Подняв глаза, Игорь спросил:

— Где гарантии, что я могу доверять тебе? Я не хочу, чтобы имя Кэтрин втоптали в грязь.

— Я никогда не лгала вам, — подметила, развернувшись к выходу.

— Клэр? — окликну он, и я снова повернулась к нему лицом. — Я давно выяснил, каковы мои достоинства. И недостатки, — поднявшись, Игорь сунул руки в карманы. — Я не уделял внимания жёнам, Кириллу, меня мало интересовала жизнь за пределами зала суда, — он утомленно вздохнул. — Но что бы ты ни думала, я люблю своего сына.

— Я вам верю.

— Было настолько плохо? — изучая меня, мистер Незборецкий прищурился. — В разлуке с ним? Я имею в виду, спустя два года, разве ты не видишь, что все вышло к лучшему? Неужели было так больно?

Больно. Я сжала челюсти. В глазах запекло. Любил ли он кого-нибудь достаточно сильно, чтобы почувствовать боль?

Мой голос прозвучал едва слышно.

— Я думала, что было. Поначалу. Было больно, когда меня увезли, не дав с ним попрощаться. Было больно, когда я не могла увидеться с ним или поговорить. Было больно, когда мать не звонила мне, не приглашала домой на праздники. Когда я тайком вернулась спустя несколько месяцев и обнаружила Кирилла с другой, тоже было больно, — расправив плечи, посмотрела ему прямо в глаза. — Но больнее всего было, когда мать силой притащила меня в ту клинику, в ту палату, где я лежала в полном одиночестве, пока какая-то машина уничтожала во мне его ребёнка.

Глаза Игоря расширились, и у меня не осталось сомнений, что он не знал.

Я кивнула, закончив хрипло:

— Да, эта часть была самой паршивой.

Я развернулась и вышла из кабинета, стараясь не думать о горестном выражении на лице Игоря Незборецкого перед тем, как он накрыл его руками.

***

Кирилл

— Кирилл!

Я распахнул глаза, моргнул, разгоняя сон, и подскочил на кровати, когда увидел, что на меня смотрела Сара.

— Сара. Какого черта? — я поправил простыни, убеждаясь, что прикрыт.

Чертовски неловко.

Можно подумать, она без того не знала, что происходит. Я лежал голый в постели Клэр, ради всего святого, но все же. Сара не видела меня обнаженным с, ну… с прошлого Нового года, когда я напился и прыгнул в ледяной бассейн, поспорив с Амандой.

— Где Клэр? — спросил, оглядевшись вокруг.

— Милый, не знаю, в чем дело, но Клэр уехала, а твой отец ждёт внизу. Он хочет поговорить с тобой, — она кивнула, наградив меня безумным взглядом, означавшим, что мне надо поторапливаться.

Дерьмо. Я откинул простынь, услышав, как Сара цыкнула мне вслед. Уверен, ей не понравилось, что я вышел из комнаты нагишом.

— Куда уехала Клэр? — крикнул, направившись в свою спальню в противоположном конце коридора.

— Понятия не имею. Её уже не было, когда я проснулась.

Нет. Нет. Нет. Я с силой зажмурился.

Комментарий к

Сегодня именно тот день, когда я сижу дома и ни черта не делаю

========== Часть 13 ==========

— Где Клэр? — спросил требовательно, плюхнувшись на стул, чтобы надеть носки и обуться.

Мой отец сидел на краю стола с бокалом в руке. Я сначала глазам своим не поверил. Теперь мне стало немного тревожно. Он всегда вёл себя сдержанно, ответственно. Раз уж отец пил до завтрака, значит.. Даже не знаю. Никогда не видел его с выпивкой утром. Это странно, ведь он жил рутиной.

— Она уехала, — ответил папа.

— Куда?

— Не знаю. Клэр уехала добровольно, Кирилл. И ты никуда не уйдёшь. Нам нужно поговорить.

Я горько засмеялся, закончив завязывать шнурки.

— Говори, что собирался сказать, и побыстрее.

— Ты не можешь поддерживать отношения с Клэр. Это невозможно.

Его прямота привела меня в замешательство. Полагаю, он знал, что мы взялись за старое. Хотел ли я отношений с ней?

Я поднялся, приготовившись уйти.

— Ты дважды неудачно женился. Не тебе давать советы в этой области.

Отец протянул руку за спину, взял лежавшую там папку и швырнул мне в грудь.

— Взгляни.

