Его девочка уставилась своими огромными темными глазами на новую няню, словно пытаясь понять, откуда взялась эта незнакомка.

Он тоже с трудом отводил взгляд от Скарлетт, только он-то знал, откуда она явилась – из его эротических фантазий.

– Ее десны слегка припухшие, а во рту много слюны. Ничего из ряда вон выходящего. У вас в холодильнике случайно не найдется детского колечка для прорезывания зубов?

Бью понятия не имел, о чем она говорила. Он запасся в больших количествах детской смесью, бутылочками, подгузниками и влажными салфетками, но в его холодильнике никаких колец не было.

Он установил приложение, которое выдавало информацию о поведении и нуждах детей в различные периоды развития, но там не было упоминания о зубных кольцах.

– Судя по выражению вашего лица, нет. – Скарлетт прошла на кухню и открыла холодильник. – Вы можете дать мне салфетку или полотенце?

Бью не привык, чтобы им командовали, но он пошел бы на что угодно, лишь бы его малышке стало хоть немного легче. Он схватил со столешницы чистое полотенце и протянул Скарлетт, а потом смотрел, как она охладила ткань, а потом потерла ею десна Мэдлин. Через несколько минут малышка затихла, а потом совсем успокоилась.

– Я куплю сегодня парочку прорезывателей для зубов, – пробормотала Скарлетт, словно обращалась больше к себе, а не к Бью. – Они мгновенно смягчают боль. Если у вас есть какое-нибудь болеутоляющее для детей, мы можем втереть его ей в десны, но я предпочитаю натуральные средства, прежде чем прибегать к лекарствам.

Что ж, может, от этой красавицы будет какой-то толк. Бью понравилось, что она не стала сразу же пичкать его ребенка лекарствами. А еще она, казалось, не проявляла никакого интереса к его статусу звезды. И он находил такое отношение весьма интригующим.

Хотя ему хватило одной соблазнительной женщины, с которой пришлось нахлебаться горя. А эта, что стояла сейчас перед ним, была няней Мэдлин, а не его очередной любовницей.

Хотя зачем волноваться, ведь Скарлетт Паттерсон пробудет здесь всего три недели. Уж Бью наверняка сможет держать себя в руках. К тому же у него не будет времени для любовных интрижек. Он не смог бы одновременно налаживать отношения с братьями, заботиться о своем ребенке и успеть соблазнить женщину до 26 декабря, пусть и такую невероятно привлекательную.

К тому же что может быть банальнее, чем роман между кинозвездой и няней. За последнее время в бульварной прессе появилась гора таких историй.

Нет, он ни за что не станет приставать к женщине, которая спасла его здравый рассудок и успокоила его крошку. Вдобавок ко всему Бью уважал женщин. В конце концов, мать растила из братьев Эллиот настоящих джентльменов. И пусть журналисты писали, что он без конца кочевал из одной женской постели в другую, он пользовался не настолько бешеной популярностью. Не говоря уже о том, что все его подружки знали, что он не искал серьезных отношений, и не претендовали на что-то большее.

Но вот Скарлетт, судя по всему, принадлежала именно к тому типу женщин, которые искали надежности и стабильности в отношениях. Может, у нее была семья, а может, и не было, ведь ей приходилось работать няней двадцать четыре часа в сутки.

Если честно, ему не следовало думать о том, что касалось личной жизни мисс Паттерсон. Она была няней его ребенка, ничего больше.

Но, черт ее подери, зачем ей выглядеть настолько потрясающе в этих розовых брючках и белой блузке без рукавов? Разве у нее нет униформы? Чего-нибудь с воротом под самую шею, длиной до щиколоток и с рукавами?

Но тогда все равно на виду остались бы эти выразительные глаза, как у олененка, идеально очерченный рот и восхитительные ямочки.

Проклятье. Ему не следовало рассматривать ее внешность настолько детально.

– Почему бы вам не отдохнуть? – предложила Скарлетт, прерывая поток его эротических мыслей. – Я присмотрю за ней. Вы ужасно выглядите.

Бью не сразу нашелся что ответить. Настолько прямолинейно с ним разговаривали только его братья.

– Вы всегда так бесцеремонны со своими клиентами?

– Я всегда стараюсь быть честной, – мило ответила она. – Я вряд ли помогу вам, если вы пригласили меня сюда, чтобы я льстила вашему самолюбию и лгала вам в лицо.

Какая редкость… Бью еще не встречались искренние и честные женщины. Почти каждая из тех, кто попадались ему на пути, думала только о себе и плевала на всех остальных. А еще таких особ интересовали деньги. И чем больше их будет, тем лучше.

Что было еще одной причиной приехать в Пебблбрук. Бью хотел вернуться к своим корням, выйти из стрессового состояния и решить, что делать дальше со своей жизнью. Ему хотелось открытых пространств, голубого неба, не закрытого высотными зданиями. И он нуждался в том, чтобы исправить отношения, которые оставил в прошлом. А какое время может подойти для этого лучше, чем Рождество?

– Меня зовут Бью. – Когда она свела брови, он продолжил: – Я еще не представился.

– Я знаю, кто вы.

Он подождал, пока Скарлетт добавит еще что-нибудь, но, похоже, у нее уже сформировалось мнение о нем, которым она не собиралась делиться. Чудесно. Ему плевать, что она думает о нем, главное – чтобы заботилась как следует о его дочери.

Оставалось только не забывать, что у него имеются более важные дела, чем представлять эту особу в каждой из своих фантазий… даже если она будет играть свою роль идеально.

Когда малышка уснула, Скарлетт осторожно уложила ее в кроватку. В каждой из двух спален стояло по кроватке, но Скарлетт предпочла комнату, которую обычно занимала Мэгги и в которой теперь остановится она сама.

После того как она отнесла вещи в свою комнату, Бью быстро показал ей дом, так что у нее появилась возможность мельком взглянуть на его личное пространство. Детская кроватка в его спальне стояла рядом с огромной кроватью. Увидев смятые простыни, Скарлетт, как ни старалась, не смогла не представить Бью лежащим на них в одном нижнем белье… или вообще без одежды.

Она издала стон и осторожно закрыла дверь, чтобы не разбудить ребенка.

Скарлетт смотрела на малышку и думала о том, что ей следует держать свои эмоции при себе, чтобы не привязаться к Мэдлин и избежать новых сердечных ран.

До операции она бралась за каждое поступавшее ей предложение. Всегда чувствовала себя одним целым с семьями, на которые работала.

До операции у нее были мечты.

Тянущая боль в груди так никуда и не исчезла. Что бы ни делала Скарлетт – думала о своей потере или занималась повседневными делами, – боль оставалась, как постоянное напоминание о случившемся.

Скарлетт вышла из своей комнаты и вернулась обратно в гостиную. Бью стоял у стеклянных дверей, повернутый к ней спиной. По крайней мере, он надел футболку, хотя та облегала его плечи и грудь так плотно, что Скарлетт без труда вспомнила его тугие мускулы. В одежде или без одежды, этот образ запечатлелся в ее памяти, и она не могла от него избавиться.

– Мэдлин уснула, – сказала Скарлетт.

Бью глянул на нее через плечо, а потом снова отвернулся к простиравшимся за окнами лугам.

Ладно. Похоже, он не из тех, кто любит поболтать. Она не возражала. Должно быть, он был одиноким и несчастным человеком. Скарлетт всегда было интересно, счастливы ли известные личности. Ведь не все покупалось за деньги. Взять хотя бы ее отчима, которого она не могла назвать довольным жизнью. Сначала он много лет был членом палаты представителей их штата, а потом дослужился до губернаторского кресла. Отчим хотел, чтобы все его дети, включая Скарлетт, занимались политикой, с тем чтобы окружающие видели в них сильную и влиятельную семью.

Нет уж, благодарствуйте. Скарлетт предпочла жизнь попроще или, по крайней мере, ту, в которой не было лжи, обмана, фальшивых улыбок и дешевых предвыборных лозунгов.

– Если вам что-нибудь понадобится, я здесь, – бросила она Бью.

Ответом послужило какое-то ворчанье, то ли это он сам что-то буркнул, то ли заговорил его желудок.