— Питака! — грозно выдал потомок Джаббы и незамедлительно выплюнул в сторону Мейса комок жвачки, которой угостил его Энакин, попав точно в лысину.

— Какое счастье, что он не знает хаттского — шепнула Асока ученику — Иначе он вряд ли был бы в восторге от того, что его назвали чёрной макакой.

Неизвестно, что всё же подумал обо всем этом Мейс, но Джабба, едва не плача от счастья, уже через час обнимал своего обретённого сыночка, другой рукой подписывая договор о сотрудничестве с Республикой, не забыв добавить:

— А Дуку можете передать, что мой ранкор просто обожает старое жёсткое жилистое мясо!

Все эти события, не исключая даже последней фразы, ближе к вечеру все трое джедаев докладывали Совету. Они отправились туда сразу же, не став даже заглядывать в комнаты, хотя страшно устали и ужасно хотели помыться, ведь от них от всех жутко воняло дымом и хаттами.

— Асока, — начал Пло, вставая со своего кресла — Я слышал, у тебя возникли трудности с падаваном, если ты и впрямь не готова пока становиться учителем, то без проблем, я могу заменить тебя.

Асока вздрогнула, услышав эти слова. Но совсем не от радостного вожделения, нет. От несвоевременности такого предложения. Ещё вчерашним днём она готова была отдать полжизни за это предложение, но сейчас... Вспомнив всё то, что они с Энакином пережили за эти два дня и вообще... С самого первого дня знакомства... Её даже немного обидело такое недоверие бывшего учителя.

— Нет, что вы, я отлично справляюсь — немного резче, чем нужно было, ответила Асока, несколько напугав Магистров своей прытью.

— Что ж, я рад, Асока, наконец-то ты стала настоящим джедаем — вынужден был капитулировать Пло, а Мастер Кеноби облегченно вздохнул:

— А я рад, что вся эта история закончилось благополучно.

— Закончилась? — удивлённо вскинул белесые брови Магистр Йода — Радоваться прежде времени не стал бы я. Сетями Тёмной стороны мы опутаны, Война Клоническая началась...

====== Глава 46. Тень над галактикой ======

Мастер Йода редко ошибался. Не зря его считали одним из величайших джедаев всех времён и народов, он и теперь оказался полностью прав. Клоническая война, о которой он упомянул после отчёта о миссии Асоки с её падаваном, уже несколько месяцев рвала на части всю галактику. Сепаратисты наступали когда хотели и казалось, не осталось больше ни одной планеты, где бы они не отметились. Вооружённые нападения, обстрелы мирного населения, рейдерские захваты — чего только не насмотрелись отважные герои за последнее время, а уж оружия и вовсе увидели столько, сколько иные не видят за целую жизнь. Чего стоил один только Зловещий — мощнейший крейсер, стрелявший из ионных пушек. Именно навстречу ему в данный момент направлявлялись двое.

— Всякое от них ожидал, но это... — задумчиво произнёс Энакин, не спуская глаз со своей наставницы.

— А то, враги на дремлют, Хвостик — откликнулась Асока, следя за панелью управления.

— Как думаешь, они ещё живы? — спросил он в следующий момент, никак даже не отреагировав на то детское прозвище, данное ему Асокой в самом начале знакомства.

— Если поторопимся, то скоро узнаем об этом — успокоила его тогрута, внутри себя совсем неуверенная в том, что говорит правду. Они — это Магистр Кеноби отряд клонов. Точнее, то, что осталось от него на момент, когда Мастер отправил храму сигнал бедствия. Оби-Ван совершал мирный вылет на дальние рубежи, отвозя на медицинскую станцию необходимые лекарства, когда его корабль атаковало это секретное оружие сепаратистов, полностью уничтожив все корабли и почти всех клонов. Лишь только он сам и трое солдат в последний момент катапультировались в спасательной капсуле, где-то на разном расстоянии в воздухе висело ещё несколько таких же, некоторые целые, но большинство из них...

— Быстрее, дроиды режут наши капсулы! — прозвучал в коммуникаторе Кеноби последний безумный крик очередных клонов, вылетавших в открытый космос. Сепаратисты не знали милости и выживших предпочитали не оставлять.

— Добить всех, кто ещё не сдох! — громко крикнул в динамик связи генерал Гривус — предводитель нападения и правая рука Графа Дуку.

