— Это шестёрки.

Она вздрогнула.

— Я заметил, что вы смотрите на портсигар. — Мужчина аккуратно сложил газету и отложил её в сторону. — Он передаётся в нашей семье из поколения в поколение. С этими цифрами связана забавная история из жизни моего пра-пра-деда. Поставив на это число, он выиграл крупную сумму денег, позволившую ему открыть собственное дело. С тех пор он увековечивал эти шестёрки, где только ему вздумывалось — на парадном фронтоне дома, на столовом серебре, на белье, и… — Он взял портсигар и повертел его в пальцах. Санса обратила внимание, какие ухоженные у него руки. И красивые. — И на портсигаре.

— Интересная история, — кивнула она, отводя взгляд. «Шестёрки на белье, надо же! О чём я только думаю». — Повезло вашему деду.

Он улыбнулся.

— Так что ничего дьявольского. Вам нечего бояться.

— С чего вы взяли, что я боюсь? — вскинула она голову. Её саму раздражало непонятное смущение перед ним, и это вызвало волну лёгкой досады на саму себя. Сидит тут, краснеет, как дурочка. Пора бы уже начать вести себя с достоинством.

Мужчина улыбнулся ещё шире, ничего не ответив.

Поезд тронулся, и Санса вздохнула с облегчением. Можно будет заняться рассматриванием мелькающих за окном пейзажей, а не чужих портсигаров и запястьев с тонкими пальцами.

Но погода лишила её этой возможности. Как только они выехали из вокзала, то попали в плотный белый туман. На расстоянии двух футов от поезда ничего не было видно, только белёсую молочную пелену.

Поезд ехал медленно, почти не набирая скорость.

— Прелестная английская погода, — вздохнул её попутчик. — Жаль, я так надеялся развлечься, наблюдая унылую деревенскую Англию с её коровами и бесконечными полями.

Санса усмехнулась.

— Вы курите?

— Нет.

— Похвально. А я всё не могу бросить…

К её удивлению, у них даже началась неспешная спокойная беседа о чём-то незначительном. Странное смущение прошло, и теперь она чувствовала себя более-менее свободно рядом с этим мужчиной. Они поговорили о вреде курения, о знаменитой английской погоде, о том, какие преимущества есть у поездов перед самолётами и многом другом.

Их разговор прервал стук в дверь. В купе заглянул проводник — тот самый дружелюбный парень с веснушками. Он улыбнулся Сансе и услужливо спросил, обращаясь к попутчику:

— Сэр, ваш чай готов. Прикажете подать?

Мужчина кивнул. Потом посмотрел на неё и слегка приподнял правую бровь.

— Принесите два. И две порции лимонных пирожных для меня и для леди.

Санса протестующее замотала головой.

— Нет-нет, я…

— Леди, я не предлагаю вам стакан бурбона. Давайте продолжим наш приятный разговор за чашечкой чая, благо, английские поезда — одно из немногих мест, где его всё еще умеют годно заваривать.

Он так обезоруживающе улыбнулся, что она не стала отказываться. Тем более, что по удачному совпадению, он заказал её любимый десерт — лимонные пирожные она обожала с детства. Когда их принесли, вместе с двумя дымящимися чашками чая, рот у неё обильно наполнился слюной. Свежайшие пирожные с нежно-золотистой лимонной начинкой между двумя бисквитными кусочками источали просто волшебный аромат. Она чуть ли не забыла про чай, ломая вилкой сахарную корочку сверху.

Пока она ела, мужчина напротив неспешно рассказывал о деревеньке, мимо которой они должны были проезжать. Он умел рассказывать. У него был глубокий, с приятной хрипотцой голос, с мягкими вкрадчивыми интонациями. Его рассказ пестрил интересными подробностями, которые она раньше не слышала, и колкими, меткими замечаниями, заставляющие её смеяться. Из него бы получился отличный преподаватель. Лекции вышли бы увлекательными. Не в пример тем занудам, которые читали предметы на её факультете.

Она разделалась со своим пирожным, когда заметила, что он совсем не ест. Санса облизнулась, переводя взгляд на попутчика, и увидела его понимающую улыбку.

— Съешьте моё. — Он подвинул к ней расписную тарелочку. — Я не очень люблю сладкое.

