Литмир - Электронная Библиотека

— Джаррет Мэтьюз пытал тебя? Гриффин Портер обидел невинного ребенка?

Дин подумал, что Гидеону это показалось нелепым, он помнил предыдущие предупреждения Мака о преданности.

— Их прихвостни сделали большую часть этого, но все было так, как сказал Калеб.

Гидеон отвел взгляд.

— Гриффин был непосредственно ответственен за смерть Джаррета?

— Ты хочешь знать он ли нажал на курок?

— Да.

Дин узнал страх в глазах другого охотника.

— Нет. Один из нанятых им людей сделал это. Гриффин за этим не стоял.

— Ты понимаешь, что твоя история идет вразрез со всем, что я когда-либо знал о Джаррете и Гриффине.

— Я уверен, что отстойно быть тобой.

— Итан смоделировал свою жизнь по образу отца. Джаррет был награжденным офицером закона, образцовым охотником. У него осталась только память об этом человеке. А Калеб забрал все это, оставив его с ложью.

— Калеб не делал этого с твоим приятелем. — Дин сжал кулак, не желая, чтобы правда снова была искажена. — Это случилось с ним, со всеми нами. Если ты хочешь обвинить кого-то в том, что Итан и Илайджа пострадали, как насчет того, чтобы посмотреть на Гриффина Портера.

— Гриффин Портер — мой крестный отец, близкий человек моей семьи.

— Я не говорил, что это будет легко.

— Я больше не знаю, чему верить и кому доверять.

— Да? Добро пожаловать в гребаный клуб. — Дин кивнул на братьев Метьюз. — Двое твоих знакомых прикрывают тебя. Это начало.

— Это то, что держит тебя в здравом уме?

— Я много пью и трахаюсь.

Гидеон почти улыбнулся.

— Это больше дело Итана, чем мое.

— Значит, у тебя, бойскаут, нет пороков?

Гидеон посмотрел на огонь, потом перевел взгляд на Дина.

— Быстрые автомобили.

— Что?

— Я люблю быстрые машины. У нас с Итаном есть драгстер. Мы гоняем по трассе в свободное время.

— Значит, ты адреналиновый наркоман? — Дин рассмеялся. — Это объясняет прыжки с самолета. А я думал, что ты сошел с ума.

— А я думал, что ты придурок, который считает себя умным. Значит, мы оба ошибались.

Винчестер пожал плечами.

— Возможно.

Гидеон подтянул колени к груди и положил на них скрещенные руки.

— Ты винишь себя за то, что Калеб пострадал, не так ли?

Дин приподнял бровь, на внезапную перемену в разговоре, но промолчал.

— Почему? — спросил Гидеон. — В этом нет никакого смысла.

— Ты видел, как он рухнул, — нахмурился Винчестер.

— Да, я был там. Я видел, как Рыцарь делал свою работу по защите Стража. Если бы он умер, это была бы почетная смерть.

Дин раздраженно покачал головой.

— Ты пропустил ту часть, где он будет мертв? Мертв! Навсегда. В этом нет ничего благородного.

— Я не уверен, что он чувствует то же самое.

— Голова Калеба полна благородных обязательств и героических намерений. Это не первый раз, когда он падает на свой меч во имя короля Артура. — Дин прищурился. — Что бы ты чувствовал, если бы это был Итан?

— Я бы гордился его жертвой.

— Гордился? Я думал, он твой лучший друг.

— Так и есть. Я люблю его как брата.

— Нет, не любишь, иначе никогда бы не согласился с тем, что он может лишиться жизни. — Дин никогда не хотел бы, чтобы Сэм или Калеб умерли за него.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить Итана, но если он умрет, служа великому делу, его смерть не будет напрасной. Я только опозорил бы его память, обвинив себя или, что еще хуже, рассердившись на него.

Дин застонал.

— Дай угадаю, ты опять говоришь о благе многих, а не о благе одного? Ты действительно веришь, что твоя жизнь ценнее, чем жизнь Итана, из-за твоего положения в команде?

— Я должен выполнить свой долг. Страж должен выжить, чтобы сражаться в другой день, вести своих людей вперед.

— Страж должен быть готов умереть за своих людей, принести себя жертву.

Лицо Гидеона покраснело.

— Гриффин научил нас…

— Чувак, Гриффину не хватает сострадания. Разве мы только что не обсуждали это?

— Я не говорю, что он поступил правильно…

— Это хорошо, потому что мне не хотелось бы думать, что Джим был совершенно не прав насчет тебя.

Гидеон вздохнул, его плечи поникли.

— Несмотря ни на что, я верю, что Гриффин сражается за Братство, Дин.

— Гриффин сражается за свое дело, чувак. Я не уверен, что это Братство.

— Мне кажется интересным, что Джим выбрал двух людей настолько противоположных в своих убеждениях на одну и ту же должность.

Дин усмехнулся.

— У пастора было чертовски хорошее чувство юмора.

— Полагаю что так, — сказал Гидеон. Он медленно поднялся и кивнул в сторону Калеба. — Держи его в тепле, и поспи сам.

— Снова указания врача?

— Да.

— Гидеон…

— Да? — неуверенно сказал Лейн.

— Насчет Джаррета… Мне жаль, что вы узнали таки образом.

— Мне жаль Итана и Илая.

Дин кивнул.

— Тогда, может быть, мы не такие уж и разные.

***

Калеб попытался перевернуться, спасаясь от удушающего жара, но не смог сдвинуться с места. Его тело вяло реагировало на панику, охватившую его сердце, когда он осознал, что не может пошевелиться. Последовавшая за этим большая борьба закончилась тем, что он едва смог поднять голову и приоткрыть глаза. Калеб почувствовал себя так, словно его ударили транквилизатором, предназначенным для человека вдвое больше его. Он снова безуспешно попытался поднять руку. Это было неловко.

Экстрасенс моргнул, гордый, что, по крайней мере, справился с этим подвигом. Он сосредоточился на спальном мешке, что лежал рядом с ним, и на знакомой темно-русой голове, выглядывающей сверху. Дин спал на животе, подложив одну руку под голову, а другую вытянул рядом с Калебом. Ривз нахмурился, осмотрев свое тело. Он был мумифицирован в собственном спальном мешке. Это объясняло то, почему он не мог двигаться, но не объясняло почему у него раскалывалась голова и болело горло. Он начал выпутываться из одеяла, и поморщился, когда это движение вызвало острую колющую боль в груди. Он прикусил губу, чтобы не закричать, и вздрогнул, когда эхо мысленной связи пронеслось в его голове.

— Ой.

— Калеб! — взъерошенная голова Сэма высунулась из-за его спины, обеспокоенное лицо замаячило в нескольких дюймах от лица Калеба.

Ривз прижался к земле, желая, чтобы младший охотник отступил как физически, так и телепатически.

— Сэмми?

— Ты в порядке?

Калеб откашлялся, но его голос все равно звучал хрипло и жалко.

— Это зависит от обстоятельств…

Сэм приподнялся на локте, еще пристальнее вглядываясь в глаза друга.

— Каких?

— Например, почему я «расплавленная середина Винчестерского сандвича»?

Сэм усмехнулся.

— Разве ты не помнишь, как папа читал лекцию о том, как нужно делиться теплом тела, ложась в позу ложки?

— Тепло тела? — Калеб моргнул. — Была ложка?

— Это было после «рот в рот», — пробормотал Дин.

Калеб повернулся и увидел, что старший Винчестер уже проснулся. В зеленых глазах лучшего друга блеснул веселый огонек.

— Рот в рот? — прохрипел Ривз. — Не может быть…

— Это была жертва, я знаю. — Дин приподнялся на локте и зевнул. — Особенно с тех пор, как я узнал места, где был твой рот, Дэмиен.

— Итан и Гидеон помогли, — сказал Сэм, внося свой вклад в шутку. — Они сделали большую часть работы.

— Ты не помогаешь, Коротышка. — Калеб застонал, с трудом высвободив одну руку из спального мешка и стряхнув с нее что-то похожее на грязь. — Двойка, может, тебе стоит подумать о том, чтобы впустить женщин в Братство?

— Могло быть и хуже, мы могли позволить Джошу реанимировать тебя. Это его разогревающая слизь на твоих руках.

— Ты же знаешь, я бы предпочел лучше умереть.

Дин засмеялся и прижал ладонь ко лбу друга.

— По крайней мере, ты больше не делаешь свою дерьмовую имитацию Хана Соло после заморозки углерода. Как ты себя чувствуешь?

Калеб закрыл глаза.

— Ты имеешь в виду, кроме того, что чувствую себя оскверненным?

44
{"b":"656463","o":1}