— Я сын Дарт Малум — повторял он первое время, пытаясь поверить и принять это как факт — Нет — поправился он тут же — Асоки Тано, именно так мою маму зовут от рождения. И я тоже стану звать её так. Неправда, что она стала злой, она просто запуталась, её жестоко обманули и предали, вот она и обозлилась на всех. Не нужно с ней бороться, ей нужно помочь.
Элайджа решил так и решение своё намеревался выполнить сразу же, как только сочтёт свои силы возможными для новой встречи с ней и Императором. Но для начала следовало выручить Никса из лап противного Джаббы. Отец рассказывал, что когда-то давно, когда он сам был учеником, они с его наставницей Асокой уже имели дело с Джаббой, спасая его сына. Энакин подробно описал сыну эту миссию, так как она была первой для него в качестве ученика и теперь Элайджа имел хорошее представление и о дворце Хатта и о его хозяине. Например, он чётко усвоил, что Джабба любит подарки и не любит неуважения в свой адрес. Что ж, надо было это учесть и потому сейчас Элайджа стоял перед воротами этого самого дворца и нажимая кнопку голосвязи, в ожидании ответа, оглядел своё отражение в стекле. Следовало признать, выглядел он неплохо, за последние полгода Элайджа здорово возмужал, в лице появились жёсткие черты истинного лидера, а так же своеобразная привлекательность, которую эффектно подчеркивала чёрная рубашка и такие же брюки, плотно сидевшие на нем, контрастируя со светло-русыми волосами и голубыми глазами. Глаза были большие и не совсем стандартной для людей формы — наследство от матери-тогруты. Они являлись так называемой изюминкой внешности Элайджи, привлекая к нему внимание лиц противоположного пола. Но тот не придавал этому значения, ведь в сердце его по-прежнему жила боль от потери Ланни, которую он продолжал до сих пор любить и даже тот поцелуй с Лореной никоим образом не отменял этого чувства. К слову сказать их отношения с того случая не изменились, оставшись на уровне дружеских, ведь она любила Никса и все это знали, а Элайджа решил помочь ей спасти его.
— Приветствую тебя, о достойнейший — церемонно произнёс Элайджа, когда в динамике раздалось неясное и заведомо недовольное квакание Хатта, а ЗРО перевёл его — Моё имя Элайджа Скайуокер, я Рыцарь-джедай, явился к тебе с целью договориться о сотрудничестве и в знак моего дружеского отношения принести в дар тебе этих двоих дроидов.
Хатт сперва было начал возражать, но неизвестно почему больше, из-за знакомой ли фамилии, или от перспективы получить щедрый подарок, изменил своё ещё не принятое отрицательное решение, на мгновение спустя высказанное положительное. Слабость противника всегда играет на руку, это Элайджа впитал с детства и часто использовал. Ни разу не подвело, в том числе и сегодня:
— Ты можешь войти, дорогой гость, подарки оставь на моей столе, а сам подойди ближе, я хочу взглянуть на тебя. Ты явно похож на своего отца.
«Всё-таки фамилия» — подумал Элайджа, входя в ворота. Двое охранников никто провели его в тронный зал, где на огромной тахте, на которой спокойно поместились бы человек двадцать, гордо возлежал сам склизкий хозяин, с неизменным вином, кальяном и рабынями в цветастых нарядах, танцевавшими на небольшой площадке возле дивана. Время от времени Джабба подзывал к себе то одну, то другую из них и начинал лапать своими липкими руками и требовал выполнить его непристойные прихоти, не стесняясь никого и ничего вокруг. Так и сейчас, несмотря на то, что Элайджа уже вошёл, хатт подманил к себе довольно миловидную голубую тви’лечку и без лишних слов схватив лапами, подсунул ей прямо в лицо кончик своего хвоста, имея этим ввиду вполне конкретное действие. Рабыня всё поняла, а может быть просто привыкла и тотчас же встав на колени, захватила губами этот самой кончик, при этом мотая головой и постанывая. Хатт несколько раз прикрикнул, что даже без перевода легко понималось как приказ стонать погромче и девушка утраивала усилия. И когда он заметил визитера, то даже не подумал прервать своё действо и о том, как будет при этом выглядеть и чувствовать себя рабыня. Элайджа не показал этого, а просто встал перед диваном и поклонившись велел дроидам следовать туда, куда сказал хозяин. Целью визита Элайджа выбрал возможное сотрудничество с альянсом, догадываясь какие эмоции это вызовет, и не ошибся, Хатт пустился в отчаянные споры, недовольство же своё как всегда срывая на слугах, так например, когда тви’лечка, во время разговора продолжавшая посасывать хвостик повелителя, во время его резкого движения «поимела дерзость и непочтение», задев зубами «достоинство» Джаббы, была тотчас одним пинком хвоста откинута к стене, в полу возле которой был зарешеченный люк. Он мигом открылся и рабыня свалилась туда, а крик несчастной смешиваясь с рычанием жившего там ранкора, понемногу затих. Джабба при этом даже в лице не изменился, для него подобное являлось обычным делом. Но это лишь потому, что никто из-за этого не обратил внимание на двух охотников за головами, вошедших через чёрный ход и направившихся прямиком в столовую, где на стене, в качестве эксклюзивного украшения висела карбонитная плита, замуровавшая в себе несчастного Первый охотник, трандошанин, снял плиту со стены и положив на пол, а второй, явно человек, одетый в белый комбинезон и шлем, присел на колени и вынув из-за пояса что-то, похожее на бластер, начал производить некие манипуляции над плитой, пока она не растаяла, а сам Никс не начал медленно садиться и тереть глаза.
