— Чего? — удивлённо вытянулась небритая рожа оборотня.

Кажется, Пенни решила отвлечь внимание от «семейного артефакта», и у неё это вполне получилось.

— Ты использовал зелье родства? — удивлённо посмотрел на Северуса Реддл. — Ты же вроде хотел…

— Просто проверял на всякий случай. У близких родственников могут быть одинаковые аллергии, — нашёлся Северус. — А оборотней в Британии не так и много.

— Ясно, — хмыкнул Реддл. — Интересная теория… Что скажешь, Фенрир?

— Я не знаю… — растерянно ответил тот, и в его ауре Северус заметил странные всполохи как будто горечи пополам с надеждой.

Именно в этот момент Северус увидел, что они с Римусом действительно похожи: такие же жёлтые глаза с одинаковым разрезом, ямочки на подбородке, форма ушей и высокие скулы.

— Мерлин! — воскликнул Реддл, который тоже переводил взгляды с Римуса на своего друга, явно сравнивая их внешность. — У меня тут родилось дикое предположение…

— У меня, кажется, тоже, — вставил Ричард.

— Они что, на самом деле?.. — хлопнула глазами Пенни, окончательно разрушая интригу.

========== Часть 2. Глава 21. Омут ==========

— Здравствуйте, миссис Элис, — поприветствовала Алису Беллатрикс, с которой они увиделись в среду, девятого августа, в центре Лондона недалеко от площади Гросвенор, — нам сюда, пойдёмте.

Они миновали улицу с бутиками и кафе, нырнули в небольшой парк и вошли в мастерски вписанный в него магический периметр.

— Это Лестрейндж-холл, — пояснила Беллатрикс, — мой жених Рабастан хочет кое-что вам рассказать.

Алиса кивнула и вошла в проявившуюся чёрную дверь с изящным металлическим молотком. Вчера Пенни передала ей записку от Беллатрикс с просьбой о встрече. Дочь и сама поторопила, сказав, что нечто непоправимое для Блэков может случиться совсем скоро.

Когда сёстры Блэк приходили на повторный «сеанс прорицания», выяснить удалось только то, что Беллатрикс будет вынуждена отказаться от жениха вследствие ритуала, потому что так потребуется Роду. Что-то про объединение усилий, чтобы кого-то спасти. Андромеда в видениях Пенелопы выступала чёрным пятном, чья судьба отчего-то никак не просматривалась. Впрочем, возможно, было это ещё и оттого, что та была весьма скептически настроена и пришла только, поддавшись уговорам старшей сестры. Алиса слышала о «синдроме средних детей», которые считали, что им чего-то недодали, так как они не любимчики-младшие и не надежда-старшие. Андромеда совершенно точно была из таких. Она оказалась на три года младше Беллатрикс и всего на полтора года старше Нарциссы и перешла на последний седьмой курс Хогвартса. Кроме всего прочего, Андромеда оказалась весьма предубеждённой снобкой, кривилась, что они живут в немагическом доме почти как магглы, нехотя подала руку Пенелопе, словно та была какая-то прислуга, обязанная её ублажать. Как аккуратно выяснила Алиса, и с женихами у средней сестры Блэк оказались проблемы, так как никто не был её достоин, такая она крутая, раскрасавица, магически сильная и из богатой семьи, к которой все хотят подольститься. Все должны ей что-то, и всё в таком духе. После встречи Алиса поставила диагноз «дура набитая», хотя вроде бы её родные сёстры — и Беллатрикс, и Нарцисса производили куда более благоприятное впечатление. Но, возможно, и правда, со средним ребёнком случился пробел в воспитании, а Андромеда пыжилась, так как ни таланта старшей сестры, ни магического потенциала младшей у неё не было.

В общем-то, положа руку на сердце, Алиса бы не стала такой помогать и прошла бы мимо, но… тут получалось как с маленьким камешком, который привёл к оползню.

*

Рабастан Лестрейндж поджидал их в компании своего брата-близнеца Родольфуса. Близнецы вообще вызывали у Алисы интерес, как, впрочем, наверное, у многих, а эти парни оказались довольно симпатичными, яркими брюнетами с тёмными глазами и неожиданно длинными по-девчачьи пушистыми ресницами. Если судить по аурам, то Беллатрикс нравилась обоим, а её женихом был младший из них.

