Олег боролся с полицией и пока ему удалось только одно: снять косвенные обвинения с Ромы. Следователи собрали нужные генетические материалы с места происшествия и собирались уезжать, но настырный адвокат не отпускал их и упорно повторял свое: «Не опечатывайте квартиру. Женщине и мальчику нужно где-то жить»

Про себя мужчина хмыкнул. Будь тут Артем, он бы просто разбил полицейским лица и вопрос был бы закрыт. Но он, Олег, дипломат и предпочитал решать вопросы мирно. Пока его не выведут из себя, конечно.

 — Да черт с ним! — закричал мужчина в форме. — Оставь ты эту квартиру, весь материал уже собрали, ничего нового не найдем. Лучше сарай обыщем.

В подъезде послышался торопливый топот нескольких пар ног и все разошлись по сторонам, пропуская выходящих врачей. Носилок было три, и две из них прикрыты темными материями.

 — Этих двух в морг сразу вези! — крикнул один фельдшер другому. — Один уже несколько часов мертв, у другого минут пятнадцать назад смерть наступила.

 — А третий что?

 — Дышит пока, но уже через раз. Не уверен, что до больницы довезем.

 — Так гнать надо, чего ты телишься?!

Мать Ромы и Дениса подскочила с лавки, расталкивая следователей пробралась к сыновьям и сдернула со старшего накинутую ткань. И закричала от ужаса ещё громче, хотя, казалось бы, это невозможно.

Затем она метнулась к младшему и схватила того за холодную руку. Цвет кожи Ромы был схож с землей, кое-где проступали фиолетовые пятна, ужасающе похожие на трупные. Кровь из ножевого ранения всё ещё сочилась.

 — Рома, сыночек, — как в бреду шептала мать, — не оставляй меня хоть ты!

Словно в ответ на слова матери Бас в бессознательном состоянии слабо закашлялся, и изо рта у него фонтаном хлынула кровь. Это было очень плохим знаком. Значит, поврежден пищевод.

Варя подскочила на ноги, но Яна успела задержать её. Она развернула дочь к себе лицом и прижала к груди.

 — Не надо. Не смотри, — тихо проговорила женщина.

Через минуту носилки были погружены в машину и скорая, завизжав сиреной, рванула прочь.

Вдруг сквозь толпу начал пробираться молодой парень в форме. Уже прибывшие полицейские недоверчиво посмотрели на него: он был не с этого участка.

 — А где адвокат Астахова? Разве он не должен был приехать? — спросил незнакомец.

Яна и Варя напряглись.

 — Ну, — Олег подошёл к нему ближе. Лицо было смутно знакомым, но вспомнить его мужчина никак не мог.

 — Меня это… Прислали, чтобы узнать, что делать с оборудованием.

И Олег вспомнил. А, точнее, понял: это был тот парень, что надевал Басу на ногу электронный браслет.

 — Ты у меня это спрашиваешь? — адвокат удивлённо приподнял брови. — Не я устанавливал аппаратуру. Я не могу выдернуть её из розетки и выкинуть к чертям собачьим.

 — Я не могу отключить оборудование без вашего присутствия, так как вы представляете интересы Романа. Это всё будет занесено в протокол, чтобы потом не было претензий.

Олег посмотрел в сторону подъезда и на капли крови, что растянулись по всему асфальту. Заходить туда не хотелось. Но для него не было слов «не хочу», было «надо»

Мужчина просил отключать оборудование как можно быстрее. При виде кровавого месива в коридоре становилось плохо. Впрочем, кровь была везде: на полу, на стенах, даже на выключателях. Казалось, что смерть не собиралась уходить из этой квартиры и сейчас стояла позади, занося свою косу для смертельного удара.

На улице Олега остановила жена.

 — Олег… — Яна закусила губу.

 — Что?

 — Там… Там ничего не осталось?

 — В квартире? А что должно остаться?

 — Не знаю. Трупы там, части тела.

 — Нет, не осталось. Зачем ты спрашиваешь?

 — Забирай Варю и езжайте домой. А я приберусь там.

 — Нет, Яна. Куски мяса там не валяются, но всё выглядит страшно даже для меня.

 — Матери Ромы и его племяннику надо где-то жить, они не смогут висеть на шее соседки вечно. Его мать не в состоянии.

 — Ян…

 — Олег, я уже взрослая женщина, мне не 20 лет и не надо говорить мне, что делать.

 — Хорошо. Тогда я останусь убираться с тобой.

