- Тони? - Зовет Стефан, и Старк с трудом размыкает губы в тихом “Да?”.

Стефан все тот же Стефан, если игнорировать здоровенный, метра на три, слабо поблескивающий лазурью…

… русалочий хвост.

Несколько минут они оба сверлят друг друга испытывающим взглядом. Тони - ослабляя галстук и неуверенно подходя к ванне, Стефан - настороженно следя из-под кромки воды, только светлые голубые глаза цепляются за каждое движение механика, а нос и губы погружены в воду.

- Прежде, чем ты закидаешь меня шутками про суши и ролевые игры, я попрошу тебя… Отнести меня в библиотеку. Леви бы принес их сюда, но здесь слишком влажно для книг и манускриптов. Давай скорее, иначе процесс обращения будет не остановить, и я окончательно превращусь в амфибию, что означает, что жить полноценно я смогу только в воде, - чеканит Стефан, вынырнувший ради этого монолога из пены. Его тон донельзя деловой, и именно это заставляет Старка понять, что маг смущен. Смущен своим положением, смущен, по-видимому, какой-то совершенной ранее ошибкой.

- Господи, Стрэндж, что ты тут натворил? - Вопрос Старка остается без ответа, потому что последствия и так налицо, а красноречивый взгляд Стефана говорит весьма ясно, что на объяснения времени нет.

Тони не уверен, что можно безболезненно достать эту тушку из ванны, но все же подходит и наклоняется.

- Обними меня за шею. Леви, будешь на подхвате, - Тони оборачивается к плащу, но тот лишь собирается складками - так человек морщится от неприятного запаха. Рыбы, например.

- Ему не нравится чешуя и сырость, - усмехается Стефан. - Когда бы ни его упрямство, я бы не стал дожидаться тебя.

Стефан послушно обвивает руками Тони за плечи, а тот подхватывает его на руки, с трудом, но все же вынимая из ванной. Вода потоком хлещет с тела Стефана, и Старк успевает осмотреть его.

Хвост начинается где-то на уровне таза и плавно обтекает некогда ноги Стрэнджа плотной чешуей неуловимого лазурно-бирюзового цвета. Неотъемлемый атрибут любой русалки жутковато сильно гнется, а пластины на конце жемчужно сияют в свете ламп. Пока Старк тащит демонстративно молчащего Стрэнджа в библиотеку (туда их ведет Леви, весь вид которого вопиет о “Я же говорил”), за ними остается мокрый след.

- Это что у тебя? Жабры? - Удивляется Старк, присмотревшись получше. Ему довольно тяжело с такой необычной ношей, но не спросить он не может. Стефан лишь кивает в ответ. Видимо, бережет кислород.

Стрэндж прижимается к Тони почти беззащитно, и в таком состоянии его довольно внушительное тело и сильные руки все равно кажутся беспомощными и слабыми. Теплая кожа соприкасается с мокрой тканью старковой рубашки, и от Стефана всего исходит лихорадочный жар. Его влажное дыхание едва ощущается на шее Тони, куда маг утыкается, пряча лицо от мира, будто сами стены сейчас зайдутся в гомерическом хохоте - Стефан не может простить себе и малейшую оплошность. Руки сжимают плечи Старка почти судорожно, и механик негромко, но уверенно сообщает, что никуда не денется и поможет Стефану в любом случае. После этого признания Стефан ощутимо расслабляется, хотя до шутки про огромный аквариум и выход к морю через нью-йоркскую канализацию не доходит - Стефан все еще выглядит слишком усталым и испуганным.

В библиотеке свет загорается по мере продвижения от стеллажа к стеллажу, и Тони устраивает Стефана на длинной банкетке в конце длинного помещения, полушутливо предлагая магу принести тазик, куда он мог бы окунать жабры. В ответ Стефан обещает наслать на Старка ужасное проклятие и просит оставить его одного. Не то, чтобы Тони этому рад и его тревога улеглась, но он послушно выходит, предупреждая, что будет рядом.

***

Проходит несколько часов, прежде, чем Леви прилетает за Тони. Механик успел сойти с ума уже раз пять, рассказать о случившемся Питеру - ему можно, Стефан против не будет, - начать и закончить работу над какими-то отчетами для совета директоров и выпить годовой запас успокоительного отвара из мелиссы. На девятнадцатой кружке Леви возникает на верху лестницы и машет Тони краешком полы. Старк, роняя с колен всевозможные ручки, планшеты, листы бумаги с чертежами брони и прочие радости жизни, вскакивает и бежит за Леви.

