Вот оно, через три, две, одну..

— Ладно тебе. Все нормально, — он подошёл к Саре сзади, обнял её крепко, хотя его взгляд был прикован ко мне. — Заканчивай с моими шоколадными блинчиками. Я с голоду умираю, мать твою.

— Кирилл! — пожурила она возмущённым шепотом, однако улыбку сдержать не смогла.

На этом все. Он победил.

Пусть думает, что победил.

Я прочистила горло.

— Да, Кирилл прав, Сара. У меня нет к нему никаких претензий. Я тебе вчера об этом уже говорила, — я заметила, как он приподнял брови. Бьюсь об заклад, Кирилл думал, я стану возражать. — В любом случае, через неделю меня тут не будет. Я приехала только поесть и в бассейне искупаться.

Не разрывая нашего зрительного контакта, позволила сарказму медленно просочиться в мой голос. Несмотря на нежелание это признавать, я скучала по издёвкам над ним.

— Куда потом собираешься? — поинтересовался Кирилл, опершись локтями на гранитную столешницу широкого кухонного островка.

— В Питер. Потом обратно, осенью у меня начинаются занятия в университете. Ты?

— В Киев, — он вздохнул, сжал губы в тонкую линию. В его ответе промелькнули нотки обречённости.

Нет, даже не обреченности. Смирения. Словно Кирилл проиграл в сражении.

Киев - семейная традиция. Его отец, тети, дяди и девушка - все учились там.

Кирилл не выражал неприязни к данному университету, однако и симпатии я не уловила. Трудно было сказать, имел ли он собственные мечты, помимо тех, что спланировал для него отец.

— Ох, точно! — Сара бросила лопатку в миску и вытерла руки о фартук. — Я совсем забыла вручить вам подарки в честь окончания школы, — она прошла через кухню, достала два предмета из шкафчиков. — Клэр, я не знала, что ты приедешь, но все равно приготовила подарок для тебя, чтобы отправить по почте. Держи.

Сара вручила нам с Кириллом нечто похожее на лампы. Основания у них были из чёрного пластика, а сверху крепились стеклянные капсулы. Снизу расползались алфавитные ряды.

— Криптекс! — я улыбнулась, в то время как Кирилл посмотрел на вещицу, словно на инопланетного детеныша.

— Но… — сказал он Саре, нахмурив брови. — Ты же знаешь, что я хотел увидеть тебя в бикини.

— Ох, захлопни варежку, — она махнула на него рукой.

— Что это такое? — спросил Кирилл, сконфуженно рассматривая головоломку.

— Это криптекс с загадкой, — пояснила Сара. — Ты должен отгадать загадку, которую я прикрепила ко дну, и набрать ответ, чтобы открыть ёмкость. Только тогда достанешь подарок, спрятанный внутри.

Он прочитал свою загадку вслух:

— Они появляются ночью, хоть их и не зовут, но исчезают днём, хоть их и не украли. Что это? — Кирилл уставился на Сару. — Серьезно?

Он занёс руку с криптексом высоко над головой, но Сара его перехватила.

— Нет, не смей! — крикнула она, на что Кирилл наигранно смерил её сердитым взглядом. — Не смей разбивать! Пошевели мозгами.

— Ты же знаешь, что у меня с такой фигней туго, — однако он начал набирать буквы, пытаясь угадать слово.

Я прочитала свою загадку.

— Чем больше оно сушит, тем влажнее становится?

Я вас умоляю. Усмехнувшись, набрала ответ: полотенце. Криптекс открылся, и я достала подарочный сертификат скейтерского магазина, в котором часто делала покупки, пока жила тут.

— Спасибо, Сара, — прощебетала я, не желая говорить ей, что больше не каталась на скейте.

Я глянула на Кирилла, который с приподнятой бровью до сих пор возился со своей головоломкой. У него ничего не получалось, и чем дольше это будет продолжаться, тем тупее он будет себя чувствовать. Подойдя ближе, забрала его криптекс. У меня на мгновение перехватило дыхание, когда наши пальцы соприкоснулись.

Смотря на загадку, тихо проговорила, набирая ответ:

— Они появляются ночью, хоть их и не зовут, но исчезают днём, хоть их и не украли, — замок щёлкнул. Я заглянула в его нежные глаза, которые были сосредоточены на мне, а не на криптекс. — Звезды, — произнесла я практически шепотом.

Он не дышал, возвышаясь надо мной. Непреклонность в его взгляде напомнила, как часто я точно так же смотрела на него, желая получить то, что боялась попросить.

Но сейчас между нами все изменилось. Я хотела причинить ему боль. А если судить по той девушке, которую он вчера привёл домой, Кирилл остался прежним. Эксплуататором.

Я прикрыла веки, стараясь изобразить скуку, и швырнула открытую капсулу ему.

Глубоко вздохнув, он улыбнулся. От глубокой сосредоточенности не осталось и следа.

— Спасибо, — затем Кирилл повернулся к Саре. — Видишь? Мы отлично ладим.

Взяв свой подарочный сертификат для картинг-клуба, он вышел через раздвижные стеклянные двери во дворик, ведущий к бассейну.

Я сглотнула, пытаясь угомонить ураган, бушевавший у меня в животе.

— Значит, на этом все? — спросила у Сары. — Ты позволишь ему остаться?

— Ты сказала, что не возражаешь.

— Не возражаю, — торопливо добавила я. — Просто… не хочу, чтобы у тебя возникли проблемы с боссом.

Она улыбнулась, одним уголком рта, выливая тесто на сковородку.

— Ты знала, что Кирилл опять начал играть на пианино? — поинтересовалась Сара, не отрывая взгляда от плиты.

— Нет, — ответила я, гадая, в честь чего она сменила тему разговора. — Его отец, должно быть, в восторге. Когда он начал играть? — спросила, глядя на патио, где он говорил с кем-то по телефону.

— Два года назад, — тихо ответила Сара. — В день твоего отъезда.

========== Часть 5 ==========

Кирилл

Теперь я понимал, почему Андрей топил себя в бесконечных попойках из-за Аманды. Отвлечение - полезная штука. Если на уме много всего накопилось, то можно отогнать навязчивые мысли с помощью шума, выпивки, девушек, и двигаться дальше по жизни со скоростью света. Когда мой друг замедлялся достаточно, чтобы задуматься, тогда он попадал в переделки. Однако, в конечном итоге, между ними все наладилось. Он давил на Аманду, она начала давать отпор. Он продолжал давить, и она наконец-то надрала ему задницу.

Мы с Клэр были очень на них похожи. Только я не любил её, а она не любила меня. Когда-то я увлёкся ею - мне вскружило голову то, что Клэр позволила воплотить с ней все мои бурные подростковые фантазии - но мы не были влюблены.

Всего лишь два человека из ненормальной семьи, равняющиеся на своих ненормальных родителей.

И ни один из нас не знал, как жить иначе.

Она умчалась к себе в комнату после завтрака, а я принялся готовиться к вечеринке, которая должна была начаться во второй половине дня и продлиться до следующего утра, будь на то моя воля.

Я надеялся, что Клэр появится, но в то же время хотел, чтобы она находилась подальше от меня.

Клэр странным образом влияла на мое тело.

«Но лишь потому, что она не такая как все», — сказал себе.

В последний раз я видел её спящей на кожаном диване в нашем домашнем кинотеатре. Из одежды на ней была только моя футболка. Она надула губы и потёрла нос во сне. Помню, я тогда подумал о том, как терпеть не мог Клэр в течении дня и как хотел её по ночам, когда она прятала свой ядовитый язык.

Все в школе считали её странной. И уж точно думали, что она лесбиянка. Ни один парень не считал Клэр сексуальной.

Симпатичной? Определенно. Даже несмотря на шапки, вечно покрывавшие её голову, и очки, скрывавшие её глаза.

Но не сексуальной. Её пирсинги их пугали. А из-за её манеры одеваться любой бы постеснялся назвать Клэр своей девушкой.

Только я знал правду. Я видел её без одежды… случайно, разумеется… и знал, что она прятала.

Однако с тех пор прошло два года. Она больше не была сексуальной.

Сейчас Клэр была смертельно опасна. Невзирая на наследственную ирландскую бледность, её кожа казалась золотистой, с прелестной россыпью веснушек на переносице и под глазами. Она покрасила волосы. Невзрачный темно-русый уступил место трём различным оттенкам каштанового, в меру разбавленным белокурыми прядями.

Её зеленые глаза выглядели ещё более выразительно, чем раньше. Утром пришлось буквально силой сдерживать себя, притворяясь, будто не пялюсь на неё. Когда Клэр вошла в кухню в пижаме, с таким видом, словно её блаженно трахали ночь напролёт, у меня кровь закипела.