 — Ага, — Яна обернулась и кивнула на дочь, сидящую на лавке и бездумно смотрящей на свои руки. Под успокоительными она туго соображала.

 — А Варю мы бросим тут. И пусть гребется со своей бедой одна как хочет, да?

Олег вслед за женой посмотрел на крестницу. Теперь Варя принялась кусать губы, да так увлеклась, что не замечала, как прокусывала плоть. Потухшие глаза смотрели в одну точку.

 — Я не хочу, чтобы ты видела это, — мужчина взял Яну за руку и поднёс её к губам. Она склонила голову, пытаясь заглянуть ему в глаза и воздействовать изнутри, через черепную коробку, но он отвёл взгляд. Всю их совместную жизнь Олег делал всё для того, чтобы Яна была окружена только радостями и счастьем — печали хлебнула по полной, ей хватит.

 — Олег. Бери Варю и езжайте домой. Если она захочет, отвези её к Артему, если нет — уложи спать. А я приеду сразу же, как управлюсь. Пойми, этой семье сейчас нужна помощь и никто, кроме нас её не окажет. Эта семья нужна нашей дочери. И если мы в силах что-то сделать, то почему нет? Вид крови я уж как-нибудь стерплю. Это не самое страшное, что видела.

 — Да что ты? И что же, по-твоему, самое страшное для твоих глаз?

Яна погладила его по волосам и приподнялась на цыпочки, целуя в лоб. Олег вздрогнул: жена любила так делать, когда была младше, но теперь не делала так очень давно. Мужчина прижал её к себе. Да, ей уже тридцать пять лет, но для него она всё та же восемнадцатилетняя девочка.

 — Хорошо, — согласился он. — Прислать тебе Артема на помощь?

 — Не надо, избубнится весь, так ещё и под порог наплюет. Ты знаешь, как он относится к Роме.

 — Рома… — задумчиво повторил Олег. — Он гораздо лучше, чем может показаться на первый взгляд, Яна, поверь мне. Если бы он был плохим человеком, я бы не взялся его защищать. Просто надо копнуть глубже и посмотреть, что же кроется за скорлупой, в которую он спрятался от этого мира. Рома не может найти себя, вот и пустился во все тяжкие. Ему нужна обычная человеческая помощь, которую он никогда не получал.

Яна потерла ему плечи и положила голову на плечо.

 — Ты вспоминаешь себя?

 — Возможно, — он грустно улыбнулся. — Если только до того момента, как не встретил тебя.

 — Ладно, — вздохнула женщина и отстранилась, — быстрее начну, быстрее закончу. Я пошла.

Яна вручила мужу кардиган, — утром было прохладно — закатала рукава и постаралась не смотреть на кровь на асфальте. Насмотрится ещё.

 — Мама? — тут же встрепенулась Варя. — Мама, ты куда?

 — Успокойся, милая. Всё хорошо, я просто уберу… Ммм… Беспорядок, чтобы мама Ромы могла заняться более важными делами.

 — Я помогу.

 — Нет, Варя. Я не уверена, что это хорошая идея. Тебе надо домой.

Девушка на секунду задумалась: устроить истерику или выпустить туз, припрятанный в рукаве? Всё равно будет так, как хочет она.

 — Теперь «нет» говорю я, мама, — на удивление твёрдо произнесла Варя, — мне восемнадцать, ты больше не можешь указывать мне, что делать.

 — Что же ты всё в штыки воспринимаешь? Как ты не понимаешь, что я хочу уберечь тебя, чтобы ты не смотрела на этот кошмар снова.

 — А я под успокоительным, мама. Мне сейчас всё равно, но помочь я хочу не меньше тебя.

Яна тяжело вздохнула и махнула рукой Олегу, мол, езжай один. В ответ получила непонимающий взгляд, но лучше все объяснить дома.

На пороге квартиры мать и дочь поняли, что Олег не соврал. Хоррор-фильмы отдыхали в сравнении с тем, что творилось здесь. Варя тяжело сглотнула. Пока она билась в истерике над умирающим Басом, она не сильно обращала внимание на обстановку вокруг и только сейчас осознала весь масштаб случившегося.

Осторожно, стараясь ступать там, где крови было меньше всего, Варя прошла в комнату Баса и скинула с себя платье, от которого порядком устала. Девушка достала из комода одну из футболок Ромы и приложила её к носу, стараясь запомнить его запах навсегда. Не будь она сейчас под успокоительными — обязательно разрыдалась бы. Но медикаменты пока справлялись со своей задачей и сдерживали эту плотину.