Я вздохнул, однако все равно её открыл.

Господи.

Пульс эхом отдавался в ушах, пока я пролистывал фотографии, на которых был запечатлён мой отец с мамой Андрея, Кэтрин. Они вместе входят в его квартиру, обнимаются, целуются у окна, он помогает ей выйти из машины..

— У тебя интрижка с мамой Андрея?

Он кивнул, обошёл вокруг стола и сел в своё кресло.

— Мы с ней сходились и расходились на протяжении восемнадцати лет. Поэтому, Кирилл, не говори, будто я не способен понять, каково это: желать то, что не можешь получить. У нас Кэтрин непростая история. Нам всегда мешало неудачное стечение обстоятельств. Но мы любим друг друга, и я собираюсь жениться на ней, как только смогу.

— Ты серьёзно? — я одновременно рассмеялся и шокировано вздохнул. — Какого хрена?

Поверить не мог в то, что слышал. Эй, у меня роман с матерью твоего лучшего друга. Эй, мы женимся. И он говорил об этом так, будто погоду обсуждал. Мой долбанный папаша во всей своей красе - делает то, что хочет, а остальные либо мирятся с этим, либо нет. Он прям как…

— Подожди, — у меня внутри все в узел завязалось. — Восемнадцать лет? Ты ведь не отец Андрея, да?

Он посмотрел на меня, как на ненормального.

— Нет, конечно. Она только родила Андрея, когда мы познакомились, — проведя ладонями по лицу, папа сменил тему: — Я получил этот пакет от Клэр. Это и материалы по одному из моих дел. Фактически, она меня шантажирует, Кирилл.

Я сжал папку в кулаке.

— Ты лжёшь.

— Нет, — утешил он ровным тоном. — Все гораздо сложнее, чем тебе может показаться, но я хочу, чтобы ты знал - несмотря на то, что Клэр вернулась сюда со скрытыми мотивами, я не думаю, что она хотела навредить тебе. Она могла обнародовать эту информацию. Тогда бы наша семья пострадала.

Я смотрел на фотографии. Мое дыхание все учащалось, становилось более поверхностным, лицо вспыхнуло от злости.

— Клэр очень рассержена, — продолжил отец тихо, словно размышляя вслух. — Но она не обратилась в прессу, Кирилл. Она не хотела причинить тебе боль.

— Прекрати меня защищать, — огрызнулся я, сев обратно на стул.

Если Клэр вернулась, чтобы шантажировать папу, значит, все остальное тоже было ложью.

— Что у неё есть на тебя? — спросил у него. — Помимо этого? — я приподнял папку.

Он прикрыл глаза и заговорил нерешительно:

— Я вёл переговоры по поводу выплаты отступных. Сделка была нелегальная, я мог потерять лицензию, в лучшем случае. Однако это решение далось мне нелегко, и я бы поступил точно так же, возникни подобная ситуация вновь, — отец посмотрел прямо на меня. — Тем не менее, Клэр не много просит. И я рассказал тебе об этом не для того, чтобы сделать больно. А для того, чтобы ты спокойно жил дальше. Я не заставлял Клэр уйти. Она прислала мне сообщение прошлой ночью.

Он бросил мне свой телефон, чтобы я мог прочитать смс. И правда, первое сообщение было от Клэр.

— Она не подходит тебе, — его голос напоминал отдаленное эхо, пока я смотрел на слова, отображенные на дисплее. — Её отец, например… — он умолк.

После этого я перестал слушать. У меня внутри все оборвалось, я уронил телефон на пол, оперся локтями на колени и накрыл лицо руками.

Я помнил это чувство. То же самое ощущал два года назад, когда они сказали мне, что она уехала ни с того ни с сего. Когда увидел её пустую кровать, на которой мы лишились девственности друг с другом. Если я не мог спать, то сразу нёсся в подвал, чтобы поиграть на рояле.

Мне не хотелось вновь это пережить. Я не хотел снова это чувствовать. Глубоко вдохнув, до тех пор, пока легкие не заболели, словно вот-вот взорвутся.

— Замолчи, — я перебил совершенно безразличную мне речь. — Просто замолчи. Восемнадцать лет? — спросил. — Получается, что ты встречался с Кэтрин Трент, когда был женат на моей матери.

Отец опустил глаза, затем опять посмотрел на меня. Он ничего не ответил, но я заметил вину в его взгляде.

Бога ради. Да что с ним такое, черт возьми?