Рома собрался возмутиться и сказать отцу Вари пару ласковых, но не успел. Артем открыл рот первый.

 — Угомонись и сядь, — его голос смягчился, — весь роддом оценил мощь твоих легких, твоё дыхание эхом по этажу разносится. Такое ощущение, что на меня локомотив мчится.

Бас мысленно чертыхнулся и медленно выпустил носом воздух, стараясь дышать тише. Что-то он и правда разошёлся.

 — Успокойся, говорю, — повторил Артем.

 — Как я могу быть спокоен, если ребёнку всего тридцать четыре недели, а роды уже начались? А что, если недобор веса окажется критическим? А если легкие не раскроются? А если…

 — Ты где этого набрался? — перебил его мужчина. — Что-то я не наблюдал у тебя диплома акушера-гинеколога.

 — Боже упаси, я на экономиста учился — пробормотал Рома. — Ну, мне же не все равно, я интересовался. У меня был Влад и интернет…

 — Который нужно отрубить к чертовой матери вам обоим, — жестко отчеканил Артем. — Варька тоже любила начитаться всякой ерунды, не имеющей к ней никакого отношения, а потом полоскала мозг и себе, и окружающим. Интернетом нужно во благо пользоваться, а не в дебилизм.

Бас тяжело вздохнул. Бывало и такое, но, к счастью, он располагал недостаточным количеством времени, чтобы перекопать кучу информации и накрутить себя до потери пульса.

К тому же в связи с последними событиями Рома значительно ослабил хватку на работе и Глобал опустился на одну позицию внизу, а Ланграст, наоборот, поднялся и теперь от плотной конкуренции их разделяло всего одно предприятие. Бас смотрел на статистику тупым взглядом и понимал, что все могло быть гораздо хуже. Из-за того, что он слишком занялся личной жизнью, Глобал мог рухнуть не то, что на одну позицию, а на целых четыре и было бы Марку счастье. Но парню несказанно повезло, что у него в замах были замечательные Феликс и Вильям, на которых до сих пор и держался Глобал. Один управлял компанией из Америки, где он и был основан, а второй тянул лямку в России, обложившись документацией с ног до головы и не выказывающий боссу ни капли недовольства. Рома рассеянно подумал о том, что Вил и так неплохо получает, а Феликсу стоило бы повысить оклад. Кроме того, после ухода Кати ему приходилось тяжко. Частенько девушка брала работу сверх того, что должна делать, чем облегчала задачу Фила, но она любила свое дело и ей не было это в тягость.

Парень сглотнул подступивший к горлу ком. С Катей он так и не помирился. Он приходил к ней несколько раз, но последние два раза она даже не открыла ему дверь.

 — Еб твою мать, ты издеваешься?! — рассерженно зашептал Артем. — Я двадцать минут наблюдаю за тем, как тебя носит по коридору как маятник, иди отсюда на хрен в другой конец коридора! Черт, надо было бросить тебя в деревне и выбирайся как хочешь!

 — Ну и че не бросили? — угрюмо спросил Рома, не переставая коситься на дверь кабинета, из которого так и не выходила Варя. А вдруг что-то не так?..

 — Ага, щас. Детей делать всем приятно, а мучиться одна она будет? Нет уж, тебе предстоит выслушать все её маты, побыть точкой опоры и терпеть, когда она будет лупить тебя по спине.

Рома наконец соизволил сесть на диван, чтобы не мозолить Артему глаза и вопросительно посмотрел на него.

 — По крайней мере, так было, когда рождалась Варя, — хмыкнул мужчина и не сдержал улыбку. Его взгляд затуманился: он погрузился в воспоминания.

Бас откинул голову назад. Он тоже вряд ли забудет этот день.

 — Если я смирился с твоим присутствием в её жизни, — голос Артема был на удивление спокойным, — то только потому, что она сама этого хочет. Я больше не намерен ругаться с самым дорогим в моей жизни человеком из-за какого-то… кхм… тебя. Но если ты обидишь её ещё хоть раз, если хоть одна слезинка упадёт из её глаз из-за тебя или, Боже упаси, ей будет также плохо, как когда ей было 18… Клянусь, я отвезу тебя к тополям. Будешь лежать и отдыхать в земле-матушке. Ты понял меня, Рома?

Баса передернуло. Артем впервые назвал его по имени, а не придурком, идиотом или дебилом. И это было самое ласковое, на что был способен Варин отец.

