— Вот — произнесла целительница со вздохом — Всё время вот так, иначе не вышло. Вы, вот, что, попробуйте с ним поговорить, возможно, уловив по Силовой связи какой-то сигнал, он зацепиться и начнёт приходить в сознание.

Оби-Ван подумал, что было бы лучше, если бы это сделала Асока, которая даже не подозревала сейчас, что твориться с её учеником, но раз её не было, то он попытается заменить её хотя бы тут. Кеноби подвинул к кровати невысокий стул и опустившись на него, взял в свою большую ладонь прохладную руку юноши, чтобы установить контакт и медленно, прикрыв глаза, стал проникать в его сознание по линиям Силы, по её тончайшим сосудам. Ментальных щитов не было, их нельзя установить в бесчувствии и потом спустя какое-то время Оби-Ван начал фактически читать мысли Энакина, словно открытый голокрон. Что же он там увидел. Тёплое, мягкое свечение светло-желтого цвета, окружавшее в сознании образ его наставницы, какой же важной и необходимой ему она была. Даже его родная мать имела иное свечение в Силовом поле Скайуокера. Но, что же это такое? Едва Кеноби попытался приблизиться в Силе к образу Асоки, чтобы узнать, какого её значение в жизни ученика, как явно почувствовал сильный жар, причём такой, что ему показалось, что кожа на лице стала плавиться. Такое бывало, когда пытались подобраться к чему-то запретному в душе, тому, что не хочешь показывать посторонним. И Оби-Ван это понял, как и то, почему эта информация так тщательно охранялась, понял потому, что и у него была такая же.

— Не волнуйся, Энакин — произнёс Магистр уже вслух — Я никому не выдам твою тайну. Я понимаю тебя, то, как тебе трудно приходится. Но знай, я готов помочь тебе...и ей, вам нечего будет бояться, только приди в себя, это сейчас самое главное, она ждёт тебя, ей будет тяжело, если ты её оставишь.

Кеноби продолжал говорить, сжимая руку падавана. Тот не реагировал на присутствие старшего по званию, лишь только синусоиды жизненных показателей на мониторе стали более извитыми, а лицо стало чуть менее бледным, как бывает, когда к мозгу приливала кровь. Что ж, это было хорошим признаком и Оби-Ван окончательно утвердился в своей догадке. Мальчишка влюбился в Асоку, уже давно, с самого детства и думает, что об этом никто не знает, хотя многие догадывались. Но многие ли могли ожидать примерно того же от самого Кеноби? Нет, его тайные визиты на Мандалор по-прежнему оформлялись как дипломатические миссии. Решив, что на сегодня ментальных воздействий хватит, Оби-Ван сказал коматозному ученику, что заглянет завтра и подозвав целительницу, покинул палату. И оказавшись за её пределами, надолго задумался. Инструкция предписывала обратиться к Совету и доложить о том, что он прочёл в мыслях Скацуркера, но...но тогда это значило бы доложить ему и о себе тоже, именно так было бы по совести. И опять же Но. Но как же быть в том случае, когда правила и веление сердца находят друг на друга и сталкиваясь в определенной точке не хотят уступать друг другу? Ведь если Кеноби сейчас смолчит, то совершит преступление против морали, укрыв нарушение правил. И вместе с тем, как будет выглядеть он сам, в своих глазах, отстаивая Кодекс, который сам же и нарушил, да ещё и тайно от всех. Что же тогда выбрать? Инструкцию или сердце? Правила или совести?

«Я люблю тебя всем сердцем, возвращайся скорее» — пронеслось в голове последнее его прощание с герцогиней и решение пришло само, как и ответ на эту дилемму.

— Я сам поговорю с обоими, только бы он пришёл в себя, а она выполнила задание — решил для себя Магистр и немного успокоившись, пошёл к себе. Вот только он не знал, как скоро случиться этот разговор, нет, догадывался, конечно, что не завтра, но даже не думал, что в одном случае он отложится почти на полгода, а в другом — на срок, в шесть раз превышающий этот.

