Час назад, еще на подходе к деревне, он приметил заросший осокой пруд. А машину свою оставил подале, подогнав ее к колхозному стогу. Осенний пруд проглотил наган и патроны. Лимузин стоял там, где он его оставил. Вовочка сел за руль, намереваясь тотчас же отбыть в непутевый город Лихославль. Но гнетущая мысль о том, что не смог выполнить задание Кузнецова, остановила.

Подождать, когда джип с веселыми ребятами и мертвецом станет возвращаться назад? А если нагрянут менты? Однако интуиция подсказывала Вовочке, что милиции не будет. И Вовочка остался.

Джип появился потемну. Вовочка, не включая фар, тронул свой драндулет следом, понимая, что ему не угнаться за ними. Однако худосочный водила не гнал. Даже остановился в ложбине. Притормозил и Вовочка. Увидел, как тот вышел из машины. Сперва поковырялся спереди, затем сзади. Сыскарь понял: меняет номера…

Ориентируясь по задним габаритам, Вовочка провожал джип на почтительном удалении. И сопроводил до дома на окраине Лихославля. Джип-«чероки» въехал во двор. Вовочка припарковал машину под одиноким голым тополем и прокрался к дому. На воротах была ромбовидная табличка с цифрой 28. Вовочка быстро зашагал прочь. В машине достал из кармана сотовый телефон, забил в память фальшивый и настоящий номера джипа. Включил зажигание и тронулся по неосвещенной улице, не включая фар.

Уже стемнело, когда снаружи раздался автомобильный гудок.

– Рыбак приехал, – сказал Белый и вышел во двор. Но что-то задержался там. Наконец стукнула входная дверь, и он появился.

– Проблема, Пилот, – доложил. – Труп у нас.

– Что за труп?

– Флакона зажмурили.

– Кто?

– Тот самый бородатый, что ублажал банкиршу и ошивался возле дома учительницы.

– Ну и хрен с ним, с уголовником! Пускай кинут его в морозилку. Хозяин сам распорядится, что с ним делать. А бумаги с автографом?

– В папке. Подруга Соловьевой в пристройке.

– Ее – на ферму. Бумаги – ксероксни. Оригиналы – для Туза, копии – нам, авось сгодятся…

У Черепа, то бишь управляющего банком «Норд», выдался напряженный день. С утра встретился с Березовичем в его респектабельном офисе. Тот радостно улыбался, величал его господином банкиром, предлагал коньяк и кофе. Но от прямого разговора о Стрельце и Принцессе виртуозно увиливал. И убедительно делал вид, что впервые обо всем слышит. Череп тоже был мастер крутить восьмерки. И крутил добросовестно, пока не надоело.

– Борисыч! – укорил он Березовича. – Долги платить надо. Напомнить?

Березович в тот год только начал набирать силу. Но залетел на чеченских авизовках, стоивших российскому бюджету валютный миллиард. Прокурорские следаки стали копать. И докопались до инициатора аферы, коим и оказался Березович. Тогда он и попросил помощи у Туза.

Тот не отказал. Пришлось, правда, браткам порыскать по Москве, чтобы найти двух бывших подельников Березовича, ставших опасными свидетелями. Нашли, вывезли на ферму и передали с рук на руки заказчику.

В общем, вытянули Березовича из уголовного дерьма. Но пленка с записью разговоров, фотоснимки и прочие бумажки остались у Туза, чтобы держать на крючке этого сына Израилева.

– Не забывайте, что вы нам обязаны! – нажал на него Череп.

– Всегда помню, господин банкир. И испытываю самые дружеские чувства. И к вам, и к вашему шефу.

– Дружеских чувств мало, господин олигарх.

– Бросьте! Какой я олигарх? Из нищеты, конечно, выбрался, но до олигарха…

– Насколько нам известно, вы подобрались к генеральному прокурору.

– Браво, господин банкир! Ваша разведка заслуживает похвалы.

– Мне плевать на похвалу. На чем вы его подловили?

– Пока не могу похвастаться успехом.

– А мне сдается, что можете.

– Откуда такая уверенность?

– Коммунистическая пресса может опубликовать подлинные документы о фальшивых чеченских авизо.

