— Повод не то, что вы помогаете своему народу, а то, что вы перешли дорогу тому, кто имеет цель, противоположную вашей — спокойно произнёс Кеноби, стараясь не смотреть на неё — Поэтому, иной раз необходимо поступаться своей гордостью и делать то, чего от нас ожидают.

— Так же как вы, тогда, пятнадцать лет назад? — спросила герцогиня посуровевшим тоном, взгляд её так же сделался строгим и холодным.

Оби-Ван промолчал. Крыть ему было нечем, он и без того понимал, что поступил тогда с этой женщиной как минимум нечестно. Хотя, это как посмотреть. Тогда, пятнадцать лет назад, он, ещё совсем даже не Магистр, а всего лишь падаван-стажёр, вместе со своим учителем помогали народу её планеты справиться с рейдерами, и на фоне этого Сатин и Оби-Ван подружились и даже едва не стали близки, хотя той на тот момент не было ещё восемнадцати. Однако, когда об этом узнал его учитель, то поспешил напомнить юному Оби-Вану, что личные отношения для джедая недоспустимы. Иными словами поставил перед выбором: либо Орден, либо чувства. Кеноби тогда уступил и сказал тогда ещё начинающей правительнице, что будет лучше, если они забудут о том, что было у них в эти дни. И даже сейчас, спустя столько времени, если его спрашивали, жалеет ли он о сделанном тогда выборе, Оби-Ван не мог ответить, предпочитая многозначительно отмалчиваться, что знающим людям говорило намного больше, чем любые слова. Как и сейчас.

— Пойдемте, вы опоздаете — только и смог сказать Кеноби и отвернулся к дверям, давая понять, что беседа окончена, если это, конечно, вообще была беседа, а не очередная попытка выразить протест тому, что существует много тысяч лет и уже не раз вызывала противоречия, правда заканчивалось это всякий раз одинаково. Либо изгнанием из Ордена, либо как у Оби-Вана. Неизвестно, что лучше.

***

В здании сената всё уже было готово для проведения голосования. Республика с каждым годом всё больше погружалась в смуту политических интриг и к настоявшему моменту положение стало почти критическим. Уже больше десятка систем изъявили желание выйти из состава Республики и примкнуть к сераратистам, захватившим Торговую федерацию, образовавшуюся на Кето-Наймодии. Изначально неймодианцы никогда не были агрессорами, являясь лишь мирными коммерсантами, хотя и не всегда честными, но всё изменилось, когда они связались с сепаратистами. И теперь Федерация, усиленная их влиянием разрослась просто до неприличных размеров и чтобы противостоять ей, Республике понадобилась более сильная армия, Джедаи уже просто не справлялись с этим. Некоторые были решительно против такого, считая, что с врагом нужно не воевать, действуя его же методами, а пытаться договориться миром, но больше было всё-таки тех, кто видел решение только в отпоре.

— С волками жить — по-волчьи выть — заявлял сенатор Скипио Раш Кловис, намекая на то, что нужно поступать с противником так, как он с ними. И это действительно виделось наиболее верным решением.

— Пока мы будем пытаться договориться миром, ища пути разращения, мирный народ продолжит гибнуть — вторила ему Мон Мотма, представитель системы Чандрилло.

— Но ведь мы не солдаты, а политики, воевать совсем даже не наше дело — занудил Орн Фри Тао, сенатор Рилота.

— Верно он говорит, мирное население само виновато в том, что не умеет договариваться, наша задача-научить их этому, а дальше пускай сами выкручиваются! — вякнул кто-то с задних рядов, кто при ближайшем рассмотрении оказался Джар-Джар Бинксом, назначенным сенатором от Набу, вместо Палпатина, ставшего канцлером.

— Отчасти он прав, но тем не менее, как сказал один известный политик Брайн Барти, добро должно быть с кулаками — высказал своё мнение Бейл Органа, серьёзный и уравновешенный представитель Алдераана.