— Нет, что вы…

— Они очень вкусные, верно? Жаль будет, если наш проводник выкинет этот восхитительный кусочек в мусорный ящик.

Санса долго не сопротивлялась. Одного пирожного было катастрофически мало. Вдобавок они были просто невероятно, неописуемо вкусные! И она, признав поражение, придвинула тарелочку к себе.

Она уничтожила второе пирожное, запила его ароматным чаем и откинулась на сиденье, совершенно умиротворённая и довольная. И почему этот человек казался ей таким подозрительным и странным? Отличный мужик! И улыбка у него хорошая. Вдобавок он прекрасный собеседник, начитанный, умный и очень вежливый.

Ночь за окном приближалась на мягких лапах. Туман не пропал, лишь молочная завеса стала темнее - с неба на него опустилась синева.

По углам купе зажглись лампы в старомодных абажурах, разлив вокруг ореолы жёлтого света. Колёса мерно стучали, вагон еле заметно покачивался. Голос её собеседника словно убаюкивал, дополнял свернувшийся клубочком в купе уют.

— Кстати, — мягко сказал он, закончив свой очередной небольшой монолог. — Раз уж мы теперь попутчики, может быть, следует представиться друг другу? Как вас зовут, мисс?

— Старк, — ответила Санса не задумавшись ни на миг. — Санса Старк.

На самом деле, это момент должен был произойти давно. Она всё думала, когда он снова спросит её имя. Обстоятельства сейчас, в отличие от их первой встречи на вокзале, весьма располагали к знакомству.

— Петир Бейлиш, — назвал мужчина себя.

Свет в купе в этот момент мигнул, погрузив их на пару секунд в темноту. Санса вздрогнула. На миг ей показалось, что глаза собеседника сверкнули неестественным, тёмно-красным светом, будто стоп-сигнал машины в тумане… Но это была вывеска станции, мимо которой они сейчас проезжали. Её отражение в стекле сыграло шутку с воображением.

Свет загорелся вновь, будто ещё более яркий, чем раньше.

— Вот теперь мы наконец-то знакомы.

***

Вечер ранний сменился на вечер поздний. Темнота за окном сгущалась. Колёса ритмично стучали, по стеклу барабанили крупные капли дождя. Изредка поезд останавливался на станциях, и она видела на перроне промокших людей с багажом, стремящихся поскорее забраться в тёплое нутро вагонов. Странно, но к ним в купе не подсаживались новые пассажиры. Да и вообще во всём вагоне было подозрительно тихо. Дважды отлучившись в туалет, она не заметила ни одного вагонного попутчика. Только улыбчивый проводник встретился в коридоре, спросив, всё ли в порядке. Это вызывало некоторое удивление, скорее она ждала, что поезд будет переполнен, но вскоре она перестала задумываться над этим. Мало ли какие нюансы бывают в этом железнодорожном мирке.

В купе царили тепло и уют с запахом чая. Давно Санса не ощущала такого спокойствия. Её спутник теперь казался ей очень приятным человеком, и она совершенно перестала его смущаться.

Весь вечер они говорили о разном. Она рассказала о своей учёбе, о Лондоне, о том, как сложно там найти жильё, и что она вынуждена снимать свою крохотную холодную квартирку за очень приличные для студентки деньги. Вряд ли его с его уровнем жизни это действительно интересовало, но мистер Бейлиш сочувственно кивал, после рассказал, как и сам в молодости жил в таких квартирках и даже несколько раз ночевал где придётся. Это вызвало у неё удивление.

— Но я думала, вы из обеспеченной семьи? — вспомнила она его рассказ о удачливом предке, который открыл собственное дело.

— Когда-то обеспеченной, — поправил её мистер Бейлиш, пожав плечами. — Семейная фирма во время топливного кризиса 70-х переживала не лучшие времена. А потом мой отец умудрился и вовсе влезть в долги, разориться и продать компанию за бесценок какому-то денежному воротиле.

— Мне жаль, — сказала Санса. — Получается, вы…

— Да, я вырос в бедности, — улыбнулся он. — Этот портсигар, да бесконечные байки отца о богатстве нашей семьи в прошлом — единственное, что досталось мне в наследство. К тому же, отец покончил с собой, когда мне было тринадцать. А мама умерла ещё раньше. Я почти не помню её.