====== Глава 65. Анклав и его партнеры ======

Асока, в составе своей небольшой семейной делегации, прибыла в Анклав уже к вечеру. Дантуин понравился ей с ходу, ведь поскольку эта планета была предназначена для фермеров, там преобладали поля и леса. Это выглядело очень красиво и уютно, впрочем, были и поселения из низких каменных строений, где жили сами хозяева угодий и мирные жители. А в центральном секторе, наиболее благоустроенном, располагался сам Анклав — небольшая организация, где нашли своё пристанище джедаи-отступники и просто имевшие свой взгляд на служение Силе. Многие, входившие в него, добровольно ушли от мира, а кого-то принудил к этому Орден. Сам Анклав представлял собой несколько строений из серого камня самое большое из них, округлой формы, являлось центральным, где сосредоточилась жизнь организации. Там располагался Зал Совета и рабочие комнаты. Остальные же здания, поменьше, служили жилыми помещениями для адептов, коих в Анклаве было более, чем в половину меньше, чем в Ордене. Посадочная площадка была пустой и сине-белый корабль с республиканской эмблемой оказался единственным, его уже встречал сам глава Совета и двое его заместителя. Магистр Роузи был невысоким пожилым родианцем с бледно-зеленой морщинистой кожей и очень заметным шрамом на правой щеке. На нем была светлая свободная роба, опоясанная коричневым кушаком, на котором висела чёрная рукоять светового меча. Он приветливо улыбнулся спускавшимся с трапа джедаям, а его заместители — голубая тви’лечка средних лет, немного похожая на Мастера Секуру и худой иридонский забрак, лет пятидесяти с чёрными татуировками поверх жёлтой кожи.

— Привествуем вам, коллеги — произнёс Роузи немного хриплым голосом — Большая честь для нас сотрудничать с вами.

— Приветствуем и мы вас, Магистр — произнёс за всех Винду и поклонился — Надеемся, что сможем помочь вам.

— Я просто уверен, что у вас получится — заверил коллег Роузи — Враг может быть где-угодно, но я всё же хотел бы верить, что он не скрывается среди вверенных мне людей. Не может адепт Силы быть приспешником сепаратистов. Быть не может такого.

— Поверьте, иногда враг оказывается тем, кого вы меньше всего подозреваете — высказала своё мнение Шаак Ти и внимательно посмотрела на каждого из стоящих. Совет не зря включил её в операцию, эта замкнутая и молчаливая тогрута славилась умением чувствовать людей и понимать их мотивы до того, как те были озвучены.

— Я всегда был уверен в своих людях и буду очень разочарован, узнав, что один из них решил меня предать — произнёс прочувствовано Роузи — Пройдемте в Зал. Я представлю вас остальным.

