– Карл, – возмутился Рик.

– Не перебивай, – не терпящим возражения тоном сказал ему парень.

Рик заткнулся, ошарашенно взглянув на сына. Откуда такая сила в его голосе?

– Так вот, Рик. За все то время, что я провел в школе спецназа, я окончательно убедился в состоятельности своего вывода. Жить с осознанием того, что ты хочешь своего отца, конечно, паршиво, но я бы справился, если бы не эта херня с твоей смертью. Я думал это кара небес за неправильные мысли, но когда умерла мама, я понял, что так просто случается. Тогда, увидев мое состояние, инструктора зашвыряли меня целой кучей всевозможных психологических тестов. И знаешь что? Все эти тесты показали, что я абсолютно вменяем. Ни единого отклонения от нормы, при моей-то ситуации. Тогда они поняли, что создали фактически идеального солдата. Ну, или маньяка, который очень умело притворяется и умрет на ближайшей миссии. Они решили проверить. Отправили меня с Шейном, где я встретил подарок небес: тебя. Живого, целого, здорового. Когда Дэрил протянул мне то записывающее устройство, я уже примерно представлял, чем все закончиться. Настоящим шоком для меня оказалось лишь заявление о том, что ты би. Причем скорее радостным, нежели каким-то еще.

– А как же смерть Шейна?

– Глаза Теодора и Гленна, которые они старательно отводили от меня, ни разу не убитое сожалением лицо Шейна. Пап, я умею читать людей. Допросы научили смотреть на мелочи на лицах профессионалов, не то, что дилетантов, которые скорее гордятся своими поступками, чем предпочитают их умело скрывать. Впрочем, все, что тебе нужно понять, так это то, что Дэрил не заставлял меня этого делать. Он лишь дал мне подтверждение моих догадок. Я сам решил, что так нужно. В конце концов, ублюдок убил мою мать!

– Не смей так говорит о Шейне!

– А кто он, по-твоему, такой? А? Рик, неужели ты не видел те взгляды, которыми он постоянно смотрел маму? А его хамское поведение с тобой в ее отсутствие? Он всегда хотел быть с ней в обход тебе. И он нашел себе оправдание в твоем поведении. Он был неплох в самовнушении. Но тот факт, что именно из-за него погибла мама – неоспорим! Рик, он сказал ей, что ты мертв. Он убил ее, оставив тебя в Зоне.

Рик тяжело дышал, но молчал. Верить не хотелось, но возразить на это было нечего.

– Ладно, поехали дальше. Дэрил сразу показался мне хорошим мужиком. Единственная проблема в нем заключалась в том, что вы были вместе. Мы уже обсуждали это, и повторяться не вижу смысла. В ЦКЗ, когда ты ушел к радиостанции, я решил поговорить с ним по этому поводу. Спину его помнишь?

– Такое не забудешь, – ужаснулся Рик. Его сын угрожал Дэрилу, чтобы тот отстал от Рика?

– И прежде чем ты подумаешь, что твой сын реально маньяк-психопат, разрезающий людям спины в качестве угрозы и шантажа, выслушай меня, пожалуйста. Я знаю историю Дэрила. О его шрамах. Ты тоже должен ее знать, если вы спали вместе.

Рик кивнул.

– Отлично. Так вот. Я завел разговор о допросах. Он попросил продемонстрировать. Я продемонстрировал. И просто чтобы ты знал, эта маленькая демонстрация ему понравилась, а закончилась она именно тем, чем заканчиваются все вещи подобного рода. Мы переспали. Но! – выкрикнул он прежде, чем Рик снова загорелся праведным гневом, – я был сверху, Рик! Я трахнул Дэрила. Весь этот разговор про допросы затевался только для того чтобы трахнуть его. Я манипулировал им, не он мной!

Охреневший от такого заявления отец силился понять смысл рассказываемых ему вещей. Воспользовавшись замешательством отца, Карл поднялся на ноги и подошел к Рику. Он развернул его к себе и заглянул в его голубые глаза:

– Мораль о том, зачем столько сложностей: я не ребенок, пап! Я прекрасно соображаю и несу ответственность за все свои действия. Как ты мог заметить, я даже сообразительней тебя в некоторых вопросах, и умею манипулировать другими. И я все еще очень сильно хочу тебя, пап, – прошептал он ему в самые губы и аккуратно, не отводя взгляда, поцеловал.

Прикосновение мягких губ мальчишки отозвалось ударом высоковольтного разряда по всему телу. Рика как будто парализовало. Он не мог не пошевелиться, не отвести взгляд, не ответить на поцелуй. Но стоило ему прикрыть глаза, как манящий, запретный плод стал таким желанным, что сил сопротивляться уже не было.

