— Так ты на лето вернулась, перед отъездом в универ, или насовсем? — спросила она, присев на землю, и глянула на меня снизу-вверх. Расценив это как приглашение, я села рядом с ней.

— Я тут на неделю или около того. Потом поеду в универ. Ты?

Аманда опустила взгляд. Улыбка исчезла с её лица.

— Я должна была уехать в Питерский университет. Хотя сейчас планы поменялись.

— Почему?

Я бы подала туда документы, но отец не хотел, чтобы я жила так близко к нему. По его словам, чем дальше от него, тем безопаснее.

— У моего папы.. кое-какие проблемы, — я заметила её мокрые ресницы, когда она отклонилась назад и опёрлась на руки, не сводя глаз с пруда. — И уже давно, очевидно. Я решила, будет лучше остаться поближе к дому.

— Наверно, тяжело отказаться от учёбы в Питере, — предположила я.

Выпятив нижнюю губу, Аманда покачала головой.

— Нет. На самом деле, даже не раздумывала особо. Когда ты нужен тому, кого любишь, другого выбора не остаётся. Я просто расстроилась, потому что он ничего мне не сказал. Папа перенёс два инфаркта, а я узнала об этом, случайно наткнувшись на больничные счета, которые не должна была увидеть.

Она преподнесла это слово само собой разумеющееся. Словно это так просто. Мой папа болен. Я остаюсь. Подобная решительность вызвала во мне зависть.

— Ого. Сожалею.

Аманда улыбнулась, после чего выпрямилась, отряхивая пыль с ладоней.

— Готова поспорить, ты рада, что остановилась поздороваться.

— Все нормально. Где ты теперь будешь учиться? — бросив взгляд в её сторону, заметила маленькую татуировку у основания её шеи, где изгиб переходил в плечо. Несмотря на размер, я разглядела языки пламени, вырывавшиеся из чёрной лампы.

— Ну, я поступила в РБУ, — пояснила она. — Хороший вариант для моей специальности, и всего в часе езды отсюда. Чем больше об этом думаю, тем больше радуюсь.

Я кивнула.

— Что ж, я тоже туда поступила.

— Ну и ну… тебе нравятся старые добрые GNR, ты будешь учиться в РБУ, носишь симпатичные татуировки… — она указала на фразу «Неисправимо», набитую у меня за ухом по линии роста волос. — И бегаешь. Скажи ещё, что тебе нравится наука, и не останется сомнений, что я нашла свою гетеросексуальную вторую половину.

— Моя будущая специализация - машиностроение, — сообщила я нараспев, надеясь, что этого будет достаточно.

Аманда подставила руку, чтобы стукнуться со мной кулаком, и улыбнулась.

— Вполне подходит.

Сейчас она улыбалась гораздо чаще, чем при нашей последней встрече. Должно быть, Вещь 1 и Вещь 2 оставили её в покое, либо Аманда наконец-то осадила их.

— Итак, — она поднялась, отряхивая свои шорты. — Мой друг устраивает вечеринку завтра. Ты должна прийти. Он не возражает, когда красивые девушки являются без приглашения. Есть вероятность, что тебе придётся поплатиться нижним бельём при входе, но я встану на твою защиту.

Я тоже поднялась.

— Похоже, он тот ещё заводила.

— Пытается им быть, — Аманда пожала плечами, однако от моего внимания не ускользнула лёгкая гордая улыбка, сопроводившая жест. Она выхватила у меня из руки телефон, набрала несколько цифр. — Я позвонила себе. Теперь у тебя есть мой номер. Напиши, если заинтересовалась. Я скину тебе адрес и время.

— А где будет вечеринка? — спросила я, забирая свой телефон.

— В доме у Кирилла Незборецкого.

При упоминании его имени я закрыла рот, тяжело сглотнула.

— Кирилл обязует девчонок приходить в бикини, но, если двинуть ему между ног, он заткнется, — Аманда опустила глаза, словно извиняясь. — Он один из моих лучших друзей. Просто, чтобы к нему привыкнуть, потребуется какое-то время, — пояснила она.

Они - лучшие друзья? Да ну?

У меня участилось дыхание. Кирилл собирался устроить вечеринку?

Аманда сделала шаг назад, готовясь уйти.

— Надеюсь, завтра увидимся!

После этого она продолжила свою пробежку. Я же просто стояла, оглядываясь то влево, то вправо, в поисках сама не знаю чего. Кирилл дружил с Амандой Скотт?

Как, черт побери, это произошло?

========== Часть 4 ==========

— Мне нравится метал у тебя во рту. Слышал, пирсинг языка не только поцелуи делает интересней, — он хватает меня за волосы, дыша мне в рот. — Ты действительно плохая девочка или просто прикидываешься? Покажи мне.

Не знаю, что меня разбудило в первую очередь. Приступ тошноты, пронзивший внутренности подобно раскату молнии, или чувство эйфории, от которого каждый нерв в теле гудел в предвкушении.

Тошнота и эйфория. Неприязнь и волнение. Почему я ощущала и то, и другое одновременно?

Я знала, что первое вызвал сон.

Но радостное волнение? Предвкушение?

Именно в этот момент я заметила, из-за чего на самом деле проснулась. Направление потока воздуха в моей комнате изменилось. Теперь его тянуло в коридор. Сердце забилось быстрее, в животе запорхали бабочки. В ответ я напряглась, борясь с захлестнувшим меня восторгом.

Дверь моей спальни была открыта!

Распахнув глаза, резко поднялась. Сердце подскакивало до гортани, пока я пыталась сделать вдох.

Темный силуэт, гораздо внушительнее по размеру, чем в моих воспоминаниях, заполнял дверной проем. Я едва не закричала, но вместо этого сжала зубы и сглотнула.

Я поняла, кто это, и уж точно не боялась его.

— Кирилл, — выпалила. — Пошёл вон.

Кирилл

Я прислонился к дверной раме, поднеся к губам бутылку пива.

Она права. Мне нужно уйти. Остаться тут - хреновая идея, чувак.

Но по какой-то причине хотелось увидеть её собственными глазами.

Не знаю, почему не поверил. Папа сказал, и Сара подтвердила, однако я не мог свыкнуться с тем фактом, что Клэр вернулась в город после столь долгого отсутствия.

Сегодня с утра у меня было дикое похмелье благодаря ей. Потом вечером, зная, что все уже будут спать, я вернулся домой. Я не планировал прийти к ней в комнату, не планировал зайти внутрь, но любопытство победило. Какой она стала? Как изменилась? К тому же я хотел получить кое-какие ответы, нравилось мне это или нет.

Клэр подхватила с тумбочки свои очки в чёрной оправе. Луна была скрыта за облаками, поэтому я ни черта не видел. Лишь её силуэт.

— Значит, ты действительно вернулась, — оттолкнувшись от двери, подошёл к изножью кровати.

— Ты не должен быть здесь. Сара сказала, что ты останешься у друзей.

Какого черта?

Они оказались правы. Она меня боялась. Но почему? Что я ей сделал, черт возьми?

Я сжал зеленую бутылку в руке, пытаясь разглядеть Клэр в темноте. На ней была темно-синяя футболка с витиеватой надписью, которую я не мог прочитать. Её волосы растрепаны. Раньше она носила пирсинги, но сейчас я ничего не видел.

— Это дом моего отца, — произнёс тихо, выпрямив спину. — И когда-нибудь все в нем будет принадлежать мне, Клэр. Кровать, на которой ты спишь, вместе со всей остальной хренью, что есть под этой крышей.

— Кроме меня, Кирилл. Я тебе не принадлежу.

— Ага, — отмахнулся я. — Уже наступал на эти грабли. Даже футболка памятная осталась. Спасибо.

— Убирайся, — жестко распорядилась она.

Я сделал ещё один глоток пива.

— Вот в чем дело, Клэр… Я говорил тебе прежде, чтобы ты запирала дверь, если не хочешь меня впускать. Забавно.. — сказал, наклоняясь. — Ты. Никогда. Этого. Не. Делала.

Она молниеносным движением скинула с себя простынь и встала во весь рост на кровати. Подойдя ближе, отвесила мне пощечину, прежде чем я успел сообразить, что происходит.

Я едва не рассмеялся. Проклятье, да.

Мое тело не двинулось с места, но голова метнулась в сторону от удара. Я рефлекторно закрыл глаза. Жалящая боль в щеке сначала напомнила уколы тонких игл под поверхностью кожи, затем усилилась, распространяясь, словно электрический разряд. Ещё несколько секунд держал глаза закрытыми, смакуя острое ощущение.

Из-за высоты кровати, Клэр возвышалась надо мной сантиметров на шесть. Я медленно обернулся к ней, готовясь принять все, на что она способна.