Легенда о семейной чете была уже озвучена, истинное положение вещей знали только глава и его заместители. Для всех же остальных адептов было сказано, что сегодня им привезут чувствительного к Силе подростка. Совет умышленно подобрал для этого дела столь разных адептов, чтобы каждый из них мог внедриться в свою возрастную категорию и узнать её изнутри. Таким образом Асока попадёт в общество Падаванов и юнлингов, Магистр Винду — к членам Совета, а Шаак Ти достанутся остальные Рыцари и Магистры, которых было не так и много. Тем временем всех троих провели в Зал. Изнутри главное здание Анклава было гулким и немного прохладным, что после дневной жары давало возможность свободно вздохнуть. Асока осмотрелась — обстановка была совсем не такой, как в Храме. Здесь не было цветов и узорчатой плитки, пол и стены представляли собой такой же серый камень, как и снаружи, единственным ярким пятном на них была красная ковровая дорожка и несколько картин, висевших на стенах. Они изображали как портреты самих адептов, так и сцены из боев. Но это не очень спасало положение и место казалось унылым и безрадостным. Тогрута от души пожелала сама себе поскорее найти преступника и улететь отсюда обратно на родной Корусант. Какого мнения об этом месте были её старшие коллеги Асока не знала, оба были бесстрастны и серьёзны. Зал тоже не внушил оптимизма, являясь небольшим круглым помещением с небольшим, но длинным окном с красной шторой. Там на стенах и полу ничего не было, лишь только стояли в ряд двенадцать кресел, таких же, как в Храме. Их уже заняли главенствующие Мастера. В большинстве своём это были люди, казавшиеся близнецами из-за своих белых, словно обесцвеченных, роб и землисто-серого цвета лица, лишь только трое принадлежали к другим расам, те, кто сейчас заняли свои места. Магистр Арен Сеттер, как назвала себя тви’лечка и Магистр Билли Новак, так звали забрака, устроились по обе стороны от Мастера Роузи, занявшего кресло, стоявшее в середине. При звуках имени второго заместителя, Асока невольно поморщилась, вспомнив, что как-то похоже звали и того фермера, что некогда сгубил её несчастного отца. Со дна души снова поднялись тяжёлые мысли о том ужасном дне, а события, произошедшие в доме этого самого фермера вновь отчётливо встали перед глазами. Захотелось закрыть глаза и прикрыть руками монтраллы, чтобы не видеть разлетавшихся в стороны мёртвых тел убитых ею жены и дочери негодяя, чтобы не слышать предсмертный крик его самого, когда он летел вниз с обрыва. Но никак, нельзя защититься от того, что сидит у тебя внутри, не спрячешься от того, что являешь собой ты сам. Асока крепко зажмурилась и потрясла головой, отгоняя подальше видения. Голова тут же разболелась и чтобы сосредоточиться на том, что ей говорили, пришлось прижать руками виски. Говорили пока только о том, что сегодня их Анклав пополнится ещё одной ученицей, а её родные будут находиться при ней, пока она не привыкнет. Дальше Асоку представили Совету и объяснили, что ей теперь предстоит — жить в корпусе падаванов и днём проходить обучение. Наставника ей пока не назначат, это произойдёт после испытательного срока, а пока она просто будет осматриваться и привыкать к условиям. Это приняли все и с радостью поприветвовали новых товарищей, после чего сам глава вызвался проводить их к временному месту жительства. Асоке достался домик на самой окраине этого сектора, такой же, как и другие, из серого камня, достаточно длинный, хотя и всего в один этаж, впрочем, достаточный для тех двенадцати учеников, что сейчас там находились, тогрута стала тринадцатой и самой старшей из всех, хотя внешне было не скажешь, в свои двадцать Тано по-прежнему оставалась хрупкой и не слишком высокой с задорно блестевшими голубыми глазами и при желании легко могла сойти за подростка. Как уже говорилось ранее, подозревали всех, в том числе и самых юных, и потому выискать подозреваемого среди них поручили Асоке, для этого ей следовало вести себя естественно и по максимуму сдружиться с товарищами. Это оказалось не так и трудно, ведь подростков она понимала прекрасно и знала, что они любят. Жили здесь все в одной большой комнате, длинной и довольно большой, у стен которой стояли кровати, застеленные красными покрывалами со стоявшими на них углами подушками. Тано досталась кровать в самом углу с противоположной стороны от двери. Это её порадовало, по крайней мере, не будет дуть и никто не станет толкаться, хотя спать на виду у всех было само по себе небольшим удовольствием. Асока поставила свою сумку на узкую, похожую на кушетку, кровать и огляделась. Тоже ничего обнадёживающего, совершенно простая и даже аскетичная обстановка. Кровати и тумбочки возле них, а посреди комнаты — ковровая дорожка. И всё. Никакой возможности составить представление об обитателях. Магистры, проводив её, отправились дальше и тогрута осталась одна, ждать своё новое общество на ближайшее время. Они сейчас отрабатывали навыки медитации и должны были вернуться не более, чем через полчаса. Что ж, этого времени Асоке хватит, чтобы составить предварительное впечатление. Осторожно встав с кровати, Тано стала поочерёдно подходить к тумбочкам и приоткрыв, рассматривать небогатое содержимое. Почти у всех оно было одинаковым — сменный комплект одежды, учебный голокрон и кое-что, напоминающее о принадлежности к какому-то роду. Так Асока поняла, что один из них был явно тви’леком, другой — родианцем, а ещё один походил на наутолана. И всё, более ничего.