В общем, мнения разделились самым ожидаемым образом и канцлер вынужден был объявить голосование, которое и должно было начаться прямо сейчас, все уже собрались и устроились на стоявших кругом трибунах, каждая из которых находилась на разном уровне высоты. Лишь только одно место, с левого верхнего края, чуть ближе к середине, оставалось пустым, на него и уставились все оппоненты будущих вскоре дебатов. И вскоре ответ на незаданный вопрос озвучил канцлер, начав обычную приветственную речь с грустной и трагической вести:

— Товарищи сенаторы, сегодня утром произошло ужасное, на нашу всеми любимую и уважаемую госпожу Сатин Крайз было совершено дерзкое покушение. Неизвестный злодей заложил взрывное устройство в грузовой отсек корабля герцогини и оно сработало на нашей посадочной площадке. И теперь я вынужден с прискорбием сообщить вам о трагической гибели вашей соратницы. Почтим её память минутой молчания.

Сенаторы, как по команде, встали. Кто-то молчал, стиснув зубы, в попытке сдержать слезы, другие украдкой утирали их, а некоторые, из породы не особо стеснительных, вовсю всхлипывали, вытирая нос рукавом сенаторской робы, хлопая в такт всхлипам длинными кожистыми ушами. Догадываетесь, о ком шла речь в последней части предложения? Суть в том, что каждый из них любил добрую герцогиню и считал своим долгом выразить скорбь по её безвременной кончине. И то, что когда до окончания этой минуты оставалось несколько секунд, в Зале открылась дверь и послышалось до боли знакомое им всем: «Приветствую вас, уважаемые коллеги, прошу простить внеплановую задержку», все восприняли как личное оскорбление их искреннему горю и отчаянно не поверили тому, что та, кого они сейчас оплакивают, живая и невредимая стоит возле двери. Первым пришёл в себя Палпатин:

— Госпожа Крайз — широко улыбнулся канцлер — Какое счастье для нас видеть вас в добром здравии. Я очень рад, что вы смогли остаться невредимой после устроенней на вас атаки. Будьте уверены, сенат не оставит этот случай без внимания и непременно найдёт виновного. Пройдите же на свою трибуну, нам нужно начать голосование.

***

Тем временем на Нижних уровнях.

— Надеюсь, на этот раз ты не промахнешься, Зам — сказав высокий человек, чью внешность полностью скрывала броня.

— Можете не сомневаться — самоуверенно сказала тощая блондинка в шлеме и протянула руку.

— Вот, возьми, только осторожно, они очень ядовитые — предупредил спутник, протягивая ей небольшую прозрачную ёмкость, где находились две мясистые гусеницы с расщодчщимися в стороны тонкими лапками.

— Будет сделано, командир — сказала наемница, бережно укладывая банку в поясную сумку — На этот раз она точно подохнет!

====== Глава 34. Механический убийца ======

Голосование прошло спокойно, Оби-Ван проводил герцогиню до квартиры и сдал пост по охране Асоке и Пло. Был уже вечер, Сатин устала и очень хотела спать, дебаты дались ей трудно, особенно если учесть, что после них канцлер заставил её задержаться и рассказать подробности покушения. Женщина не понимала, зачем это может быть так необходимо именно ему, если за расследование взялся Орден, но спорить с непосредственным начальством не решилась. Пришлось заново пережить весь этот ужас, почти не сдерживая слез. Однако, ей всё же удалось не раскиснуть, лишь только уже потом, когда Оби-Ван провожал её на квартиру, Сатин не выдержала и расплакалась.

— За что? Почему? — всхлипывала Крайз, роняя слезы на вышитый платок — Я же не хотела войны, я напротив делаю всё, чтобы избежать её!

— Не волнуйтесь так, госпожа Крайз — попробовал успокоить её Кеноби — Мы непременно разберёмся в этом. Я даже почти знаю, кто это может быть, но буду знать ещё больше, если вы расскажите мне о своих предположениях.

— Я скажу вам, непременно скажу, я правда уже сообщила канцлеру, но он сказал, что понятия не имеет о том кого могут так звать — сказала Сатин, когда они уже поднимались на лифте.

— А вы сами уверены в том, что сказали? — не совсем поверил Кеноби, подумав, что женщина может не очень хорошо соображать о пережитого.

— Уверена — твёрдо сказала герцогиня, — тот, кто принёс мне письмо, отчётливо произнёс: «Сообщу Тиранусу, что ты поняла». А кто именно есть этот Тиранус и каким боком связан со мной я так и не знаю.