Потом, на похоронах деда отец спросит у меня: «Раз ты такой умный, то скажи, почему хорошие и честные люди так рано умирают?»

Эх, папа, знал бы ты, что я мечтаю спасти тебя и отпраздновать с тобой, твой пятьдесят третий день рождения. Но разговор получился коротким и сухим. Траурный салют короткими залпами, суетливые могильщики и наша семья, столкнувшаяся с реальной болью расставания и смерти в первый раз.

Почему всякая сволочь живет и здравствует, а хорошие, добрые и светлые люди умирают в расцвете сил?

Я долго бегал от этого вопроса. Когда умер дед, когда отец сгорел от рака всего лишь за месяц. И когда я сам заболел раком. Долго. Очень долго я бегал, но пора и на него дать свой ответ. И дело тут не в том, что «Бог забирает лучших», и уж тем более не в том, «кому и сколько на роду написано», а в самой формулировке вопроса.

Вот этот «хороший», говорим мы, и он так рано умер! А вот этот? А вон тот?! Иными словами, почему тот «плохой» не умер вместо нашего «хорошего». Так получается? Это, увы, и пошло, и закономерно…Что делает «хороших» «хорошими»? Их любовь к нам. То, что не пили и не заливали свои беды алкоголем и не гоняли нас в пьяном угаре? То, что не отказывали ни в чем ни нам, ни ближним? То, что закрывали собой и делали все, что могли, ради нашего счастья! А это сердце, сосуды, нервная система и много чего еще. Вот их отличие от «сволочей». Да и «сволочи» они только потому, что ничего не делали для нас. Для кого-то другого может быть. И по ним кто-то будет плакать тоже. Хорошие просто в группе риска. Те, кто убегает, прячется, заливает свое горе и боль, ноет, жалуется или требует внимания к себе, живут дольше. За счет тех, кто живет за них. И вместо них, увы, умирает. Это как керосиновые лампы в темноте. Если в каждой грамм по 100 горючего, но одна горит ярко, а вторая еле светит, то какую вы предпочтете для себя? Но она и прогорит быстрее. Вот в чем фокус.

Добрые люди, они как солнышко! Светят, греют, отдают и дарят себя миру и непременно рядом с ними начинают кружить люди-планеты, согреваемые и хранимые этими солнцами. Потому, когда солнце гаснет, и случается локальный апокалипсис отдельно взятых планет.

Потому, если и гаснут звезды чужих систем, то нам от этого ни жарко, ни холодно. В этом и суть взросления и перерождения каждого из нас: маленький спутник – планета – стать солнцем для кого-то.

И главная мудрость во всем этом, пожалуй, соблюсти баланс между «возлюби ближнего» и «себя самого»! И не желать другим того, чего не хочешь сам! Ведь никто из родителей не хочет хоронить детей! Так неужели вы думаете, что мы хотим так скоро прощаться с вами, наши мамы и папы?!

Лето девяносто восьмого неумолимо летело к августу. И пока мои сверстники жаловались на медленный ход времени, радовались бесконечным каникулам, я с ужасом наблюдал за тем, как под всеобщие аплодисменты и восторг наша страна катится к неизбежной встрече с новым и неизведанным словом «дефолт». Пояса затягивались туже. Разгул на улицах становился культурней и тише, но все еще вечерами мы выходили на прогулку с собакой минимум вдвоем.

Итак, летние каникулы не были наполнены покоем и негой. Напротив. Ежедневно в 9.30 утра мы с братом должны были вытащить со склада коробки и столы для всех тех продающих, что расставлялись на центральной улице нашего города в тени самого высокого здания – гостиницы «Венец».

Банановые коробки, набитые базарным барахлом: кошельки, барсетки, носки, колготки, косметика, бытовая химия, игрушки, книги, посуда. Целый супермаркет под открытым небом! Словно паук, пожирающий огромную страну, который каждое утро выходил на свет, а вечером возвращался обратно в темноту своих кладовых. Великая держава превратилась в каждодневный воскресный базар. Казалось, что торговали все и всем. Бесконечные коробки со всякой ерундой, которая уже завтра никому не будет нужна. Но сегодня их непременно нужно было носить туда и обратно!

