— Здравствовать мастерам города Устюжны. Созвал вас, дабы решить дело государево. Ведаете вы лучше меня бо руды в здешних болотах тощие, и грязные, от того железо наше хуже свейского. Токмо хитрыми способами и тяжким трудом можно его лучше сделать. В Каменном поясе ныне государь заложил крепость воинскую, потому как нашли в горах железную руду богатую. — Кузнецы оживились и начали меж собой переговариваться.

— Видали вы, приезжал к нам боярин и конюший, слуга государев, Борис Федорович Годунов. Он отдал, сею затею под мою руку. Яз готов с вами поделиться прибылью, в обмен на мастроту вашу.

— Верно ли богатая руда? — поинтересовался старик Евсей, уже давно знакомый мне кузнец-сабельщик.

— Видал яз те куски камней железных, в руцах держал, да не смыслю в рудах, а Борис Федорович с собою не взял те камни. В нынешний год желаю отправить на реку Юризань, где повелел поставить острог государь, под охраной воинской, ковалей для пущей уверенности, або есть тама железо во множестве и по силам нам его брать из гор. Для того дела надобны мне мастера от Устюжны. Коли найдем запасы велицие рудные, тако дело там развернем большое. Яз заложу город на свои деньги и домну построю. Лучших людей возьму в долю. Для вас сия затея сулит богатейшими людьми стать в царстве Московском. Есть ли мастера готовые начать новое прибыльное дело?

Шум и гомон среди кузнецов усилился, но желающие не появлялись. Я решил повысить ставки:

— Кузнецы, ведаете вы, бо все мои задумки деньгу приносят. Все лучшие люди Устюжны живут здесь, потому как возле добычи железа. Бо коли железо с Каменного пояса случится лучше нашего, и будет его много больше, сами захотите уехать к новому месту. В нынешний год только увериться желаю в запасах железной руды. Надобно мне пятеро кузнецов, по чистой воде чтоб пошли на Юризань, все убытки от потерянного времени возмещу.

Тут уже нашлись добровольцы, среди них оказался мой знакомец кузнец Фома Неверов. Уговорились, что после ледохода, уйдут они со своими присными к Уралу на разведку. За мной финансирование, охрана, и проводники.

— Государь? — Окликнул меня смутно знакомый голос на улице города.

Я оглянулся, это был неудавшийся летчик.

— Жемов?

— Яз, государь, долгих лет тебе и здоровья. Не запамятовал ты обо мне?

— Нет, Кузьма. Вижу, выжил ты, не одолела тебя болезнь моровая? Жду от тебя новостей о швейной машинке.

— Прости царевич. Не родится покудова. Тут мастера сказывают, або ты на что посмотришь, так сразу ведаешь како надобно делать. Яви милость, глянь на труды мои. Мож усмотришь своим оком хитрость какую?

В редком деревенском доме, во времена моего детства, не было швейной машинки. Правда у моей бабки машинка была сломана, сколько себя помню. Зато мне никто не мешал разбирать её и "чинить". Сломан там был, кажется, вал, а в деревне естественно запчастей к трофейной машинке не было. Правда, как детально устроена тонкая механика, я уже не помнил, но принцип шпульки не забудешь, это простое и гениальное изобретение.

— Ну, веди, посмотрим на твои замыслы.

Жемов снимал угол у вдовы кузнеца с тремя детьми. Устюженский мор все же взял с города свою добычу.

Средний, по местным меркам, деревянный дом о четырех небольших окнах, со слюдой в переплете, крышей, крытой прошлогодней соломой, сарайчик с распахнутой дверью, заваленный снегом двор и торчащая из сугроба старая наковальня. Внутри дома бревенчатые тесаные стены, полы из разбитых и выровненных половинок бревен, балки потолка, с лежащими на них встык досками. Из обстановки большая печь, лавки по стенам, вместительный сундук, икона в красном углу, там же под ней большой стол, рядом с окном прялка и нехитрый станок для ткачества.

Дети, испугавшись меня и моей охраны, разбежались, кто на печь, кто на двор. Хозяйка в длинной одежде и черном платке, поклонившись, тоже вышла.

Жемов провел меня к одному из окон, где у стола стояла странная конструкция. Прототип представлял из себя стоящую вертикально с-образную скобу, которая с обоих сторон завершалась хитрыми захватами.

— Ну, сказывай свою придумку. — Поторопил я мастера.

— Вот, царевич, мыслю таковую рычаговую штуку, чтоб были клещи малые на конце, коии иглу хватают и сквозь ткань протаскивают, бо как выйдет игла из тряпки, то рычаг обратно шел и с другой стороны ея також хватал и вытягивал.

— А ткань куда класть?

— Вот так держать надо и прижимать к боковой стенке.

Нда, конструкция была странной. Я посмотрел на иглу прототипа. Игольное ушко было посередине. По мысли автора ткань должна была идти вертикально. Шов получался однострочным в одну нитку. Для укрепления шитья, надо было снова прогнать ткань швом в противоход к первому.

— Что ж Кузьма, вижу я, без дела ты не сидишь, это хорошо. К печали моей, таковые машины есть токмо у немцев во франкских землях. И достать их нам не мочно. Яз тебе расскажу главный секрет, а остатнее уж сам сообразишь. — Бумаги в доме у вдовы кузнеца, не нашлось, так что пришлось перебраться в устюженскую усадьбу.

Дав пояснения по устройству шпульки, иглы, общей конструкции машинки, посоветовал сделать сначала сложные узлы великие размером, для наглядности, а потом уже строить настоящую машинку.

— Хитрая механика. Мочно ли таковую сотворить руцами? — Засомневался кузнец.

— Руцами и не надо. Нарисуй картинку и с моим письмом иди к токарям на вертальные машины они тебе выточат, что скажешь по твоим размерам.

— Дело не скорое.

— Делай, переделывай. Время есть пока. Машинка тебя богатым сделает. Яз с тобою в долю войду, денег дам на мануфактуру. Множество таковых устройств на государево дело куплю, купцы купят, ткачи, простой люд. Чем руками трудиться, быстрее на машинке одежу стачать. Шар воздушный опять же шить.

— Государь, прости за просьбишку мою, ты мне о прошлый раз так и не указал, как соделывать таковой шар.

— Ныне рано об том думать. Машинку делай. Какой смысл год шить многим людям то, что и одному по силам за месяц. Как переделаешь, ко мне приходи. Опять будем смотреть. Понял ли?

— Понял государь.

— Деньгу, как и раньше, будешь брать у тиуна Устюжны. А про шар, покуда не мысли. Сделаем мы его. Ты первым полетишь! И я с тобою как-нибудь на шаре чудесном покатаюсь. А покуда вот что, нужна мне механика хитрая для паровика. Дам её тебе. Сходи на днях к станочникам, пусть они тебе её обточат, как я скажу. Пусть знают, бо по моему слову работаешь ты. — Таким образом, я решил сделать завершающую операцию по изготовлению двух револьверов. Для правильной соосности камор барабана и ствола пусть их засверлят заедино в фиксированном боевом положении.

Наконец наступила весна. Вскрылись реки, сошел лед. Первым делом собрал экспедицию на Урал. Глядишь, быстро обернутся, и можно уже этим годом часть населения Устюжны перевезти на новое место. А как по другому? Люди из ниоткуда не явятся, а металл нужен. Часть специалистов придется перевезти в новый город, пусть занимаются добычей и доменной выработкой стали большими партиями. А здесь из дешевого качественного металла, куют да точат сложные изделия, больно далеко будет новый город стоять, чтобы купцы за мелочевкой туда мотались. Проводников и образцы руды Годунов по моему письму прислал загодя. Охрану даст угличский сотник Пузиков, когда струг пойдет вниз по реке. Пароход я нанял на все время экспедиции. А пока кузнецы будут искать, и оценивать рудные запасы, кораблик сбегает на Усолье, за готовой солью на продажу. Головой экспедиции назначил дворянина Ивана Лошакова. Проверенный человек, и знает, чего я хочу. Выдал ему инструкции: в Усолье наградить от моего имени тиуна Оврамку. Объявить, что четверть доходов от добытой соли велю тратить на село и лучших людей. Выстроить дома, амбары, благоустроить поселение, закупить утварь для церкви. Об том велю на три года выбирать пятерых целовальников, чтоб те, вместе с тиуном, вели учет денег и слали сказки, сколь добыто соли, сколь денег потрачено и на какие нужды. С основанием нового города на реке Юризани, Иван Лошаков станет первым воеводой и моим доверенным лицом.