«Почему? – крутилось в голове, – почему? Я же никогда не смотрел на сына таким взглядом?».

– Это все не настоящее, – оторвавшись от поцелуя, отвернул голову Рик. Чувства. Эти чувства не были такими, каких искал от него Карл. И мальчишка знал это. Видел это в движениях отца.

– После всего случившегося здесь и в Зоне, я готов на это, – шепотом ответил ему Карл.

– Это неправильно. Это не должно быть так, – он сожалеюще взглянул сыну в лицо. И Рик имел ввиду далеко не жалость к себе. Карлу нужна настоящая любовь, тот, кто будет любить его, и заботиться о нем так же, как Лори о Рике. И это определенно не Рик. Он ужасный отец. С ролью любовника он справится еще хуже.

– Эй, эй, эй! Рик! – он схватил его лицо в ладони, – все хорошо! Я справлюсь, – мальчишка вновь понял его без слов. Возможно, он все же знал своего отца немного лучше, чем сам думал, – позволь мне попробовать.

Парнишка отпустил лицо Рика и опустился перед ним на колени. Проведя руками от колен по внутренней стороне бедра до самого паха, он сорвал с губ солдата облегченный выдох. Рик запрокинул голову. Юнец подцепил руками пуговицу на штанах командира, дернул молнию и высвободил мягкий пенис из штанов. Оттянув крайнюю плоть, он лизнул головку и из-под челки взглянул на отца. Тот замер в ожидании. Это было лучше, чем, если бы он откинул мальчишку и убежал прочь. Поэтому Карл решил продолжить. Он несколько раз провел ладонью вдоль всего основания, потом снова лизнул самый кончик. Когда член уже более ли менее окреп, парень облизал его несколько раз вдоль всего ствола и начал аккуратно посасывать головку. Старший Граймс застонал. Довольно улыбнувшись, парень решил взять член целиком, насколько позволял ему рот. Пока стояк еще не до конца оформился, это было достаточно просто. Он заглатывал его до самого основания без особых проблем. Но в какой-то момент головка стала упираться ему в горло, что доставляло определенные трудности. Рука Рика, которая внезапно легла ему на затылок, решила проблему, насильно проталкивая член глубже в глотку. Карл бы достаточно умел, хотя такая прыть со стороны отца и удивила его немного. Мальчишка несколько раз взял до основания, после чего насадился на член целиком, так глубоко, как только мог, и сглотнул несколько раз, вырывая у Рика гортанный рык.

Мужчина за волосы оторвал голову мальчишки от своего пениса и помутившимися от возбуждения глазами заглянул ему в лицо. Тяжело дышащий малец с вызовов посмотрел в ответ. Не выдержав, мужчина подхватил юнца за бедра и усадил его на стол. Они приникли друг к другу в долгом страстном поцелуе, стараясь победить своего соперника, покорить его, разрушить, подчинить! Карл сдался первым. Он оторвался от губ отца и нетерпеливо начал стягивать с себя штаны. Дурацкая застежка никак не хотела подчиняться.

Рик опрокинул мальчишку на стол, расстегнул его штаны, сдернул их с его сильных подтянутых ног и пристроился между ними. Он облизал три пальца и наспех принялся растягивать собственного сына. Один, второй, третий. Достаточно! Рик нагнулся над мальчишкой, приставил ствол к его анусу и с силой вошел в его тело. Карл запрокинул голову и простонал. Сказать, что это было слишком сильно, значит, ничего не сказать. Но ничего, ему так даже больше нравилось. Воспоминания об этом дне и их первом разе надолго останутся в его памяти.

Рик подождал немного, привыкнув к ощущениям внутри сына, а потом медленно начал двигаться, постепенно наращивая темп. Сильное тело Карла отдавалось дрожью на каждое движение. Он закрыл глаза и блаженно постанывал каждый раз, как член отца пронзал его простату. В какой-то момент Рик так сильно разошелся, что стол стал ходить ходуном, грозясь не выдержать и сломаться. В тот момент солдат подхватил тело любовника, и, подтянув его в себе, перевернул его на живот. Мальчишка встал на ноги и крепко схватился за стол, стараясь удержать равновесие. Рик вновь вошел в него на всю длину. Парень под ним выгнулся и простонал. Костяшки пальцев побелели. Старший Граймс встряхнул головой. Что он делает? Какого черта он творит со своим сыном? Он опустился на спину мальчика и раскаивающимся от сожалений голосом прошептал ему в самое ухо: