— Возможно это и верно — мягко продолжил Пло, не став спорить — Вот только нельзя забывать о мере, о той грани, перейдя которую, стремление работать друг с другом переходит в очень опасную вещь — привязанность, запрещённую нашим Кодексом.
— Но разве сочувствие и сопереживание другому не есть одно из его правил? — спросил Энакин, вспомнив изученное во время занятий.
— Так и есть — вновь согласился Пло — Однако это чувство должно быть одинаковым ко всем, кто страдает, ни коим образом не выделяя никого конкретно. Иначе оно перейдёт в привязанность и заставит в дальнейшем страдать вас обоих, когда Совет заставит вас разорвать узы связи. Ты явно не хочешь этого.
Конечно Энакин меньше всего хотел, чтобы Асока страдала из-за его чувств и был готов отказаться от них, лишь бы это помогло ей избавится от проблем. Но вот только готовы были сами эти чувства столь же добровольно оставить душу и сердце юного Скайуокера, когда один вид Асоки заставляет его сердце сжиматься, а душу сладко трепетать. Как быть тогда? Как найти выход и не порвать себя изнутри в клочья? И выход нашёлся сам, отразившись на его лице болезненной мукой:
— В общем, ты понял меня, Энакин. Подумай о моих словах и сделай выводы. А теперь отдыхай, ты явно устал. Поправляйся — сказал Мастер и снова коснувшись его плеча в попытке приободрить, вышел из палаты, чтобы зайти в соседнюю, занимаемую Асокой. Девушка так же проснулась, вот только в отличие от своего друга, не рассматривала свои повреждения, а держала в руках голокрон и читала биографии известных Магистров. В данный момент читала про Ревана, одного из немногих адептов, сумевших познать и Светлую и Тёмную сторону Силы, пока не нашёл в себе баланс — точку, где они сталкиваются и как бы нейтрализуют друг друга. Считалось, что он был первым Избранным, теперь то же самое требовалось и от неё, Асоки, вот только подумать об этом она не успела, в палату заглянул Пло. Разговор не слишком отличался от того, что он провёл с Энакином, с той лишь разницей только, что на вопрос о её отношения к юному Скайуокеру тогрута, не думая, сказала:
— Можете не волноваться, Магистр — прозвучал её спокойный голос — Я более не дам никому повода думать о нас с Энакином такие вещи и можете мне поверить, я сумею сделать так, что слухов о нас больше не будет. Ведь это всего лишь дружба и ничего больше, пусть это поймут все, включая его.
Магистра удовлетворили её слова и пожелав ей скорого выздоровления, он покинул медкорпус, уверенный, что теперь эти двое поняли свои ошибки и больше не повторят их. Вот только ещё одно отличие от предыдущего разговора Мастер всё-таки подглядел — весь его, до последнего слова, слышал участник первого разговора. Энакин лежал, прижавшись к стене, его слух был напряжён до предела, и каждое слово Асоки болезненным ударом кнута ударялось по его сердцу. А финальная фраза вонзилась в него как копьё, причём отправленное страшным ядом, который, смешавшись с кровью, начал медленно, но неумолимо распространятся по сосудам, но не убивая сразу, а надолго оставаясь там, понемногу отравляя каждый день, каждый месяц, каждый год существования Энакина. Подросток был просто в отчаянии от слов Асоки. Он любил её всей душой и ради этой любви был даже готов поступится честью и Кодексом, а она всё это время с ним просто дружила. Всего лишь водила дружбу как с какой-нибудь девочкой-подружкой, каких у неё много по всему Храму и даже сенату. Больно. Ужасно больно. А ещё стыдно, просто до слез, которые уже вовсю лились из глаз, впитываясь в подушку.
— Нет, хватит. Так больше нельзя — решил он в конце-концов — Пускай ей не нужны мои чувства, но и издеваться над собой я больше не дам! И сегодня же положу конец своим унижениям. Всё, нет больше того милого мальчика, верного пажа гордой королевы, есть только я — серьёзный, правильный и строгий джедай, и Орден ещё будет гордится им!
«Отлично» — сказал ему на это разум.
«Правильное решение» — проговорило сознание.
«Не зарекайся, дорогой» — противоречило им сердце, но его голос затонул среди голосов его рациональных братьев и Энакин его просто не услышал, и оставался глухим к нему ещё долгих полгода.