— Понял-понял — прозвучали в ответ механические голоса и железные слуги принялись за дело. Гривус удовлетворенно сложил на груди руки, все четыре, созданные из разделённых суставов. Когда-то, он сам уже не помнит насколько давно, Гривус был совершенно обычным калишцем, уроженцем свой планеты и мирным жителем, носившем имя Кимаен джай Шилал. И далеко не всегда он был военачальником армии дроидов КНС. Была у него когда-то и другая жизнь, такая же, как у большинства людей, где у него было всё: авторитет, успешность, любимая женщина, да, прежде всего, она, его Рондеру. Они вместе сражались в Хакской войне на своей родине и в одном из сражений она погибла. Кимаен воспринял её смерть как тяжёлый удар и долго не мог о него оправиться, даже пришлось взять для этого нескольких жён сразу и заставить их родить в сумме тридцать детей. Но даже это не смогло унять его тоску и мужчина поменял имя, став теперь называться Гривусом, что значило «скорбящий». А потом война закончилась, глупо и бесславно — Республика признала действия калишцев противозаконными и отказала им в поддержке, из-за чего сражение было проиграно и мирные жители мигом испытали на себе нужду и голод, которых не избежали жены и дети Гривуса. А в это самое время как раз образовалась КНС, которая, воспользовавшись случаем, чтобы приобрести ещё одного союзника. Граф Дуку сказал, что голод прекратится, если Гривус начнёт работать на КНС. Тот задумался и не смог ни на что решиться, про КНС он слышал, но примкнуть к ней не решался, слишком неоднозначные слухи о ней ходили. Но Дуку не остановился на достигнутом и тайком заложив на его корабль бомбу, устроив всё так, чтобы Гривус не погиб, но получил травмы, из-за которых он больше не мог вернуться к нормальной жизни. Это событие таинственным образом «совпало» с экспериментом по созданию киборгов и Граф просто поставил несчастного перед фактом, что поможет его народу, а так же уцелевшим жёнам и детям только в том случае, если Гривус согласится стать первым них. Тому ничего другого не осталось, единственным условием стало требование сохранить его мозг, глаза и некоторые органы. Тогда его органическую часть поместили в дюраниевый корпус и разделив суставы на руках, предварили две конечности в четыре. Однако, помимо всего прочего, Дуку изменил ему психику, сделав более жестоким и невосприимчивым к боли. Потом, несколько позже, провели новый эксперимент — переливали ему кровь Сайфо-Диаса, чтобы проверить, появится ли от этого чувствительность к Силе. Не появилась. За то ненависть Гривуса к джедаям стала ещё сильнее и став командиром армии, он убил уже больше сотни джедаев, взяв на память их световые мечи. Вот и сейчас механические пальцы генерала сжали друг друга в предвкушении очередного разгрома, с которым великолепно справится Зловещий и его ионные пушки. Ему даже начало казаться, что он видит Магистра Кеноби, вылетающего в открытый космос. К счастью, лишь в своём больном воображении, которое не показало ему, что к Мастеру на быстрых крыльях мчится спасение.

— Я, лично, сомневаюсь, что кто-то выжил среди этой круговерти — сказала Асока, оглядывая то, что осталось от эскадрильи.

— Совет считает так же, — вынужденно признался Энакин — Мы облетели уже достаточно и пока не нашли никого из выживших.

— Верно, ещё немного и нам прикажут возвращаться — вздохнула Асока, получившая уже не одно сообщение от вышестоящих с похожим пожеланием.

— Нет, нам ни в коем случае нельзя возвращаться сейчас, они могут быть ещё живы. По крайней мере, он — неожиданно резко ответил Энакин и даже немного подскочил в кресле. Асока с грустью покачала головой. Мальчик так и не привык к смерти. До сих пор тяжело реагирует на гибель товарищей, должно быть, это началось с момента, когда незадолго до начала войны почти на его глазах погибла подруга его детство Дара Тел-Танис. Тогда их троих — её, Энакина и Феррус, захватили пираты, а меч был только у Ферруса и то оказался неисправен, в итоге, при оказании сопротивления бандиты открыли огонь, и он не смог отразить выстрелы. Первый из них попал в Дару и несмотря на усилия медиков, спасти её не удалось. Энакин винил в этом себя, за то, что не смог помочь, ведь всего-то и надо было взять с собой свой меч. Похоже, это ощущение с тех пор осталось с ним навсегда. Но нельзя же вечно винить себя в произошедшем однажды.