– Боже! Со всех сторон угрозы, даже от друзей!

– С друзьями Бог велел делиться.

– Делиться я всегда готов. Но не последними штанами.

– Не жалейте штаны. Лучше в трусах ходить, чем в казенной робе.

Березович стрельнул глазами в Черепа. Мог бы так же пальнуть из ствола. Но олигархи не занимаются грязной работой. Киллеров нанимают через третье лицо. И то – просчитав все варианты собственной неуязвимости.

– Есть у меня одна мелочовка, – вздохнув, сказал он.

Выдвинул ящик стола. Достал конверт, пододвинул его Черепу. Тот заглянул внутрь. На стол легли шесть фотографий. На каждой из них был изображен в чем мать родила… генеральный прокурор по прозванию Малюта. Он был из фракции коммунистов и слыл жестоким и беспощадным борцом с коррупцией. Фотограф снял его не в гордом одиночестве, а с двумя голыми телками: в бассейне из голубого мрамора, на лежанке под тентом, в кресле-качалке…

– Однако! – произнес Череп.

Березович развел руками, выказав пухлые ладошки.

– Это все, чем могу поделиться.

– И на том спасибо, Борисыч. Если, конечно, картинки – не фальшивка.

– Уверяю вас, подлинные…

В распорядке нелегкого дня осталась встреча с советником Президента. Поначалу тот покочевряжился. Но когда услышал в трубке текст одной из своих записок, адресованных Соловьевой, согласился на стрелку.

Череп ждал его в отдельном кабинете кафе «Северянка». Он распорядился не пускать случайных посетителей. Заняты были лишь два столика. За ними сидели быки-охранники. Выпивка и закусь ждали своего часа, а пока служили маскировкой.

Красавчик появился в зале с двумя телохранителями. К нему тут же подскочил мэтр.

– Вас ждут, – показал на дверь в кабинет.

Телохранители двинулись было за Советником, но тот махнул рукой: оставайтесь! Мэтр предложил им столик в центре зала.

– Я хотел бы взглянуть на документы, – произнес Красавчик.

Череп молча подал ему ксерокопии.

– А где оригиналы?

– В надежном месте.

– Сколько вы хотите за оригиналы и все копии?

– Фадей Кириллович! – укоризненно воскликнул Череп. – Неужели я похож на вымогателя?

– Не знаю. Бог миловал от общения с ними.

– Буду откровенен. Вы сделали глупость, оставив у мадам Соловьевой автографы. Но поезд уже ушел… Вам повезло, что записки попали в мои руки, а не ваших недругов. Я очень надеюсь, что мы найдем консенсус, как говаривал в свое время Меченый.

– Чем я должен оплатить такой консенсус?

– Вы – советник президента. И близкий, скажем так, друг Принцессы. Я приглашаю вас к сотрудничеству. Как банкира, меня крайне интересует информация из первых рук: кадровые перестановки в правительстве и администрации президента, указы до их обнародования, приватизационные планы, возможный преемник…

– А если откажусь?

– Ваши эпистолярные упражнения станут достоянием гласности.

– Вы не оставили мне выхода.

– Я предлагаю вам выход.

– Записок, конечно, я не получу?

– Пока не получите. Они – моя охранная грамота.

– «Пока» – это как долго?

– Столько, сколько продержится у власти президент. А значит, и вы.

– Что потом?

– Получите свои бумажки, и делайте с ними, что хотите.

– Альтернативы не вижу, – вздохнул Советник, – придется сотрудничать.

– Правильное решение.

– Однако должен сообщить, что мне не дает житья генеральная прокуратура. Президент вполне может сдать меня, как своего цепного пса Крестоносца.

– Об этом можете не беспокоиться, господин Советник, – небрежно бросил Череп и коснулся пальцами кармана пиджака, где лежал полученный от Березовича конверт с картинками. – В ближайшее время прокуратура перестанет вас дергать.

Советник взглянул на банкира с некоторым недоверием. Лицо у того было словно маска, и к ней как нельзя лучше подходил голый череп.

– Поговаривают, что Стрелец набирает обороты. Пока, мол, в премьерах, а там… Реально это, на ваш взгляд?