Не удержавшись, Алиса ярко представила, как эти трое красиво бы смотрелись в постели. Это же классика! Мужикам можно мечтать о близняшках в койке, а девчонкам нет? И кинула этот мыслеобраз всем троим, отчего парни одновременно заполыхали ушами, а у Блэк сбилось дыхание и порозовели щёки. Довольная своей шалостью Алиса хмыкнула — эх, пуританское общество! Впрочем, волшебники Старых Родов имели свойство замыкать свои половые чакры магическим браком — этого она уже насмотрелась вдосталь. А потом они ещё удивлялись, что вдовцы очень часто ненадолго переживают своих благоверных, либо «завязываются в узел», как Абраксас Малфой или Северус Принц. Видимо, магами они были посильней своих почивших жён и поэтому после их кончин отделались лишь импотенцией. Теоретически распутать, конечно, можно, но практически не дай боже намекнуть, что «насквозь видишь» их полшестого — убьют нафиг.

Впрочем, те, кто всё же не совсем дураки, оставляли «лазейку» для прописного любовника или любовницы, чтобы хоть немного компенсировать магическое обновление. Так что триада Лестрейнджей теоретически даже со строгим магическим браком одного из братьев была возможна. Просто второго брата прописать любовником, и всё… Но озвучивать свои мысли Алиса не стала. То, как второй брат впрягся в проблемы будущей невестки и её Рода, говорило само за себя. Если смогут договориться и объясниться, флаг им в руки.

После знакомства и традиционного разговора о погоде за ланчем их пригласили в библиотеку, в центре которой клубилась парами странная чаша.

— Это омут памяти. Мы хотели бы вам кое-что показать, — сказал Родольфус. Близнецов Алиса прекрасно отличала по слепку магии и связи с Беллатрикс.

— Интересный артефакт… — сказала Алиса, посмотрев на магическую структуру ясным взором. — Редкий, наверное?.. И старый…

— Да, омутов памяти немного, — кивнула Беллатрикс. — В Блэк-хаусе тоже есть омут, и ещё у нескольких старых семей. Их в середине шестнадцатого века изготавливал известный мастер Боумен Райт, который ещё снитчи придумал. Считается, что его омуты памяти никто не может повторить. Даже в Гильдии артефакторов.

Алиса снова хмыкнула, заценив девайс для ментального усиления верхней чакры, который явно был сделан Светлым Иным.

— Он умер? Этот мастер?

— Да, конечно, — переглянулась с братьями Беллатрикс. — На вкладышах с шоколадными лягушками указано, что он умер в тысяча пятьсот шестидесятом году. У меня был такой вкладыш, я точно помню.

— А, тот оригинальный способ запоминать разных волшебников, — кивнула Алиса. — Ясно.

В их семье шоколадными лягушками не увлекались: шоколад в них был средней паршивости и сильно уступал бельгийскому и швейцарскому по вкусу. А при наличии возможностей вкус у Алисы был взыскательный, что само собой привилось детям. Изготовители лягушек разве что этими самыми вкладышами и привлекали своих клиентов, а ещё тем, что магические сладости в принципе имели весьма ограниченный ассортимент. Ни Северус, ни Пенелопа карточками не заинтересовались, предпочитая прочесть книжки про этих самых исторических личностей. А что касалось коллекционирования, то дочка собирала журналы наклеек с куклами Барби, которые были в одноимённых жвачках, а Северус продолжал свой путь нумизмата, заимев специальный альбом для монет из разных стран.

— В омут можно загрузить воспоминания и посмотреть их, разделив с любым магом, — Родольфус коснулся волшебной палочкой виска и выудил тонкую серебристую нить, которая соскользнула в белый туман чаши.

— И что надо делать? — поинтересовалась Алиса.

— Мы окунёмся внутрь, — ответил Рабастан. — Я буду вашим проводником по воспоминаниям брата. У него хорошо получаются ментальные науки, но я лучший рассказчик.

Немного поколебавшись, Алиса согласилась на эксперимент с артефактом. Очень уж было интересно, как он работает и что хотели показать ей Лестрейнджи.

Эффект оказался круче, чем в кинозале по последнему слову техники «звук вокруг». Алиса очутилась в Хогвартсе в разгар пира.