— Я ничего не вижу. Что это такое? Я так крепко спал, что ослеп? Да быть такого не может! — прозвучал его такой родной для обоих охотников голос.
— Не переживай, это последствия заморозки, скоро должно пройти — ответил человеческий наёмник, успокаивающе кладя ладонь ему на плечо.
— Хм, а кто же ты такой, мой нечаянный спаситель? — поинтересовался Никс, когда зрение понемногу начало возвращаться.
— Та, кто всегда за тебя! — ответил наёмник, сорвав с головы шлем и выплюнув преобразователь голоса, крепившийся к внутренней стороне горла. Тотчас же длинные светлые волосы хлестнули по плечам.
— Лори! — хрипло воскликнул Никс, легко узнав возлюбленную и крепко обняв притянул к себе и их поцелуй, прерванный полгода назад снова возобновился, пока его опять не прервали. Это охранники, почуяв неладное, когда пришли настоящие охотники, ворвались в столовую и схватили хитрых лазутчиков, засунув их в камеры.
— Эй, мальчики! Можно нас с принцессой в одну? Я не могу потерять её снова! — вполне вежливо попросил Никс охранников, но в ответ получил лишь невежливый тычок в бок.
«Да, дипломатия у вас, ребята, хромает на оба протеза» — подумала Лорена, когда их, очевидно, назло, завели в камеры на противоположных концах помещения.
Джабба же сообразил кто стоит за этой диверсией и несмотря уже ни на что, ни на фамилию, но на подарки, приказал своим верным стражникам:
— Закинуть его ранкору, а то малыш уже проголодался.
Элайджа позволил поймать себя, чтобы затем помочь друзьям и покорно пережил падение в отвратительно вонявшую яму. Ранкор довольно зарычал, увидев какой десерт приготовил ему хозяин после сытной трапезы блюдом «сильно разочаровавшая рабыня». Он явно был непрочь прямо сейчас попробовать кусочек, а может даже и два, когда Элайджа вдруг услышал над головой голос Хатта, не Джаббы, другого, кажется, о чем-то просившего. О чем же, интересно? Без переводчика не понять, а ЗРО ему с собой не дали. Что делать, не любит ранкор металл жевать, не любит и всё тут.
====== Глава 133. Неожиданная помощь ======
Сначала до Элайджи доносилось лишь квакание Хатта, потом присоединилось другое, похожее на Джаббу, но всё равно не его. Такое впечатление, что говорил кто-то моложе и пока не настолько жестокий и беспринципный. Эх, как жаль, что он не владеет хаттским, да, впрочем, сейчас ему и не до этого. Голодный ранкор смотрел на него из угла своими ярко-желтыми глазами. Решётку давно подняли и теперь их с Элайджей разделяли ничтожные полтора метра, животное скалило зубы и готовилось к броску. Юноша лихорадочно соображал, что ему делать, ведь времени было в обрез. Световой меч был у него на поясе, но вот хватит ли времени активировать его? Однако, думать и выбирать времени не было, два глаза-фонаря, наливавшиеся кровью не давали такой роскоши, осталось лишь принять то, что было и действовать исходя из ситуации. Ещё секунда и яркий радужный клинок, собранный взамен утраченного, такого же, взвился над головой юноши, одновременно с прыжком ранкора. Элайджа уже ощущал его горячее дыхание, а несколько капель тягучей слюны упало на ботинки. Зверюга летел прямо на клинок и был бы нанизан на него, но очевидно почуяв неладное, изменил направление прыжка и влелетел в бок, желая сбить юношу и закусить им тви’лечку, от макияжа и духов которой его до сих пор мучила изжога, а ресницы неприятно застряли в зубах. Элайджа тотчас отпрыгнул, но был настигнет и ударом хвоста припечатан к стене, тогда, подняв глаза наверх, юноша заметил решётку и понял, как поступить. Для этого он встал чуть подальше, провоцируя зверя прыгнуть к нему и когда тот оказался точно в необходимом месте, сконцентрировался и Силой обрушил на него решётку, тем самым раздавив череп и шейные позвонки ранкора. Тот дёрнулся пару раз и затих, а Элайджа, оттолкнувшись от пола, выпрыгнул наружу и увидел странную картину. Хаттов было уже двое, Джабба и ещё один, более молодой и не столь ожиревший, он лежал на коврике рядом с тахтой старшего и о чем-то возмущённо лопотал, размахивая руками. Элайджа напряг слух, но сумел разобрать лишь несколько слов:
