Анна Ильинична тихонько затянула песню, почему-то невеселую. Беглянке показалось, что добрая старушка грустит о потерявшей душу преступнице. Не выдержав, она ускорила шаг, повторяя: «Добраться до трассы! Добраться до трассы! А там как-нибудь выберусь…»

Удивительная легкость продолжала переполнять Зверя, он готов был перемахнуть через любые препятствия, если надо – лазить по деревьям, точно пантера, если потребуется – схорониться в густой траве, как его подруга серебристая кобра и выжидать удобного момента для нападения.

Хищники опять были рядом, подбадривали на удачу, шептали, что все пройдет хорошо. Они могли бы этого и не говорить. Он и так был уверен в себе, он Зверь, для которого нет, и не будет преград! Мир принадлежит таким же, как он, Зверям, они командуют, определяют, хозяйничают, если надо, разрывают любого на части. Если надо?.. Кому надо?.. Хозяину? Нет, не только ему! Смерть той женщины нужна самому Зверю!

Вот ее дом… Что это? Она вышла и направилась в сторону леса. Зверь заурчал от удовольствия. Охота будет в лесу, в его родной стихии! Обычный небольшой лесок показался громадной чащей, где бродит его жертва. Зверь нырнул в листву и крался, крался!

… Она осмотрелась, маленький лесок пробуждал чувство тревоги… Когда-то она радовалась, что купила квартиру именно в этом микрорайоне, где чистый воздух и красивый вид из окна. Она часто гуляла здесь, особенно каким-нибудь весенним или летним утром, вдыхая аромат природы… Но сейчас осень и ночь! Самая жуткая ночь в ее жизни.

Зашелестели от ветра ветви деревьев, в который раз заставив ее задрожать, голова разламывалась. Казалось, что она никогда не пройдет сквозь этот лес, никогда не доберется до трассы. А если даже доберется?.. Где гарантия, что ее «случайно» не собьет машина или шофер не привезет ее в логово тех, от кого она прячется?

Измученная страхом женщина остановилась и несколько минут раздумывала: как ей поступить? Нет, все-таки надо идти дальше, к трассе. Так у нее есть хотя бы маленький шанс на спасение…

Зверь перебегал от одного дерева к другому, но неожиданно наступил на ветку, которая громко хрустнула. Хруст привлек внимание жертвы. Женщина остановилась, замерла… Глаза Зверя видели в темноте, различая любую мелочь, которую он никогда бы не смог различить в своей прежней жизни. Вот жертва крутит головой, смотрит то вправо, то влево. Зверь слился с деревом и замер, напряженно фиксируя детали. «Пошла, пошла! Опять встала. Опять направилась дальше…»

Зверь ловко обогнул несколько деревьев, стараясь не повторять ошибок, не привлекать внимание случайным шумом. Он видел, что лес кончается, и потому ему надо спешить. Он выбрал кратчайший путь через кусты, до жертвы оставалось немного, но тут он совершил новую ошибку, несмотря на свою ловкость, запнулся за пень и рухнул на землю.

Это сразу привлекло внимание жертвы; женщина почувствовала опасность! За ней следят! Неважно кто: настоящие враги или обычные хулиганы («Сейчас гулять опасно!»). Нет, последних она не боялась. Но если это…

Она бросилась бежать, кричала, звала на помощь. Крик растворился в бесконечной, равнодушной тишине леса. Внезапно женщина замолчала: а если она ошиблась? Если ей показалось? Зачем привлекать внимание! Вперед! Вперед! Скоро трасса!

Зверь осознал, что исчерпал лимит времени и не имеет ни малейшего права на ошибку. Он быстро поднялся и бросился вслед. Женщина заметила мелькнувшую среди деревьев фигуру и окончательно поняла, что ее преследуют! Животный страх уступил место отчаянной борьбе за жизнь, сбросив туфли, она неслась к трассе, снова кричала, молила о помощи. Осколки камней, сучья, иголки раздирали до крови ее ступни. Однако она не обращала внимания на боль, совсем не чувствовала ее.

Где он? Где?!!

Женщина обернулась, поскольку больше никаких шорохов не раздавалось. И опять ее затерзали сомнения. А действительно ли она слышала шум? И была ли тень? «Если бы кто-то хотел меня настигнуть, то наверняка бы уже сделал это!»