Особая гордость была и в том, что часть этих коробок принадлежала нашей семье. Это закончится для меня сорванной спиной. В 12 лет мы хорошие дети, но плохие грузчики.

Однажды утром «на Венце» гуляла группа туристов, и мы с братом попали в объективы их камер. Здесь-то и созрел удивительный план так же внезапно, как и вся эта история, что приключилась со мной.

В Ульяновск приезжало много гостей из США и Германии. Родина Ленина, как-никак! Гончаров! Карамзин! Прекрасные виды и архитектура старого города! Мы подбегали к иностранцам, будучи мальчишками, и говорили единственную фразу, которая, как нам казалось, рушила языковой барьер:

– Хай! Бубль гум, – говорили мы и получали жвачку под всеобщий хохот иностранной толпы. А нам другого и не нужно было! Их «бубль гумы» сильно отличались от наших редких «мяты» и «кофе с молоком».

Но сейчас-то, с моим разговорным английским? С моим образованием культуролога и историка? Неужели я не сварганю на ходу для них экскурсию с городскими легендами? А это и спина целая, и голова работает, и язык не забуду! И деньги совсем другие! Причем живые деньги! И может быть даже баксы с марками!

– Андрюха, прикроешь меня, если что? Я попробую кое-что необычное провернуть, авось и сработает. Если что, то деньги пополам.

– Ты чего задумал?!

– Сейчас увидишь.

Ну что, пробуем? Ставим коробку и идем к ним. Страшно-то как! Но в этом и правда: нам страшно именно тогда, когда менять реальность мы способны!

– Добрый день. Могу я вам чем-то помочь? Вы выглядите так, словно что-то ищите. Давно вы приехали к нам в город?

О да! За эти выражения лиц можно отдать многое! Получить, думаю, можно еще больше! Это же картина маслом: худой пацан 12 лет в нищей стране таскает с братом коробки, но тут же подходит и начинает свободно говорить на английском!

Это был триумф! Экскурсия по центру, городские байки и легенды, маршрут Пушкина и плюсы УАЗов по отношению к другой технике с наглядной демонстрацией на ближайшем припаркованном авто! И вот я стою с долларами в руках. Немного, но это больше, чем мы зарабатываем с братом за месяц! Деньги разделили поровну. Ведь пока я болтал, он честно таскал все коробки. Вечером таскали коробки уже вместе. Наутро мы решили все повторить. Родителям пока говорить не стали.

– Ты где так наловчился?

– Спер у тебя пару учебников и слушал кассеты «Хеппи инглиш», которые тебе подарили на день рождения.

Мой брат всегда, с самого раннего детства, умел обращаться с игрушками, ресурсами и деньгами. Там, где я давал маху, он всегда проявлял твердость и несгибаемость характера, точный расчет и умение планировать. Помню такой случай: прислали нам как-то лет пять тому назад две китайские шоколадки в красной обертке, кажется, отправил их нам дядя Сережа из Хабаровска. Я свою съел сразу. Вот прямо за раз. Андрей же смаковал каждый кусочек. Каждую дольку. Я, осознав, что шоколада больше нет, полез под столом, чтобы выкрасть «шоколадный фонд» у старшего брата. Ловкое движение руки, и, пока мой старший брат лупил меня по макушке, я, закрыв рот двумя руками, доедал его богатство.

Мы были очень разными по темпераменту, но работать вместе нам доставляло удовольствие.

Андрей понял: чтобы организовать нашу работу, нам нужно начинать чуть раньше, тогда все самое тяжелое мы сможем раскидать вдвоем, а дальше он один справится за двоих. Дело пошло. Главное было выцепить группу. Это была уже моя часть работы. И проблем с этим не было.

Правда, с последней группой из ФРГ случилась заминка. Все шло, как всегда: немцы, обход развалин Лютеранской кирхи на Ленина, мемориал Ленину, домики, в которых жила семья Ульяновых, маршруты Пушкина и подробности дуэли с Дантесом, который был женат на младшей сестре жены Пушкина (они этого не знали), особенности «Русланов» и «УАЗиков». И вдруг нам навстречу попался человек в голубом берете. Он просто прошел мимо, но тут началось что-то странное! Посыпались вопросы про конфликты в Чечне! Про причины, про мнения простых людей обо всем этом.