 — Да где ж вы тополь найдете, его вырубили весь…

 — Поверь мне, я найду!

Интересно, сам Рома будет также трястись над своей дочерью или крохи адекватности у него останутся? Но девочки — это маленькие хрупкие феи, которым необходимо папино сильное плечо. Всегда. Парень улыбнулся, все-таки первый вариант нравится ему больше.

Дверь кабинета наконец распахнулась, откуда вышла уже переодетая Варя, поддерживающая поясницу. За ней следом вышел врач.

 — Так, Варвара, мы все поняли? Я на дежурстве, буду заходить каждые полчаса и каждый час осмотр. Но если что, то в палате есть кнопка, при нажатии которой я тут же подойду. Вас проводить до палаты?

 — Не нужно! — через чур сурово гаркнул Бас и подскочил как на пружинах.

Акушер пожал плечами и протянул ему ключи.

 — Четвертый этаж, двадцать седьмая палата. Варя, на связи.

Девушка подошла к отцу.

 — Езжай домой, папа. Черт знает, сколько тебе тут сидеть придётся, а ты со смены, я знаю, ты устал.

 — Я мешаю тебе? — шутливо спросил он. — Я буду на первом этаже.

 — Нет, — Варя невольно смутилась, — но я беспокоюсь за тебя, пап.

 — Даже в таком состоянии? — мужчина встал и аккуратно обнял дочь. Артем прикрыл глаза, чтобы никто не видел их блеск и секундную слабость. — Я буду в машине, все равно мне сегодня не спать. Пусть все будет хорошо.

Он развернул её по направлению к Роме и отправил их в палату. Восхождение прошло без приключений: Варя стоически переносила схватки.

Добравшись до палаты она тут же села на кровать и скомкала простыни в кулак. Бас встал рядом, уперевшись руками в спинку кровати.

 — Я могу тебе чем-то помочь?

 — Не думаю, — она вымученно улыбнулась. — Почему ты не ушёл? Ты что, правда хочешь видеть это?

 — Да. Я хочу поприветствовать нашу девочку в этом мире.

 — Но это… Это не очень красиво и созерцательно.

 — Не созерцательно — это когда Сиплый кровью блевал. А роды физиологический процесс… Но только… Я тут нужен тебе или мне лучше подождать в коридоре?

 — Нет! — Варя даже приподнялась. Бас положил ей руку на плечо, усаживая обратно. — Мне будет легче, если ты останешься.

По телу разлилось приятное тепло. Он ей нужен, что бы она ни говорила… Нужен.

 — Почему ты так долго была в кабинете? Все в порядке? — мучивший Рому вопрос вырвался наружу.

 — Ктг.

 — А теперь расшифруй.

 — Сердечко слушали, периодичность схваток измеряли.

Вдруг Варя неожиданно и коротко вскрикнула, захватив ртом больше воздуха, чем обычно. Схватки доставляли ещё больше боли.

 — Помоги мне, — девушка протянула руку, — я не хочу сидеть.

 — Ты уверена?

 — Да, подними меня!

Рома помог ей встать. Варя облокотилась ему на плечи и стала осторожно раскачиваться из стороны в сторону. Хотелось вымещать свою боль хотя бы в жалобное мычание, но она знала, что легче не станет.

 — Вот так вот, — недовольно проговорила она, — мама страдает. Маму тошнит несколько месяцев, у мамы смещаются все органы, маме плохо при родах. А любят они всё равно больше папу, потому что папа все разрешает!

Бас засмеялся, легонько поглаживая её по спине.

 — Да что ты?

 — Да! По крайней мере, у Егора в любимчиках точно Олег. Он разрешал нам всё, что не разрешала мама. Правда, иногда он просто не замечал, что мы едим снег, но с ним гулять все равно было интереснее.

 — Не думаю, что кого-то из родителей можно любить больше. Ты же не скажешь, что любишь отца больше, чем мать? Или наоборот. Благоволить — другое дело.

Варя поджала губы. Навязчивая мысль крутилась у неё в голове, но она не могла произнести это вслух и не обидеть Рому.

 — Но ты любил мать больше, чем отца, — не выдержала она и отошла, опираясь на подоконник. Теперь эта поза казалась ей удобнее.

 — Ошибаешься, — его голос был полон холода. — Я не любил никого, Варя. Я не любил своих родителей.