Рядом тревожно зашелестела листва, зашелестела не от ветра!.. Женщина услышала вкрадчивые шаги…

Она рванулась вперед и наткнулась на мужчину. К счастью, тут же узнала его.

– Ты! Хорошо, что я тебя встретила.

Мужчина кивнул и улыбнулся.

– Я вышла подышать воздухом, а тут… какие-то хулиганы преследовали меня. Проводи, пожалуйста, до дороги.

Мужчина снова кивнул. Зверь внутри него торжествовал: «Обманул! Обманул! Усыпил ее бдительность, а теперь…»

Анфиса успела заметить, как исказилось его лицо, как заблестели в темноте глаза («Господи, как у зверя!»), из горла вырвался то ли крик, то ли рев. Она пробовала защищаться, но сила и ловкость Зверя утроились. Он сбил жертву с ног, прыгнул на нее, еще пытавшуюся защищаться и кричать, впился зубами в горло. Жертва пыталась оторвать его от себя, но с каждой секундой ее силы слабели. «Он загрызет меня!» – эта мысль была последней в ее жизни. Дышать стало невозможно, мир вокруг окончательно померк…

Опьяненный ее смертью и кровью, Зверь поднялся, быстро пошел прочь. Лес кружил голову необыкновенными запахами, свободой от любых условностей Города. Он не просто шел, он парил, точно птица, наслаждаясь своим новым обличьем!

И только когда Зверь подходил к границе леса, он вспомнил, что должен маскироваться, прятать истинную сущность. Он вытер заляпанные кровью губы и направился домой, выбирая самые безлюдные переулки и дворы. Была ночь, его никто не заметил…

Утро казалось сумрачным и удивительно серым; короткое русское лето быстро убегало дальше и дальше на юг, уступая место осени, предвестнице холодного, мертвого сезона Природа хмурилась, сердилась, готовилась всплакнуть обильным дождем. Люди на остановке в ожидании трамвая, ежились, поднимали воротники, каждый из них, наверное, с грустью думал: «Как же так, еще несколько дней назад было относительно тепло и вдруг…Что же ты наделала, госпожа Капризная Погода?» Высокая стройная девушка в ярком, красивом плаще беспокойно поглядывала на небо по другой причине: как бы дождь не размазал по лицу косметику («Дурочка, забыла зонт!»). К счастью, подошел трамвай, она вскочила в вагон, забралась на мягкое сидение. Здесь можно хоть немного подремать. Девушка зевнула и мысленно сказала себе:

– Какая ты несчастная, Лиза! Так рано вставать! Неужели целую жизнь ровно в пять будет трезвонить проклятый будильник? И тебе вечно придется садиться в этот трамвай?..

Лиза закрыла глаза, наступал тот небольшой период, когда она могла помечтать в полудреме. Она уже «покинула» Алексеевск, жила в большом городе – Москве, Санкт-Петербурге, или даже заграницей. У нее была собственная машина, дом, богатый поклонник, который каждый день дарил ей дорогой подарок. Про работу медсестры она позабыла, она вообще не работала, а занималась исключительно одним: готовилась к будущей поездке на Багамы…

– Девушка, ваш билет?

(«Приехали!»)

– Проездной! – сердито ответила Лиза. – Пора бы запомнить. Не первый раз езжу этим маршрутом.

Такого прекрасного сна больше уже не было, зато наступил период воспоминаний: вчера они с Костиком классно потусовались в баре. Потом он пригласил Лизу к себе, девушка хорошо понимала, какова цель такого приглашения. Но сделала круглые глаза, когда Костик начал к ней приставать. Лиза сопротивлялась, правда слабо, неумело…

– Ах, – вздохнула девушка. – Если бы на его месте был Ди Каприо. На худой конец Том Круз. Впрочем, подошел бы и Костик. Но ведь он обманет, мама говорит, мужчинам верить нельзя. И что в итоге? Стану я старой, никому не нужной.

У Лизы аж мороз пробежал по коже: ей уже девятнадцать. Ди Каприо и Круз уходили от нее дальше и дальше, а реальный Костик хитро улыбался…

Она и не заметила, что трамвай остановился. Конечная, ее остановка! Лиза с тоской подумала о белом халате и больных. И погода все больше хмурится. Как не хочется выходить!