Плащ как-то чересчур деликатно приоткрывает перед Тони дверь, и тот проходит в библиотеку, осматриваясь по сторонам.

- Ты живой тут, Стеф? - Зовет Тони и останавливается, пригвожденный к месту тяжелым взглядом. Стоило об этом задуматься ранее, но теперь уже поздно.

Стрэндж сидит на банкетке, с довольной ухмылкой закинув одну вполне себе человеческую ногу на другую. Заметив Тони, он раздвигает колени и приглашающе шлепает себя по бедрам.

- Присядешь?

И все бы ничего, но Стефан после обратной трансформации абсолютно обнажен, а плащ, который, по-хорошему, должен его прикрывать, благополучно слился.

От прежнего напуганного чародея ничего не осталось. Взамен тут снова властный Верховный, вернувший себе привычное телосложение и, видимо, знатно соскучившийся по бойфренду. Руки вальяжно закинуты на спинку банкетки, по шее и торсу все еще стекают капли воды, глаза надменные и подернутые знакомой Тони поволокой. Ниже Старк смотреть упорно отказывается.

Наверное, у Тони нашлась бы пара-тройка отмазок. Но на самом деле, сейчас все, на что его хватает, это несколько быстрых шагов к магу, единое слитное движение, которым он седлает его бедра, и тихий стон-всхлип, когда накрывает его губы своими.

***

Тони едва ощутимо касается розоватых отметин-шрамов на месте, где только пару часов назад были жабры и где уже красуются им самим оставленные яркие следы.

- Так что произошло? - Он не хочет выпытывать и уж тем более смеяться, но, если Стефан сам не прочь рассказать, то Старку было бы интересно послушать.

- Неверно произнесенное заклинание может повлечь серьезные последствия, - вздыхает Стрэндж, перебирая прядки на макушке Тони. - Я экспериментировал со стихийной магией, и мои знания мертвых языков меня подвели. В итоге вместо призыва русалки я сам стал ею.

Старк насупился.

- И зачем тебе понадобилась русалка? - Буркнул Тони. - У них же там… Ничего даже нет.

Стефан посмотрел на него как на самого альтернативно одаренного человека на Земле.

- Порой мне очень хочется найти заклинание, которое удерживало бы в штанах твое либидо, но боюсь, его не существует, - хмыкнул Стрэндж. - Русалки могут быть отличными связными между нашим миром и теми мирами, что покрыты водой, но хранят у себя артефакты и магические силы. Так что перестань подозревать меня во всякой чуши. Я люблю и хочу только тебя.

Тони часто заморгал - настолько буднично, но при этом волнующе прозвучало это признание. Стефан редко так говорил, но от того каждое слово становилось дороже в разы.

- И я люблю тебя. А еще я люблю суши, - не выдержал и хихикнул Тони, тут же огребая подушкой.

***

- Так что все закончилось хорошо, - добавил Тони, прихлебывая чай.

- Ты уже неделю спишь на диване за свои шутки, разве это хорошо? - Дернул бровью Питер.

- Это мелочи. Когда на море уляжется шторм, морская ведьма Урсула снова утащит бедного рыбака в свое логово, - Старк улыбнулся в кружку, а Питер закатил глаза.

Тони только что подписал себе еще три дня безнадежного штиля на диване. Зато это точно научит его тому, что каждое слово может нести весьма серьезные последствия.

========== Очень громко ==========

Когда умерла сестренка, Стефан не плакал.

Ему было гораздо хуже. Боль выжгла его до основания, и несчастное сердце уже не могло ни болеть, ни страдать, ни изнывать от тоски.

Всё, что осталось, - звук.

Мама говорила, что, чем ближе и дороже тебе человек, тем громче будет биться твое сердце при воспоминании о нем.

Поэтому, когда над могилкой его сестры начинает накрапывать мелкий дождик, и его зовут в машину, Стефан слышит голоса словно через пелену тумана или густой ваты.

Непослушные ноги ведут его вниз, а под светлым мрамором остается его виноватое сердце.