– А мы хотели в лапоть насрать и за тобой послать, – глядя на дочь, улыбнулась Светлана.

– А я и сама явилась, – закончив любимую материнскую поговорку, хохотнула Вика.

– Кушать будешь? Я свежего борща наварила.

– Мам, а когда я от твоего борща отказывалась? – расцвела Вика и повисла у матери на шее. – Где девчонки?

– В доме, в куклы играют, – Светлана посадила дочь на стул и, отдышавшись, стала готовить на стол. – Вик, может, хватит по хатам шариться? Пора бы и честь знать.

«Ну, началась старая песня на новый лад», – подумала Вика и приготовилась слушать продолжение.

– Где вы все там помещаетесь?

– Катюха с Анюткой – в своей комнате, на кровати. Тетя Зина с дядей Колей – на своей, а мы с Сергеем – на полу.

Светлана уставилась на дочь круглыми глазами.

– Да-да, мамочка, я не оговорилась: я сплю именно с тем Сережкой, который постоянно бегает к тете Лиде за самогонкой, и у которого нет документов.

– Ты что, вообще с ума сошла?! – с возмущением процедила Светлана. – Один другого лучше!

– Вот в этом ты, мам, абсолютно права: Сережка в сто раз лучше Ваньки и он мне сделал предложение. Так что я выхожу замуж!

– Да ты что?! А ты у меня спросила?

– О чем? Можно ли мне замуж? А ты у меня спрашивала? – посерьезнела Вика.

– Ты не ровняй жопу с пальцем!

– Вот именно! У тебя был больной ребенок, то есть я, который, как никто, в тебе нуждался, а мне что? Мне терять нечего!

– Ты до конца жизни мне будешь этим потакать? – недовольно спросила Светлана.

– Нет, мам, мне просто хочется, чтобы ты поняла, что я тоже хочу хоть чуточку счастья.

– Ну-ну, ты уже с Ванькой обрела свое счастье, – Светлана с укоризной посмотрела на дочь. – Я не нанималась твоих женихов одевать и кормить! Все, с меня хватит!

– А мы не просим, чтоб нас кормили! Мы как-нибудь сами, – Вика, улыбаясь, посмотрела на мать.

В ее глазах плясали искорки счастья! Вот только почему мать хоть раз в жизни не может за нее порадоваться? Или она на ней, как Российское великое государство крест поставила? Вот здесь они не угадали: она ничем не отличается от остальных, кроме внешности. Но ведь и внешность бывает обманчива. После затянувшейся паузы она снова посмотрела на мать.

– Мам, я никогда тебя ни о чем не просила. Если только дать продуктов, так меня ими же и кормили. А вот сейчас нам нужна твоя помощь, то есть мне. Помоги мне снять квартиру.

– И дров с углем купить? Нет, все! Об этом даже не может и быть речи! Какой замуж?! Ты погляди на себя!!! Возможно, он с тобой и перезимует, потому что деваться некуда, а потом? Потом упорхнет, а истерики твои мне опять выслушивать?!!! Нет уж, дорогая, я в эти игры не играю!!! И чтобы его вблизи двора моего не было!!! Еще бомжей мне тут не хватало!!!

– А чем же бомжи хуже зеков? – не выдержала Вика.

– Знаешь что, заткнись!!!

– Как же ты сейчас на свою маму похожа! Не узнаете человека, а обсерете его с ног до головы, – Вика тяжело вздохнула, к горлу подбирался ком, на глаза накатывались слезы. Нет, чтобы поддержать, так она… Девушка поспешила закончить разговор:

– Ладно, мам, о чем с тобой разговаривать: глухой слепого не услышит. Будем искать сами, может, что-нибудь найдем.

– Ищите, ищите, – уже более спокойно ответила Светлана и попробовала губами борщ на ложке. – Вот и борщ остыл. Сейчас я накормлю свою доченьку!

– А ты меня уже накормила, спасибо большое!

– Может, хватит выделываться?!

– Я не выделываюсь, просто есть расхотелось. Помоги мне лучше спуститься на пол, я к девчонкам пойду, – Вика еле сдерживалась, чтобы не расплакаться: зачем реветь понапрасну? Все равно никто не пожалеет и не скажет: «хорошо, я вам помогу: только живите!»

– Сначала поешь, потом я тебя отнесу, – гнев сменился улыбкой. Светлана, как ни в чем не бывало, полезла обниматься к дочери. – Моя девочка, замуж захотела-а-а!

– Мам, не смешно! У нас с Сережкой все серьезно.

– Так же, как с Ванькой? Сама ж кричала: люблю, не могу! Что изменилось?

– Встретила достойнее его, а Ванька пусть катится на все четыре стороны!

Их разговор прервали девчонки. Они выскочили в коридор, из которого мама на какое-то время соорудила летнюю кухню.

– О, Вика приехала, – в один голос сказали они и повисли у сестры на шее.

– Мои вы хорошие, как же я за вами соскучилась! – от радости буквально завизжала Вика. Обида с дурными мыслями улетучились на второй план: ведь рядом с ней два самых родных и любимых человечка, о которых она так долго мечтала. И Господь, видимо, исполнил ее мечту: у мамы родились две очаровательных девочки, на которых она нарадоваться не могла.

– Что вы тут кричите? – с подозрением посмотрела на мать Ангелина.

– Ваша сеструха нового жениха нашла, – с недовольством проговорила мать.

– А мы знаем, мы вас вчера возле магазина видели! – выпалила Кристинка.

– Вы еще целовались, – засмеялась Гелька.

– А где вы были, что я вас не видела? – с недоумением спросила Вика.

– В кустах прятались, – рассмеялись девчонки.

– Мам, они прям, как в кино целовались, – добавила Криська. – Правильно, Вик, ты и сделала, что горбоносика бросила!

– Устами ребенка глаголет истина, – улыбнулась Вика, притянув к себе сестренок.

– Садитесь есть, заступники, – глядя на дочерей, добродушно улыбнулась Светлана.

– А Вика? – как всегда одновременно спросили девчонки.

– Сейчас и Вику вашу накормлю.

Сегодня Вика больше эту тему не затрагивала, потому что прекрасно понимала: БЕСПОЛЕЗНО. Мать же такая: ей сначала надо поупрямиться, переругаться на десять раз, испытать свою дочь на прочность, а потом… Потом, скрипя зубами, принять ее выбор. Так было всегда и на этот раз Вика не отступится. Тем более Катеринина мать, тетя Зина, уже начинает возникать: мол, мужики пьют, домой деньги не приносят, а ей за все платить. Да и надоело Вике это общежитие, ой, как надоело! Хотя тетка Зина шептала на ушко, мол, сколько хочешь, живи у нас, ты нам не мешаешь. Но зачем ей жить у них, если там не будет Сережки? Да она вряд ли теперь и дня проживет без него. Вот ведь как судьба умеет повернуться! Шандарахнет по голове так, чтоб жизнь медом не казалась. Вика только-только начала привыкать к жизни с любимым, и вот, на тебе: пусть Сергей идет, ищет квартиру. Интересно, какой дурак ему квартиру сдаст, если его, можно сказать, в деревне за человека-то не считают. «Алкаш, бомж», и этим все сказано. Вике до чертиков неприятно было слышать, когда о Сережке кто-либо так отзывался. Сначала посмотрели бы на себя, а потом… Ее суженого можно было, наверно, действительно назвать любителем выпить, но уж беспробудным пропойцей он точно не был. Сейчас все мужики такие, еще и похлеще бывают. Да что там мужики: вон, женщины, наравне с мужиками за воротник закладывают. А если у человека нет жилья, проблема с документами, это не значит, что он хуже других. Возможно, ему нужно просто протянуть руку помощи, направить на верный путь, и из него получится прекрасный муж и великолепный отец. Хорошо, что кроме Вики об этом пока никто не догадывается, и она будет искренне надеяться, что не догадается. А с Сережкой они обязательно что-нибудь придумают, не бывает же безвыходных ситуаций.

Возвращалась Вика к Катерине с тяжелой душой. Что она сейчас скажет Сергею? Мол, извини, родной, но мама сказала, что ты мне не пара, что ты хочешь сойтись со мной только ради денег. И вообще запретила тебе вблизи нашего двора появляться? Как бы не так!!! Вика давным-давно не маменькина доченька, никогда ей не была, и плевать хотела на все мамины запреты! Теперь она будет делать все по-своему. Она даже знала, с чего начинать. Есть у нее на примете один домик и на днях они с Сережкой туда сходят. А сейчас ей надо просто успокоиться. Увидев довольную Катерину, Вика натянула дежурную улыбку.

– Ну, наконец-то! А то там тебя уж заждались.

– Кто?

– Дед Пихто, – просияла Катька и крикнула вглубь дома. – Вика приехала, идите, заносите!