====== Глава 41. Тандем острот ======
Энакин сдержал своё слово и все последующие полгода вёл себя как и подобает джедаю. Он усердно тренировался, привыкая к протезу, а потом сразу же отправлялся в библиотеку, чтобы лишний раз повторить теорию. Об Асоке Энакин твёрдо решил перестать думать и даже не искать больше с ней встреч, это было и нетрудно, учитывая тот факт, что ситуация в галактике накалилась ещё сильнее, чем полгода назад. Почти ежедневно то одной, то на другой планете вспыхивали вооруженные столкновения с войсками Торговой Федерации и Орден уже с большим трудом справлялся с конфликтом, грозящим повергнуть всю галактику в хаос и запустение. Асоке, как Рыцарю, приходилось не реже бывать на такого рода урегулированиях, иной раз с кем-то из Мастеров, а иногда даже одной. Как, например, сейчас, когда несколько Магистров и Рыцарей рассредоточилась по планетам, на которых почти одновременно высадились отряды боевых дроидов КНС. Асоке достался Кристофсис — единственная пригодная для жизни планета в системе Кристоф. Вся поверхность её была покрыта серо-зелёными кристаллами, внутри которых жители стоили дома. В мирное время это являло собой очень красивое и незабываемое зрелище, но сейчас на Каледонию — столицу Кристофсиса, было просто больно смотреть. КНС взяла планету в блокаду и задалась целью похитеть, а вернее просто прийти и забрать все ценные минералы и присвоить запасы продуктов — главный экспорт планеты. Народ не сдавался без боя и собирался стоять до последнего, а под конец обратился к Ордену. Под конец, потому, что красивый и завораживающий в своей нетронутости мир Кристофсиса уже представлял собой свалку разбитых кристаллов, некоторые из которых могли бы быть использованы для световых мечей. Сердце Асоки сжалось от боли при виде такого варварства, а следом пришла ярость по отношению к мерзким сепаратистам, чьи не менее отвратительные дроиды с их тощими шеями и продолговатыми головами, довели планету до столь жуткого состояния. Одно только останавливало девушку — она не знала как справится с этим всем одна. Дроидов было угрожающе много, они шли отовсюду и просто сметали с дороги всех, кто не хотел уйти самостоятельно. Плюс ко всему их окружало защитное поле, не дававшее подобраться к ним близко. Одно только обрадовало Асоку — на местно посадки находился ещё один корабль, очень знакомый, можно даже сказать, родной, принадлежащий бывшему учителю.
«Он всё ещё опекает меня» — подумала девятнадцатилетняя девушка, спускаясь с трапа — «Всё никак не может поверить, что я уже выросла. Хотя, это так мило, и иной раз бывает очень даже кстати. Сегодня, например, не представляю как бы я одна этот металл разрубила. Меча-то у меня может быть и два, но Силы-то дано на одного человека. Вернее, тогруту, хотя, какая разница? О, здравствуйте, учитель. Что? Разве я сказала это не вслух? Дура, дура дура! Срочно исправляясь, надо хоть улыбнутся пообаятельнее, а то решит, что я ему не рада».
— Приветствую, Магистр, я очень признательна вам за поддержку. Интересно, кому из нас сколько достанется? — спросила она, не удержавшись.
— Здравствуй, Асока, смотря о чем ты, если о синяках, то у тебя неплохие шансы победить меня в споре — рассмеялся Пло, радуясь, что даже в такой тяжелой ситуации Асока не изменила сама себе и осталась как прежде непосредственной и весёлой, какой умела быть только она.
— А ссадины с шишками пойдут в счёт? — спросила она, тоже начав смеяться — Если так, то готовьтесь, придётся повозиться, чтобы сосчитать их все. Их у вас будет не менее сотни.
— Так не честно, Асока — мигом ухватился Пло за её просчёт — У тебя площадь тела меньше.
— За то у вас больший простор для деятельности — парировала тогрута и увидев приближающуюся армию врага, мигом собралась и активировала мечи. Всегда она так, весёлость веселостью, а в момент опасности мигом собиралась и шла на подвиги, сражаясь до последних сил и потом сутки отсыпалась в комнате. Ревом ранкора не разбудить, Пло знал это получше других. Хотя сейчас было и правда не до веселья, и он, прежде своей бывшей ученицы активировав свой клинок, бросился с другой стороны в самую гущу дроидов, паливших направо и налево. Красные блистерные заряды то и дело отлетали от синего, зеленого и радужного клинков, иногда в сторону, а иной раз и в самих стрелявших, заставляя их свалится без движения. Прошло несколько часов беспрерывного боя прежде, чем оба джедая смогли хотя бы просто вздохнуть свободно. Хотя бы на время. Можно было слегка отдохнуть и перекусить, что обеспечили им благодарные жители планеты.
