — подсказал он, что нужно говорить дальше.

Я прильнула ближе; мы почти соприкасались губами, и я не могла отвести от него взгляд.

— Это моя первая исповедь.

Курт втянул носом воздух. Его взгляд тоже опустился к моим губам. Опустив руки мне на бедра, он переплел наши пальцы.

— Господи, — прошептал парень едва слышно.

Я расплылась в улыбке.

— Потом священник скажет: «В каких грехах ты желаешь покаяться?» — прокашлявшись, повторил строгим голосом священнослужителя Курт, отчего у меня в животе запорхали бабочки, а затем повторил: — Так в каких?

Я закусила губу.

— Не знаю, получится ли у меня. Я… — начала я, глубоко вздохнув, но тут же призналась. — Очень нервничаю.

— Расслабься, дитя мое. Теперь ты в руках Господа.

Я тихо засмеялась. Мне нравилась такая прелюдия. Знаю, это не должно было меня беспокоить, но я не хотела ляпнуть какую-нибудь глупость и испортить игру. И не хотела вогнать его в скуку. Со временем мой брат терял интерес к каждой девушке. Мне была ненавистна сама мысль, что Курт устанет от меня и просто захочет уйти.

— Я попала в руки одного мальчишки, Отец, — сказала я, глядя ему в глаза.

— Да?

Я кивнула.

— В темной Часовой башне возле кладбища. Знаю, что не должна была позволять ему, но он схватил меня и…

— Он украл тебя и увез подальше от всех, — поинтересовался Курт дразнящим тоном. — Чтобы остаться с тобой наедине?

— Да, Святой Отец.

Его пальцы впились в мои бедра, а в прищуренных глазах вспыхнули огоньки.

— Что ты позволила ему сделать с собой? — строго спросил он. — Чему позволила случиться?

Комментарий к

Как думаете, кто является братом Бэнкс?

========== Часть 7 ==========

— Сначала он поцеловал меня в шею, — призналась я.

Уловив намек, Курт запустил руку в мои волосы и осторожно потянул, заставив запрокинуть голову назад. Его губы накрыли мою шею, начали медленно покусывать кожу.

Я выдохнула, закрыв глаза от удовольствия.

— Мне понравилось, когда он так сделал.

— Ты же знаешь этих мальчишек, — покачал головой парень, двигаясь то вверх, то вниз, целуя и покусывая шею. — Они так любят лакомства. Ты должна быть сильнее и сопротивляться.

— А если я тоже люблю лакомства? — застонала я, чувствуя, как кожу покалывает от напряжения.

— Он был первым мужчиной, прикоснувшимся к тебе? — спросил Курт.

— Да.

Он испустил хриплый стон.

Испугавшись, что он перестанет, я закусила губу, но все же продолжила.

— Потом он запустил руку мне под рубашку, — у меня перехватило дыхание от собственных слов. — Я боялась, но знала, что он сделает мне приятно. И очень хотела этого.

На самом деле я жаждала большего: чтобы Курт трогал меня за такие места, из-за которых мой брат убил бы его.

Подняв голову, он посмотрел на меня, слегка улыбнувшись и обнажив зубы. Я ощутила под собой его эрекцию.

Подхватив край старой толстовки моего брата, Курт начал медленно её поднимать, затем снял её и бросил на землю, после чего запустил руку под мою футболку. Все это время он смотрел мне прямо в глаза.

— Готов поспорить, ты этого хотела, — сказал парень, проведя пальцами по моему животу. — Бьюсь об заклад, ты даже терлась об него, чтобы показать, как сильно тебе нравилось все, что он делал.

Я застонала, ощутив влажность между ног.

— Да.

Запрокинув голову ему на плечо, я стала покачивать бедрами, слегка прижимаясь к нему задницей. Было так приятно чувствовать его твердость. Внутри еще сильнее заныло от какой-то пустоты.

Я подняла руку и положила ладонь ему на щеку, гадая, поцелует ли он меня. За все это время Курт ни разу не поцеловал меня в губы.

Однако вместо этого я ощутила, как его рука поднимается выше. И вдруг я кое-что вспомнила. О боже, повязка. Моя грудь была обвязана эластичным бинтом в целях маскировки.

Дерьмо! Я выпрямилась, одернув футболку. Он ведь не заметил, да? К глазам подступили слезы, лицо вспыхнуло от стыда.

Другие женщины носят бюстгальтеры. Курт будет обескуражен и потеряет всякое желание, если увидит, что ношу я. Он посчитает меня странной.